Ознакомительная версия.
– Просни-и-ись, – напевно звали они, и их тоненькие голоса постепенно сливались в один – такой знакомый и родной. Хм, разве рыбки умеют говорить? Или это все сон? – Просыпайся, Майла! Ну же, открывай глазки… – Холодный рыбий хвост пощечиной полоснул по лицу, давящая масса вдруг разом схлынула, и ведьмочка открыла глаза. – Ну привет, сестренка!
Джемма бы испуганно вскрикнула, но из пересохшего горла вырвался лишь глухой кашель. В первые мгновения ей показалось, что она умерла и бестелесным духом парит над мирской оболочкой, покоящейся на камне. Но почему же тогда видит не ее, а свою призрачную сущность? Полупрозрачное лицо привидения куда больше напоминало отражение в зеркале, чем немного позабытый образ Клариссы. Прошедшие с ее похорон шесть лет окончательно сгладили отличия во внешности, превратив разновозрастных сестер в близнецов. Или нет, не сестер? Дьер Эсми же показывал письмо лекаря.
– Клара? – наконец сумела выдавить Джемма.
– Я, Майла. Это действительно я, – счастливо улыбнулась потусторонняя собеседница и радостно захлопала в ладоши. Звук напоминал шум прибоя. – Я знала! Знала, что все получится!
– Что получится? – переспросила ведьмочка, пытаясь сесть.
Тело все еще было вялым и не спешило подчиняться командам разума. Зато ощущения потихоньку возвращались, позволяя прочувствовать и шершавую поверхность камня под обнаженной спиной, и шелковистую прохладу наброшенной на голое тело простыни. Она раздета? Но почему?! Закравшееся в душу подозрение придало сил, и девушка решительно приподнялась, опираясь на локти. Вопреки опасениям помещение, в котором она находилась, не было ни больничным моргом, ни залом в подвале ПБ – тем самым, что пришлось отмывать в свой первый рабочий день. Обычная комната с обшарпанной деревянной дверью, плотно зашторенными окнами, мозаичным паркетом, пыльной люстрой и парой потрепанных кресел. Не вписывались в этот простенький интерьер лишь мерно светящиеся линии пентаграммы, начерченной на полу, испуганно подрагивающие огоньки черных свечей и каменный стол, похожий на языческий алтарь.
– Где я? – прошептала Джемма, озираясь. – Это что, чирташев жертвенник? – нервно комкая на груди простыню, спросила она. – Ты решила меня… – Застрявший в горле ком помешал закончить фразу.
– Да нет же! – воскликнул призрак, усаживаясь прямо на ноги Джеммы. Невесомый и ледяной, словно осенний ветерок. – Да, это все атрибуты ритуала, но вовсе не жертвенного! – с жаром принялась убеждать «сестра». – Я хочу, чтобы ты помогла мне… вернуться! – загадочно улыбнулась она.
– К-куда? – запинаясь, уточнила ведьмочка. Возможное воскрешение Клариссы отчего-то не обрадовало.
А привидение, как назло, выдерживало театральную паузу, не спеша отвечать. Несколько недель назад, до знакомства с Элом, подобное соседство, как, впрочем, и сам факт беседы с покойницей, напугали бы девушку до полусмерти, теперь она лишь мимолетно отмечала холодок, скользящий по коже, и с тоской понимала, что все это происходит на самом деле.
– Почему ты молчишь? Ты решила вернуться в мир живых?
– Ты мне не рада? – обиженно надул губы призрак.
– Рада, – ответила Джемма не задумываясь и тут же поняла, что действительно не прочь поболтать с духом покойной «сестры». – У меня к тебе столько вопросов!
– У меня тоже, милая…
Как выяснилось, восставать из мертвых Кларисса не планировала, даже наоборот. Призрачная женщина с жаром говорила, а ведьма слушала и изредка поддакивала, даже не пытаясь вклиниться в ее монолог. Оказаться один на один с настоящим духом было… странно. После недель, проведенных в похоронном бюро, и отнюдь не мимолетного знакомства с посланниками Саймы напугать или хотя бы удивить ведьмочку одним-единственным привидением было сложно. Эффект неожиданности схлынул вместе с жутковатыми подозрениями, и… Джемма успокоилась. Не совсем, конечно, но от вида расчерченного пола и догорающих свечей ее уже не потряхивало, а сидящий рядом дух перестал вызывать нервный озноб. И все равно эта полупрозрачная версия Клариссы настораживала девушку – бестелесная фигура имела крайне мало общего с тем образом, что хранился в ее памяти.
