Ознакомительная версия.
Колоссальный выплеск силы не могли не заметить. На опушке леса их ждали. Навстречу ведьмаку бросились женщины. Впереди, толкая друг друга, всплескивая руками и причитая, спешили Маргарита Дебрич и лесная ведьма Клара. Они поспели первыми. Юноша спокойно позволил вынуть из онемевших усталых рук тело Анны и, пока ведьмы хлопотали над бесчувственным телом девочки, отчаянно, изо всех сил, цеплялся взглядом за ее бледное лицо. И даже когда подбежали остальные, оттерли локтями и плечами, все продолжал смотреть. Смотреть так, словно в этом облике для него отныне и заключался смысл жизни. Как на привязи, не отдавая себе отчета в том, что делает, побрел следом, по пятам, силясь ухитриться и увидеть ее еще раз. На него не обращали внимания, ни разу не обернулись, но когда все ведьмы – и несущие Анну Маргарита Дебрич с сестрой Кларой – поднялись на крыльцо, перед самым носом Юлиана захлопнулась дверь.
Знахарь колол на дворе дрова, когда к крыльцу подъехали дрожки. Из них выбрался знакомый ведьмак.
– Бог в помощь, – приветствовал он хозяина дома. – Как ваш подопечный?
– Да жив помаленьку. – Знахарь выпрямился, огладил бороду левой рукой.
– А взглянуть на него можно? Или он все еще слаб?
– Ну проходи в дом, раз приехал.
Вогнав топор в полено, знахарь первым зашагал к крыльцу. Юлиан распорядился, чтобы дрожки его подождали, и переступил порог.
Провка, исхудавший и спавший за время болезни с лица, уже сидел на постели, свесив босые ноги. Сейчас он казался моложе своих неполных пятнадцати лет – на вид ему вряд ли кто дал бы больше одиннадцати. Он встрепенулся навстречу вошедшим.
– Вот, – кивнул знахарь. – Вчера даже на ноги пробовал вставать.
Юлиан присел рядом на лавку. Выздоровление Провки не было связано с прощением Анны. Парнишка ухитрился справиться сам, совершив невозможное.
– Как ты себя чувствуешь, Провка?
– В груди пока жгёт да слабость, а так ничего. – Парнишка кашлянул.
– А я за тобой приехал. Собирайся! – Ведьмак посмотрел на знахаря – чего, мол, тот скажет.
– Слаб он пока еще, – отрезал тот.
– Сам вижу, только времени у меня нет. Я уезжаю и хочу взять тебя с собой.
– Но…
– Вот, – Юлиан полез за пазуху, достал свернутую бумагу, – у меня тут купчая… Ты ведь человек Сущевских… был?
Парнишка кивнул, нервно сглотнув.
– Ну вот, а теперь ты мой человек, – сказал Юлиан.
Он сам не знал, что заставило его решиться на этот странный поступок. Но мальчишка, который соприкоснулся с магией Мертвого Дома и остался жив, не мог быть обычным человеком. Возможно, в столице его протестируют и найдут способности – иногда они просыпаются после подобных потрясений. Как бы то ни было, оставлять его тут не хотелось. А Сущевские, которым он прежде принадлежал, легко согласились продать холопа за чисто символические пять рублей – мальчишка стал бы слишком сильно напоминать им о дочери, которую они потеряли.
– Поедешь со мной?
– А куда деваться? – вздохнул Провка.
И эта легкость, с которой он согласился на перемены в судьбе, подсказала юноше, что решение он принял правильное.
– Ну раз такое дело, – знахарь прошел к сундукам, – погодь пока, я одежонку какую-никакую подберу.
Еще не открывая глаз, Анна почувствовала, что возле нее сидит Юлиан.
– Ты? – прошептала девочка. – Откуда ты взялся?
Юноша тихо вздохнул, не говоря ни слова.
– Ты пришел за мной?
Он опять вздохнул и улыбнулся.
– Я рада. – Она ответила на улыбку и протянула руку. То есть только подумала, что протянула – рука не слушалась. – Но почему ты здесь?
Юноша тихо хмыкнул и коснулся ее руки. Пальцы его были прохладные и твердые, как палочки.
– Как ты можешь находиться рядом со мной? – всхлипнула девочка. – Я такая… такая…
– Нет.
