Карма карающая - Константин Андреевич Чиганов

Маленькая повесть

1

Я вообще не люблю толпу народу. Вечно приходится следить, чтобы не потоптать кого-то. А в заведении Ульса сегодня людей копошится слишком много.

Ульс из породы суперхомо — его так друзья зовут. Потомок поселенцев, обладающих сверхспособностями. Их вообще-то не любят и (между нами, чтоб Ульс не слышал) зовут хорошо еще если «нелюди», а то и «ублюдки». Естественно, кому приятно общаться с кем-то, кто может читать мысли и убивать одним пожеланием. Даже в карты не перекинешься — бессмысленно, он все твои ходы наперед знает.

Они и не смешиваются с простыми, вроде меня. С виду они люди как люди, ну, глаза не по-нашему светятся иногда, при волнении. Неприятное зрелище, я видел. Но Улли парень славный и никогда не старался выпендриться. Правда, драк у него в салуне сроду не бывало после случая, когда он телепортировал драчунов на фиг в силосную яму в трех километрах.

Не все верят, но мой дед родился на Земле. Я вас умоляю не кривить лицо — это чистая правда. Дедушка Евфрат (от имечко!) прибыл с родителями в трехмесячном возрасте, хотя вообще-то перенос младенцев руководством Линии 212М Земля — Карма не поощрялся. Как и на других Линиях. Прибыл в аккурат перед Безумием Линий, иначе называемым Великий Сдвиг. «По фазе», добавляют те, кто это еще помнит. Повезло дедушке.

Теперь мало кто знает историю здесь, на Карме. Своих забот хватает. Ну, я немного напомню, только угостите кружкой за свой счет. Местное бордовое пиво из тростника когда-то вывозили на саму Землю. Ценная вещь. Да, да, я отвлекся.

От Земли, например, досюда корабль, даже летящий с близкой к световой скоростью, сотрется до атома о межзвездную пыль, пока долетит, будь он из цельного металла. А одна пылинка встречается в пространстве на Бог весть сколько биллионов километров. Я для примера говорю. Вам странно слышать такое от бродяги в «тигровом» камуфляже и с арбалетом? Я ведь когда-то учился на биофизика. Потом, когда выяснилось — биофизики получают чуть больше говночистов, после череды занятий стал собой — охотником за редкими животными. Например, карвайты, чудо что за панцирные… А, да, простите. После месяца в глуши становишься болтлив, как ящер горомо перед случкой, по себе замечаю…

Так и люди не очень полагались на корабли и не рвались во Вселенную, надо сказать, кроме отдельных психов. Потом открыли Линии, кстати, существовавшие со времен сотворения миров и Ад-амма в одном из них. Был такой полумифический первопредок. Пользоваться Линиями много ума не надо, это вам не открыть. И люди полезли, куда Бог не велел, но куда пролегли Линии, привязанные, к счастью, к поверхностям планет. А может, то была работа Дьявола?.. На некоторых подходящих шариках основали колонии, благо, как ни странно, переход по Линии стоил довольно дешево — каналы, я говорил, жили своей жизнью, не нуждаясь в земной энергии. То-то и оно.

Я читал описания первых путешествий в старых книгах. Хайнлайн, позднее Эшли, Полетт, но они, по-моему, принесли правду в жертву художественному вымыслу, не очень представляя себе Линии. Вроде любовных романов для юных непорочных дев. У нас такие, с многоточиями в пропущенных местах, тоже пишут. Но Хайнлайн, который, кажется, до открытия Линий даже и не дожил, мне понравился.

Халява (такое древнеземное забытое слово), как говорил дед Евфрат, до добра не доводит. Люди только разохотились, и тут Линии сошли с ума. Некоторые туристы потерялись навеки, а иные прибыли в таком виде, что не опишешь. Фу-у! Не приведи Боже увидеть человека наизнанку. Другой мой дед, Арни, работал тогда мальчиком на посылках в транспортной конторе и краем глаза видел, что однажды достали из приемной камеры. А потом Линии просто исчезли. Иссякли, сдохли. Моменто море, короче.

И теперь мы с вами на Карме живем сами по себе. Вроде неплохо. Войн нет, климат теплый, воды пресной и соленой залейся. Солюс — солнце сравнительно молодое, не скоро погаснет. Зверья тут даже слишком много, ну да мне же лучше, а другие мне «по барабану», по словам того же Евфрата. Не знаете, что такое «барабан»? Нет. Из каких же вы мест? Я так и думал. Потом расскажу.

Я положил свой «Стратег» на стойку? Конечно. Все нормально, меня тут знают. Бережно положил, заметьте, как родного брата. «Стратег» (титан, вольфрам, ультрапластиковое ложе в серо-зеленых разводах с пистолетной рукоятью и подвижным прикладом, оптический прицел от двух до двенадцатикратного увеличения) давно уже мое продолжение. Меня даже прозвали «человек-арбалет». Хохмачи! Нет, в руки дать не могу. Не привык. Не обижайтесь. Вы бы свой глаз дали постороннему?

Простите, Улли мне кивает. Какое-то дело наклюнулось. Пора за труды приниматься, ибо сказано неведомо где, «в поте лица зарабатывай хлеб свой». Я отца цитирую. Так и не спросил, откуда он фразу выцепил. Погиб отец, когда мне исполнилось шесть здешних лет. Как жил, как меня учил жить, так и умер. За пиво вам спасибо, а за беседу отдельно. Какое там «вам спасибо!» Мне б сейчас только языком помотать, я говорил. Удачи вам.

Поосторожнее с леорнами. Птички такие черно-рыжие, я пару вчера видел. Любят, сверху падая, черепа раскалывать и мозг еще теплый клевать. Но на людей обычно не нападают. Отучили. Нет, сигару на память не надо. Какое у охотника курение!

2

Глаза Ульса, лысоватого неопрятного толстяка лет сорока с виду (а в действительности гораздо, гораздо старше), слабо мерцали, когда он полушепотом (стоял такой гул,