Василий Меркулов
Вечный морок
Александр шагал по слегка тронутой солнцем улице. Весеннее утро было ему приятно. Оно предвещало ему прекрасно прожитый день.
Выглядел Александр просто безупречно. Костюм с иголочки, просто чертовски дорогой. Русые волосы зачёсаны назад, подчёркивая его красоту. И старый добрый пистолет, который всегда был с ним, скрывался у него под курткой. Александр никогда с ним не расставался.
Он был из древнего аристократического рода. Давно уже ушли те времена, когда это надо было скрывать, и теперь Александр откровенно этим гордился. И был рад каждому, кто поддерживал его в этой гордости.
На шее его был надет старинный амулет. По старому древнему преданию когда-то амулет принадлежал какому-то древнему всесильному Богу. Во всяком случае, так говорил Крутой, лучший друг Александра, подаривший ему этот амулет. Александр, конечно, не верил в эту чушь, но амулет ему очень нравился. Как подтверждение его с Крутым дружбы, он был всегда с ним.
Александр направлялся в гости к Хозяину дома. Там его ждали встречи как приятные, так и не очень. Из числа приятных были встречи, конечно же, с Крутым, с Кинозвездой и с Писателем. Крутой, как уже известно, был его лучшим другом. Старик Писатель — просто превосходный собеседник. Александр очень любил с ним поболтать на различные темы. А с Кинозвездой Александр был не дурак пофлиртовать. Он знал, что был не единственным, кого согревало такое счастье, но, в общем и целом, был не против этого.
Потому что на самом деле Кинозвезда любила только его одного. В этом он был более чем уверен.
Но были и неприятные для него встречи. К ним относилась и встреча с самим Хозяином дома. Этому заросшему жиром борову Александр был должен не малую сумму денег, о чём тот был рад напоминать Александру чуть ли не каждые пять минут.
Также свою ложку дёгтя вносил Фоторепортёр. Этот выскочка-папарацци не одному ему действовал на нервы. Его, похоже, ненавидел каждый, но из вежливости все скрывали это.
Были и нейтральные для Александра лица. Это Старушка и Слуга. Старушка — пожилая дама, по уши влюблённая в Хозяина дома. Об этом знали, похоже, все кроме самого объекта любви. По Старушке, в свою очередь, безнадёжно сох Писатель. В общем, там всё было очень сложно.
Старушка была в глазах Александра обычной старой женщиной, слегка забавной, слегка вздорной. Ни симпатии, ни, правда, особой антипатии он к ней не испытывал.
Слуга — домработник Хозяина дома. Знает своё дело, никогда не говорит ни слова, за что Хозяин дома его и ценит. Александр относился к нему примерно как к тому же жуку. Ну, он есть и есть, ползает себе и ползает, что он есть, что его нет.
Мысли Александра вернулись к Кинозвезде. Может, сегодня удастся развести её на отношения поближе?
Улыбаясь своим идеям, аристократ ускорил шаг. Да, вечер будет прекрасным. Иначе и быть не может.
Он ещё не знал, какие у этого вечера будут последствия…
* * *
Крутой сидел на лавочке в парке и взглядом истязал голубя, сидевшего напротив него. Он был в чёрной кожаной куртке, из-под которой выбивалась футболка с кровавой картинкой и надписью «Cannibal corpse». Голову украшал ирокез ярко-красного цвета. Взглядом своих карих, немного безумных глаз он сверлил несчастную птичку.
Они чувствуют, думал он, глядя на голубя. Они чувствуют чужой взгляд. Также как и люди. И также как и люди бояться его.
Голубь смотрел на Крутого удивлённо и испуганно. Он сделал несколько неуверенных шагов направо. Потом налево. Но Крутой своего взгляда не отводил. Птица явно не понимала, чем вызвано такое пристальное внимание к ней, и что на уме этого странного человека.
Вскоре Крутой добился своего. Птица капнула и испуганно улетела.
Крутой почувствовал волну самоудовлетворения. Ага, его бояться! Что и требовалось ему в данный момент.
Крутой получил своё прозвище не даром. Он был одним из самых известных панков города. Его группа «Кровавая колбаса» просто рвала стадионы. И сегодня он собирался немного отдохнуть от своих друзей-рокеров в компании элиты города. Своих друзей и своих врагов.
Его лучшим другом был Александр. Этот аристократ-придурок вызывал у него искреннюю симпатию. Крутой не раз задавал себя вопросом, чем он эту симпатию заслужил, и не мог ответить на столь простой вопрос.
Кинозвезда часто посылала ему взгляды, полные обожания. И он это замечал. Да, конечно, Крутой понимал, что эта тёлочка улыбается каждому богатому парню (в том числе и его другу Александру), но его сердце уже загорелось. И скорее даже не сердце, а совершенно другой орган.
Ещё Старушка. Она напоминала ему его бабушку, которая в детстве угощала его картофельным пюре, которое Крутой безумно любил. Поэтому она и не попала в его чёрный список.
Хозяина дома он не любил потому, что должен был ему много денег. Как и Александр. Как и Фоторепортёр. Сейчас, по тому сколько зарабатывал Крутой казалось, что он уже никому не должен. Но нет, ведь именно Хозяин дома был его спонсором. И все те деньги, что не уходили у Крутого на наркоту и девок, все шли на оплату долга.
Слугу Крутой просто презирал. Чистить Хозяину дома его золотой унитаз, чтобы получить свой кусок хлеба, — это было выше понимания Крутого. Не понимал он Слугу. Потому и презирал.
Дальше — больше. Фоторепортёр. Мало того, что он был самодовольной выскочкой, так ещё и Кинозвезда дарила ему свою улыбку не понятно за что. Вот это больше всего и злило. Улыбаться Кинозвезда должна Крутому. И только Крутому.
Ну а Писатель — это вообще странный кадр. Живёт где-то посреди леса, один, никого с ним нет, и пишет свои непонятные Крутому сочинения. Александр с ним ещё о чём-то разговаривает. О чём только, непонятно.
Крутой вздохнул и встал с лавки. Если он здесь засидится ещё дольше, то точно опоздает.
Пора, сказал он самому себе. Пора.
* * *
Хозяин дома, грузный толстый человек с сальными волосам восседал в своём любимом кресле, ел виноград и лениво смотрел телевизор. Короче, предавался своим любимым занятиям.
Хозяин дома обладал огромным состоянием, нажитым в лихие девяностые. Он всегда знал, где надо подсуетиться, и что надо украсть, потому и получил своё баснословное богатство. И теперь Хозяину дома были должны все, а он не должен никому.
Сегодня Хозяин дома ждал гостей. Но ради этого он не собирался не то, что мыть голову — он не собирался даже чистить зубы. Было бы ещё ради кого это делать, усмехаясь, говорил он себе.
Кого он сегодня ждёт? Александра, считающего себя крайне исключительной персоной из-за своего аристократического родства? Этот ноль без палочки всё никак не соберётся вернуть ему долг. Сколько можно ждать, спрашивается? Но ничего, Хозяин дома своего дождётся, ждать он умеет.