Откуда-то вдруг в «сестре» появились капризность и театральность, самолюбование и даже истеричность. Стала ли смерть причиной этих перемен в ее характере или Клара всегда была такой? А вдруг ведьмочка отрицательные качества приписывает ей неосознанно, чтобы оправдать собственную черствость и неблагодарность? Ведь она любит Этьена, а он – муж покойной «сестры». Вопреки высказанным вслух заверениям, Джемму совсем не обрадовала неожиданная встреча с прошлым, и потому она чувствовала себя виноватой, что, впрочем, не мешало ей, вслушиваясь в пылкую речь привидения, понимать: из нее пытаются сделать дуру.
– Значит, ты все эти годы присматривала за нами, но была слишком слаба, чтобы показаться или заговорить? – Простыня, даже дважды обернутая вокруг тела, не спасала от холода каменной плиты, однако температура пола была еще ниже, а кресла казались такими ветхими и пыльными, что девушка не отважилась покинуть «алтарь». Он был хотя бы чистым, если не считать нарисованных по углам магических символов, которые тоже светились.
– Да, да, я ведь уже сказала! – нетерпеливо ответила призрак. – И вот наконец… – продолжила она с пафосом, но ведьма перебила:
– А как только набралась сил, вместо того чтобы обратиться ко мне напрямую, попросила Зару выкрасть книгу и заманить меня в ловушку?
– Да нет же! Я…
– Зачем были нужны такие сложности, Клара? – Джемма очень старалась не демонстрировать свое недовольство слишком явно, но холодный каменный стол, непонятно куда исчезнувшая одежда, мысли о неминуемом гневе дьера Дорэ, а главное, беспокойство, что Этьен уже наверняка обнаружил ее отсутствие, доброжелательности не способствовали. Высокие черные свечи, расставленные по углам пентаграммы, которые теперь, когда девушка сидела, были особенно хорошо видны, пробуждали задремавший было страх. Хоть «сестрица» и уверяла, что не причинит ей вреда, Джемма сомневалась.
– Я хотела с тобой поговорить, но… – Очередная трагическая пауза едва не заставила собеседницу зарычать. – Как я могла, когда рядом с тобой все время то этот жуткий гробовщик, то рыжая девка, то… – Призрак шумно всхлипнула и, прижав к полупрозрачной груди такие же эфемерные руки, громко прошептала: – Мой муж!
Еще совсем недавно, услышав эти слова, ведьмочка непременно бы покраснела, потом побледнела и пожелала себе немедленно провалиться сквозь землю. Но после убеждений жениха и осы, а также в свете информации, предоставленной дьером Эсми, Джемма начала смотреть на ситуацию под другим углом. Вместо вины и смущения за свою любовь к зятю она испытывала лишь раздражение и жгучее желание выяснить наконец истинную причину столь неожиданной встречи с его мертвой женой. А еще ей очень хотелось вернуться домой: к ворчанию дьера гробовщика, урчанию верной Ви и теплой улыбке Этьена. Ее Этьена! Кларисса лгала… Она лгала и раньше, утверждая, что они родня, то же самое эта призрачная особа делала и теперь. Но если в прошлом ее обман звучал вполне убедительно, то сейчас россказни о необходимости похищения воспринимались полным бредом.
– Хорошо. Пусть ты не могла обратиться ко мне в ПБ, опасаясь Эдгарда, пусть видела, как я забрала книгу из библиотеки, пусть уговорила Зару напроситься ко мне в гости… пусть! Но скажи, во имя Марны, зачем надо было меня усыплять и привозить сюда? Что это, кстати, за дом? Чей он? Откуда здесь этот каменный стол? Кто расставил свечи, начертил пентаграмму? Зара? И где она? Почему прячется? И кто, чирташ вас всех побери, тот зеленоглазый мужчина, что был в парке?!
– Майла!
– Я не понимаю, что за ритуал вы вознамерились провести, – игнорируя ее возглас, продолжала ведьмочка. – Не жертвоприношение, говоришь? Нет? Тогда почему меня раздели и уложили в позе покойницы на алтаре?!
– Майла, сестренка… почему ты так со мной разговариваешь? – Призрак недовольно поджал губы. Кларисса всегда так делала, когда сердилась или хотела вызвать в Джемме чувство вины. – Я все это затеяла ради тебя! Я так старалась, а ты… Ты даже не даешь мне все как следует объяснить! Скончавшись в той проклятой родильной, я не ушла за полог – осталась, чтобы присматривать за своими крошками и за тобой. А потом, когда решилась предстать перед Саймой, путь к перерождению для меня оказался закрыт. С тех пор я незримо витала рядом с вами, гадая, как мне быть дальше, а потом вспомнила, что в книге, доставшейся мне… от подруги, описан подходящий ритуал. Но провести его без помощи живых невозможно. От других свободных призраков я узнала, что лишь через несколько лет скитаний смогу двигать небольшие предметы, показываться людям на глаза и даже говорить с ними. И вот такой день настал! Я так ждала, так надеялась…
Ознакомительная версия.
