Ирина Ильина - Затерянный Материк

Земля. Затерянный Материк. Август 3905 года.

Затерянный Материк на самом деле — небольшой скалистый остров посреди кипящего океана. Почти вся площадь этого куска суши закрыта полусферами стекла и бетона. Небольшой участок земли между зданием и водой покрыт толстым слоем соли. Две смазливые землянки расположились за столиком уютного кафе, сразу около окна-хамелеона. Рассеянные паром солнечные лучи, нещадно спалившие всю зелень на скалистых берегах Затерянного Материка, почти не проникали в помещение. Кипящий океан с веселыми барашками волн сквозь толщу темного стекла казался тяжелым и стальным. Периодически ветер усиливался, и на стекла попадала вода, которая тут же испарялась, оставляя следы соли. При попадании брызг на окно обе инстинктивно сжимались, а потом начинали хохотать. Сквозь соломинку они медленно потягивали коктейль ядовито-зеленого цвета, сделанный из синтетической травы и искусственного алкоголя, поэтому и дешевый. Обе были страшно довольны выпавшей возможностью отдохнуть в санатории искусственного климата.

— Ой, Аннго, — смеясь, говорила одна, — раскопки продвинулись так далеко! Представь, мы нашли целые дома с обстановкой, с тканями!

— Что такое ткани? — спросила вторая.

— Это они делали такие полотна из травы или нефти.

— Из травы! — восхитилась слушательница, — я представляю из нефти, но из травы! Где же они ее столько брали?

— Аннго, после отпуска поедешь со мной. Я все тебе покажу. Хотя здесь, в нашем номере, на стене висит картина. Помнишь?

Аннго, наморщив лоб, старательно вспоминала убранство номера, согласно кивнула.

— Так вот, это не фантазия сумасшедшего художника. Представь, тогда на Земле так и было. Были леса, поляны с травой и ягодами.

— Льен, как это может быть? Я всегда считала, что трава и деревья растут в специальных ангарах с искусственным климатом!

— Ты просто не учила историю в школе.

— Да, я от нее отказалась еще в первом классе.

— А зря! Знала бы, что когда-то на Земле были ледники и разные удивительные звери, птицы, рыбы. А еще, на земле бывали зимы. Тогда падал снег, замерзали реки, люди надевали шубы и катались на коньках и лыжах.

— Какая ты умная, Льен, — с легким восторженным придыханием воскликнула Аннго, — ты так много знаешь! Я же, кроме программирования, ничего и ни в чем не смыслю.

— Зато ты гений в своем деле. Ты не распылялась на ненужные науки.

— Да, не распылялась, — поправляя оплывающую складку ярко-голубой желеобразной массы около тонкой розовой шейки, ответила Аннго, — кстати, у тебя такой интересный костюм, — с ноткой зависти добавила она.

— А это из тех же раскопок. Представляешь, мы нашли такие штучки, наш профессор назвал это журналами, они сделаны из бумаги.

— Настоящей?! — восхищенно перебила Аннго.

— Да, — улыбаясь слегка покровительственно, продолжила Льен, — из настоящей бумаги. И там такие красивые рисунки, профессор сказал, что в те времена голограмм не было, а делали фото. Так вот, он объяснил, что это журналы мод, и так одевались модницы в то время. Там еще были совсем старые, кажется, восемнадцатого века изображения, на них вообще такие наряды! Но те платья просто не воплотить: слишком много секрета потребуется.

Льен осторожно прошла пальцами по мягко обрамлявшему лицо серому капюшону, поправила драпировку на груди.

— Да, еще, знаешь, у них была шерсть! Профессор сказал, что это называлось волосы. Они у них были разноцветными, и желтыми, и белыми, красными, некоторые носили даже черные. Они росли у них на голове. А у мужчин еще были под носом и на подбородке, но не у всех. Видимо, тут уже началась эволюция, и постепенно все волосы исчезли.

— Волосы, ткани, — задумчиво произнесла Аннго, — это так сложно. Сейчас хорошо. Утром проснулся, придумал фасончик, выделил себе секрета, какого хочешь цвета и все. Вечером — смыл.

— Да, так лучше, но все-таки у них такие гардеробы! Представляешь, самые различные одежды!

— А ты любишь наряжаться, — заметила с улыбкой Аннго.

— Да, люблю, пойдем уже в номер. Отдохнем и на дискотеку.

— Льен, а это не очень опасно? Раскопки? Не слишком ли близко к поверхности? Вдруг, океан размоет?

— Нет, там, где работаем мы, опасности почти нет. Иначе не разрешали бы экскурсии.

Скоростной лифт быстро опустил подруг на нужный этаж. Номер блистал чистой белизной. Вся мебель была белоснежной, ярким пятном выделялась на стене огромная картина с изображением чудесного изумрудного леса и ложные окна с видом на океан, над которым носились чайки.

— Льен, ты переоденешься? — спросила Аннго, рассматривая внимательно полотно.

— Нет, немного трансформирую, поменяю цвет и добавлю какой-нибудь аромат.

— Почему? Ты же любительница приодеться?

— В этом основное неудобство моего наряда — на него ушел почти весь суточный запас секрета. Самое большее, что я могу — это топик и шорты. Слишком экстравагантно получится.

— Да уж, это точно! Весь день ходить в длинном балахоне с покрытой головой, а вечером выйти в топике и шортах, — Аннго весело расхохоталась.

— Это называется платье с капюшоном.

— Откуда ты знаешь?

— Так я же читала.

— Что, и прочесть можно?

— Да, абсолютно читабельно. И письменность та же, которой пользуемся мы. Есть, конечно, устаревшие словечки, но в основном понятно.

— Слушай, как интересно! Может, там еще есть какие-то книги?

— Да, конечно, много чего есть…

— Вот бы почитать, — мечтательно произнесла Аннго, — устрой мне это, а?

— Обязательно! Как только вернемся домой. Я уже с профессором говорила о тебе.

— Льен, а нам не влетит за то, что мы не пошли на процедуры?

— Надеюсь, нет. Надоело уже, солярий, криокамера, шум моря, пение птиц, аромат цветов. Мне дома все это надоело. Я приехала сюда только из-за настоящих окон.

— Я тоже.

— Ладно, отдохнем и — танцевать! — завершила диалог Льен и, как была в платье, бухнулась на кровать.

— Это не может быть Земля, — который раз громким шепотом повторяла Алиса, глядя в иллюминатор.

— Успокойся, — грубо оборвал ее Антонио, — это не может быть не Земля.

— Нет, — мы сбились с курса.

— Когда? Отвечай! Когда мы сбились с курса? И что ты уставилась туда? Иди, проверяй навигацию, ищи, где ошибка, а я пока полетаю над этой планетой.

Алиса оторвалась от иллюминатора:

— Понимаешь, мы не могли сбиться. Но я не хочу верить, что такой стала наша Земля.