Она первый раз услышала его голос и содрогнулась. Это был голос не Юлиана. Так говорил… призрак!
– Ты? – Девочка вздрогнула. – Как ты… Как ты тут оказался?
Она пыталась вспомнить все, но память обрывалась на том самом моменте, когда она увидела заколдованного боярина. После этого сразу наступила тьма…
Впрочем, нет. Кое-что было. Чье-то теплое прикосновение. Ласковый голос. И вспышка… Вспышка чего? Что это было? Почему она ничего не помнит?
– Не бойся.
Но этот знакомый возглас только вселил в девочку страх. Она вскрикнула. Открыла глаза…
И обнаружила себя в своей комнате, укрытую одеялом. В распахнутое настежь окно лился холодный свет. Что-то кружилось там, снаружи. А рядом не было никого. Ни призрака, ни Юлиана. Остался только страх – у нее действительно был провал в памяти. Как она тут очутилась?
Послышались торопливые шаги. В комнату заглянула тетя Маргарита. Встретившись взглядом с племянницей, она всплеснула руками:
– Очнулась? Наконец-то! Девочка моя, как же мы за тебя волновались!
Пожилая дама бросилась в комнату, захлопотала над Анной. Потрогала лоб, заставила открыть рот. Налила в ложку какой-то микстуры, велела выпить. Анна принимала ее заботу спокойно.
– Тетя, я…
– Если бы ты знала, Анна, как ты нас напугала! – Тетя присела на край постели. – Что ты натворила? Мы тебя чуть не потеряли!
– Тетя, – девочка всхлипнула, вспомнив все, – но ведь это я во всем виновата! Это все из-за меня! Простите меня, тетя! Я больше так не буду!
– Замолчи! Что было, то было. Да, девочки погибли. Но это был несчастный случай. Никто не связывает его с твоим именем. Это все старый дом. Там жило привидение. Теперь дом разломали, обломки сожгли, а проклятое место обнесли забором, чтобы никто там случайно ничего не построил. И девочек похоронили.
– Уже?
– Да. Три недели тому назад.
– Целых три недели? – ужаснулась Анна. – А… какое сегодня число?
– Десятое ноября, – ответила тетя Маргарита. – На дворе снегопад.
Девочка повернула голову в сторону окна. Оттуда лился холодный зимний свет, и падали, кружась в воздухе, хлопья снега.
– Я так долго болела?
– Да, моя милая. – Тетя погладила племянницу по голове. – Мы боялись, что ты умрешь. Ты здорово простудилась. Тебе нельзя быть столь безответственной. Ты подумала обо мне? Если бы с тобой что-то случилось, я бы осталась совсем одна на свете. И мои сестры. Мы возлагали на тебя такие надежды, а ты едва все не испортила своим глупым поступком!.. Мы так за тебя переволновались! И этот ведьмак…
– Юлиан? – встрепенулась Анна, приподнимаясь на локтях. – Он разве здесь был?
– Да, был. – Пожилая дама недовольно поджала губы, присев на край постели. – Заходил пару раз справиться о твоем здоровье. Мне пришлось его пустить – как-никак это он тебя отыскал. И от ведьмаков иногда бывает польза… Но теперь все прошло. Он уехал в столицу. Начинается зима. А пройдет она – наступит весна. Начнется новая жизнь.
– Новая жизнь, – повторила Анна, думая о своем.
– Да, девочка моя, новая жизнь. И у тебя тоже. В гимназию ты больше не вернешься. Я наняла учителя. Он будет приходить к тебе каждый день по вечерам и заниматься на дому. А когда тебе исполнится тринадцать лет, ты отправишься в другую гимназию, в другом городе. И не вздумай спорить. Все уже решено!
Сорочий шар – гнезда сорок напоминают шар, сплетенный из прутиков.
Здесь и далее в тексте стихи автора.
Понёва – старинная русская поясная одежда замужней женщины: юбка из трех-четырех полотнищ шерстяной или полушерстяной клетчатой или полосатой ткани.
Сторожкий – осторожный, осмотрительный, насторожённый человек (разг.).
Дортуар – в закрытых учебных заведениях общая спальня для воспитанников (устар., фр.).
Свита – длинная распашная верхняя народная одежда из домотканого сукна.
Волшба – волшебство, колдовство (устар.).
Ознакомительная версия.
