Орсон Кард - Дети разума. Тень Эндера

Си Ванму шагнула ему навстречу. Юноша по имени Питер взял ее за руку и провел в космический корабль. Дверь тихонько закрылась.

Ванму опустилась во вращающееся кресло, которых было несколько в комнатке с металлическими стенами, и пытливо огляделась по сторонам, ожидая увидеть нечто необычное, нечто новое. Если б не стены из металла, весь корабль вполне мог сойти за один из деловых офисов планеты Путь. Не то чтобы комнатка была вылизана дочиста, но выглядела она вполне пристойно. Немножко мебели, самое необходимое. Ванму не раз видела голограммы космических кораблей — обтекаемых истребителей и шаттлов, которые использовались для входа в атмосферу, громадных, округлых судов, способных при необходимости развивать скорость, почти равную скорости света. Острые, всепроникающие иглы и массивные, огромные кувалды. Но это суденышко несколько не вписывалось в общепринятый образ. Самая обыкновенная комнатушка.

А где пилот? Ведь должен быть пилот, поскольку юноша, сидящий напротив нее и что-то диктующий компьютеру, вряд ли управится с кораблем, обгоняющим свет.

Хотя, наверное, именно он и есть пилот этого судна, поскольку других дверей, ведущих в соседние помещения, не видно. Снаружи космический корабль выглядел совсем крохотным; очевидно, внутри его оболочки только и хватило места на эту комнатку. В углу располагались аккумуляторы, хранящие запас энергии, полученной от солнечных батарей на носу суденышка. Тот ящик скорее всего служит холодильником, в котором, должно быть, хранится еда и напитки. Вот и все, минимум удобств. Где ж романтика межзвездных перелетов, если больше ничего не требуется? Обыкновенная комнатушка.

Поскольку заняться было нечем, Ванму принялась разглядывать сидящего за терминалом юношу. Он назвался Питером Виггином. Именем древнего Гегемона, того самого, который первым объединил человеческую расу, а случилось это в те времена, когда люди еще ютились на одной крошечной планетке, когда нациям и расам, религиям и философам приходилось то и дело сталкиваться друг с другом, потому что уйти было некуда, разве что в земли своего соседа. Тогда небо было потолком, а пространство — огромной пропастью, которую в жизни не пересечь. Питер Виггин, человек, который правил всей человеческой расой… Конечно же, это не он, тем более он сам в этом признался. Его послал Эндрю Виггин; мастер Хань сказал, что Эндрю Виггин каким-то образом СОЗДАЛ его. Значит, великий Голос Тех, Кого Нет, является отцом Мертвого Питера? Или же Питер — брат Эндеру? Действительно ли этот юноша унаследовал тело и разум Гегемона, умершего три тысячелетия назад?

Питер закончил бормотать, откинулся в кресле и вздохнул. Потерев глаза, он потянулся и крякнул. Очень невежливо по отношению к присутствующему в комнате постороннему человеку. Такого беспардонного поведения можно ожидать только от неотесанного крестьянина.

Похоже, он каким-то образом почувствовал ее неодобрительный взгляд. А может, он совершенно забыл о ней и только сейчас вспомнил, что он теперь путешествует не один. Повернув голову, он взглянул на Ванму.

— Прошу прощения, — произнес он. — Совсем забыл, что я не один.

Ванму захотелось ответить так же прямо, хотя всю жизнь ее отучали высказывать свои мысли вслух. Но ведь он-то нисколько не смущался, когда его корабль, словно гриб, вырос на лужайке у реки. Именно тогда Ванму впервые увидела Питера — он вышел из судна, держа в руках пробирку с вирусом, который должен был излечить ее родной мир, мир под названием Путь, от генетической заразы. И пятнадцати минут не прошло с того момента, как он взглянул ей прямо в глаза и сказал: «Полетели со мной, и ты войдешь в историю. Ты сама будешь ТВОРИТЬ историю». Несмотря на весь свой страх, она согласилась.

Согласилась и вот теперь сидела во вращающемся кресле, а он тем временем демонстрировал свои отвратительные манеры, потягиваясь перед ней, как тигр. А может, и вправду в нем жил тигр? Ванму читала историю Гегемона, поэтому вполне могла поверить, что в душе этого великого и ужасного человека обитал тигр. Но этот мальчишка?.. Он, несомненно, старше Ванму, однако за свою жизнь она научилась с первого взгляда распознавать незрелость и неопытность. И он собирается изменить ход истории! Разобраться с коррупцией, захватившей Конгресс. Остановить лузитанский флот. Сделать планеты-колонии равноправными членами Ста Миров. Мальчишка, который потягивается, словно огромная кошка…

— Что мне с того, одобряешь ты меня или нет, — сказал он.

