Грант Моррисон - Энциклопедия Брайля

Грант МОРРИСОН

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ БРАЙЛЯ

Слепая в Городе Света.

Осторожно ступая, Патрисия идет через кладбище Пер-Лашез.

- С тобой все в порядке? - переспрашивает миссис Беккс. - Здесь осторожней, ступеньки скользкие Патрисия кивает и нащупывает ногой первую ступеньку. Мягкие подушки мха чувствуются даже через подошвы.

- С тобой все в порядке? - снова тревожится миссис Беккс.

- Все хорошо, - отвечает Патрисия. - Правда Саркофаги и надгробия повсюду вокруг. Она их чувствует. Отраженное от камней эхо, пространство, которое они вытесняют собой, слабые токи холода, который они излучают. Все это вместе придает кладбищенским памятникам Пер-Лашез цельность и твердость, что лежат за пределами мира видимого. Из закованных в камень глубин земли струится особый аромат. Сложная алхимия разложения порождает влажное благоухание, что сливается с запахом гниющих венков и липнет, как клочья тумана, к камням. Дождь бьется о натянутую ткань раскрытого зонта.

- Ну и как тебе здесь? - спрашивает миссис Беккс. - Как тебе памятник Уайльду? Понравился?

- Очень, - отвечает Патрисия.

- Конечно, эти вандалы сильно его попортили, исписали всю статую, но она по-прежнему впечатляет, правда?

Голос миссис Беккс тонет в шуме дождя. Патрисия молчит. Да и стоит ли говорить, как она развеселилась, когда ощупала Эпштейновского каменного ангела и обнаружила - к своему несказанному разочарованию, - что мошонка статуи отколота каким-то рьяным охотником за сувенирами, извращением и фетишистом. Миссис Беккс скорее всего не одобрит столь ироничное отношение к порче имущества, но Патрисия почему-то уверена, что сам Оскар Уайльд посчитал бы все это вполне забавным. И вообще. Миссис Беккс не одобряет практически ничего, и Патрисия уже начала отчаянно уставать от постоянного присутствия этой женщины рядом.

- Надо нам где-то спрятаться от дождя, - говорит миссис Беккс.

Они переходят улицу, заходят в кафе и садятся за столик.

- Что тебе принести, дорогая? - спрашивает миссис Беккс. - Кофе?

- Да. Эспрессо. И круассан. Спасибо. Миссис Беккс делает заказ, поднимается с кресла и отправляется на поиски телефона. Патрисия достает из сумочки книгу и начинает читать, водя по странице кончиками пальцев. Но она не находит покоя и утешения. В последние дни с ней творится что-то неладное - книги больше ее не радуют, а только усиливают ощущение изоляции и горькой неудовлетворенности. Они насмехаются, дразнят обещаниями какого-то лучшего мира, но в конце не дают ничего, кроме пустых слов и закрытой обложки. Она устала жить жизнью из вторых рук. Ей хочется настоящего - чего-то, чего она никогда не умела выразить словами.

Официант принес кофе.

- Вам еще что-нибудь, сэр? - спросил он. Патрисия оторвалась от книги. Кто-то сидел за столиком, прямо напротив нее. Какой-то мужчина.

- Нет, спасибо, - сказал мужчина. У него был богатый, раскатистый, хорошо поставленный голос. Каждый слог словно таял в воздухе.

- Надеюсь, вы ничего не имеете против. - Теперь мужчина обращался к Патрисии и говорил по-английски. - Я смотрю, вы сидите совсем одна.

- Нет, вообще-то я не одна, - возразила Патрисия. Она спотыкалась о слова, как могла бы спотыкаться о мебель в какой-нибудь незнакомой комнате. - Моя спутница там. Вон там. - Она сделала неопределенный жест куда-то в сторону.

- А мне кажется, вы одна, - сказал мужчина. - Мне кажется, вы совсем одна. А это не правильно, что такая красивая девушка одинока в Париже.

- А вот и нет, - сухо проговорила Патрисия. Он начал смущать ее и раздражать.

- Поверь мне, - сказал мужчина, внезапно переходя на "ты". - Я знаю, чего ты хочешь. У тебя на лице написано. Я знаю, чего ты хочешь.

- Вы о чем вообще говорите? - возмутилась Патрисия. - Вы же меня не знаете. Вы ничего обо мне не знаете.

- Я читаю тебя, как книгу, - продолжал он невозмутимо. - Завтра в это же время я буду здесь - на случай, если ты вдруг захочешь побольше узнать про Энциклопедию Брайля.

- Простите? - Ее лицо вспыхнуло. - Я не понимаю...

- Все в порядке, дорогая?

Патрисия повернула голову. Это был голос миссис Беккс. Иностранные монеты со звоном посыпались в дешевенький кошелек.

- Просто этот мужчина... - начала Патрисия. Миссис Беккс уселась за столик.

- Какой мужчина? Официант?

- Нет. Этот мужчина. Там. - Патрисия указала на место напротив.

- Там никого нет, Патрисия, - сказала миссис Беккс тоном, предназначенным для неразумных детей и собак. - Давай допивай свой кофе. Мишель сказал, что заедет за нами минут через двадцать.

Патрисия подняла свою чашку вдруг онемевшими пальцами. Где-то пыхтела и кашляла машина для приготовления эспрессо. Дождь лился с небес - на немых мертвецов Пер-Лашез, на дома и улицы Парижа. Дождь покрыл собой целый город. Как вуаль, как смятая простыня.

Патрисия вскинула голову и спросила:

- Который час?

***

Патрисия сидит у себя в номере, в высоком и узком здании отеля на бульваре Сен-Жермен, и прислушивается к уличному движению за окном. Колеса машин прорезают пелену дождя.

Дождь моросит сквозь тьму. Дождь брызгает на балкон. Дождь капает медленно, грустно - с завитков кованой решетки.

Она сидит на краю кровати. В темноте. Всегда в темноте. Свет ей не нужен. Сколько денег она экономит на счетах за электричество! Она сидит в темноте в полдень, доедает очередную плитку шоколада и пытается читать. Безнадежно; пальцы скользят по узору из точек азбуки Брайля, но в их сочетаниях нет никакого смысла. Не в силах сосредоточиться, она закрывает книгу и подходит к окну. Скоро наступит вечер. Снаружи, в дождливой тьме, Париж обрядится в одежды из света. Студенты примутся за свои бесконечные споры за чашкой кофе, влюбленные упадут друг другу в объятия. Там, снаружи, в бездыханной тьме и пылающем неоне, люди будут жить и чувствовать, что живут. Здесь, в этой комнате, Патрисия будет сидеть и читать.

Она тяжело опускается на кровать. Ей тоскливо и невыразимо грустно. Она ставит в плеер кассету. Она ложится, откинувшись на подушки, и смотрит широко распахнутыми глазами в свою личную темноту.

В плеере заиграл Дебюсси, "Ла Мер". Первый накат струнных и духовых напоминает неоглядный пустынный берег. Белый песок сверкает пустотой под безграничным небом. Белые волны дробятся о камни. Патрисия что-то пишет на песке. Она не может прочесть написанного, но понимает, что это важно.

Патрисия облизнула сухие губы, отдававшие шоколадом.

Интересно, а как он выглядел? Тот человек в кафе. Человек с бархатным голосом. Каким бы он был для нее, если бы она могла видеть?

Она расстегнула юбку и скользнула рукой вниз, к животу и ниже. Рука удобно устроилась между ног. Кровать легонько поскрипывала почти в такт резкому рваному дыханию Патрисии.