Голос его звучал одновременно обиженно и насмешливо. Хотя она была не вполне уверена в собственных выводах. Попробуй прочитай выражение лица, когда глаза не вытянуты в уголках, а круглые, как плошки. Лицо и голос Питера содержали какие-то намеки, но Ванму еще не научилась распознавать их.

— Ты должна понять, — продолжал он. — Я — это не я.

Ванму достаточно хорошо изъяснялась на звездном, но не сразу поняла, что Питер имел в виду:

— Ты хочешь сказать, что неважно себя чувствуешь?

Уже произнеся слова, она осознала, что речь идет не о каком-то там недомогании.

— Я — это не я, — повторил он. — На самом деле я — не Питер Виггин.

— Надеюсь, что так, — кивнула Ванму. — Я еще в школе читала о том, что он давным-давно умер.

— Хотя я очень похож на него, как ты считаешь?

Голограмма Гегемона, вызванная им, повисла над терминалом компьютера и повернулась к Ванму. Питер поднялся в кресле и принял похожую позу.

— Ну, какое-то сходство имеется… — нерешительно промолвила она.

— Сделай скидку на возраст, — напомнил Питер. — Эндер покинул Землю, когда ему было… сколько, пять? В общем, он тогда был совсем малявкой. И с тех пор мы больше не виделись. Так что, сотворив меня из воздуха, он придал мне тот образ, который помнил.

— Только не из воздуха, — поправила Ванму. — Из ничего.

— Как определение «ничто» тоже не годится, — возразил он. — В общем, он вызвал меня. — Питер нехорошо ухмыльнулся. — Я духов призываю из глубин…

Эти слова наверняка что-то значили для него, но она их смысл не уловила. На Пути она с детства воспитывалась как служанка, поэтому образование ей было дано не из лучших. Только потом, в доме Хань Фэй-цзы, ее способности были замечены — сначала на Ванму обратила внимание ее бывшая хозяйка Хань Цин-чжао, а потом и сам хозяин. С того времени началась ее настоящая, хотя и несколько бессистемная учеба. Знания, приобретенные ею, касались в основном технических наук, а литература, с которой она знакомилась, происходила либо из Срединного Царства, либо с самого Пути. Ванму могла бесконечно цитировать великую поэтессу Ли Цин-чжао, чье имя носила ее бывшая хозяйка. Но автора тех стихов, что цитировал Питер, она не знала.

— Я духов призываю из глубин, — снова повторил он. А затем, несколько изменив голос и манеру поведения, ответил сам себе: — И я могу, и каждый может. Но повинуются ль они тебе?

— Шекспир? — наугад назвала она.

Питер довольно ухмыльнулся. Так ухмыляется кошка своей жертве, с которой играет.

— Если европеец цитирует какие-нибудь стихи, называй Шекспира, никогда не ошибешься, — объяснил он.

— Забавная цитата, — сказала она. — Один человек хвастается, будто умеет призывать к себе души мертвых. Тогда как другой отвечает ему, что призвать их несложно, вся соль в том, чтобы заставить их явиться.

— Забавное у тебя понятие о юморе, — расхохотался Питер.

— Эта цитата, очевидно, что-то значит для тебя, поскольку Эндер призвал тебя из мертвых.

Это заявление несколько ошеломило Питера:

— А ты откуда знаешь?

Холодные мурашки пробежали по ее коже. Возможно ли это?

— Я не знаю, я лишь шутила.

— Так или иначе, это неправда. Эндер не умеет воскрешать мертвецов. Хотя он наверняка считает, что, если возникнет такая необходимость, он без труда решит и эту задачку. — Питер вздохнул. — Я начинаю нести всякие гадости. Говорю то, что приходит на ум. На самом деле я так не считаю. Просто болтаю то, что приходит в голову.

— Но можно сдержаться и не высказывать свои мысли вслух.

Он закатил глаза:

— В отличие от тебя меня не учили покорности и послушанию.

Вот оно, отношение свободнорожденного человека. Служанка, хоть она стала таковой не по своей воле, заслуживает лишь насмешки.

— Меня учили, что сдерживать оскорбительные речи означает проявить вежливость, — сказала она. — Хотя ты, возможно, считаешь, что это обязанность одних только слуг.