— Вернётся, — уверенно сказал он. — Главное дело у него ещё впереди.
— Больше никаких поручений не будет?
— Постарайтесь найти плазмоида. Это очень важно. Он должен быть где-то на Брельте.
— Мы примем все меры для его розыска.
— Отлично, Феннет… Кстати, как вас зовут?
— Констанция.
Дарт улыбнулся.
— Кажется, это земное имя?
— Да, у меня дедушка — переселенец с Земли, — тоже с улыбкой ответила она…
— Надеюсь через несколько часов пожать вашу руку, Констанция, — сказал он.
— Желаю вам счастливо добраться до нас, — откликнулась Феннет.
Дарт выключил связь и взглянул на висевшее перед ним расписание аэробусов, которые делали в городке короткие остановки. До прибытия ближайшего аэробуса на Эллеруэйн оставалось ещё двадцать шесть минут, и Дарт из этой же будки позвонил жене.
Елена, зная о его неубиваемости, не слишком беспокоилась, её лишь волновало, когда он вернётся, зато подошёдший к видеофону сын засыпал его вопросами о погоне за диверсантами. СМИ уже успели раструбить об этом по всей планете. Дарт обещал рассказать всё в подробностях, как только появится дома.
Однако по прибытии в Эллеруэйн ему стало ясно, что времени заехать домой у него не будет. Даже ванну ему пришлось принимать в Управлении. Разговор с преемником покойного Ленделерфа — генералом Эно, был коротким. Генерал одобрил действия Дарта и велел ему незамедлительно лететь на Брельт. По поступившим сведениям, Трюфон уже вернулся на свою башню в Регеборских скалах.
Через четверть часа гравилёт — дисковидный летательный аппарат, работавший на гравитонной тяге, мягко оторвался от плоской крыши Главного Управления и взял курс почти вертикально вверх, унося Дарта на Брельт.
На этой небольшой планете, которую карриорцы использовали главным образом как перевалочный пункт для космических полётов, Дарту доводилось бывать бессчётное количество раз. На её полюсах было немного воды в виде льда и сохранились жалкие остатки искусственной атмосферы, которую некогда пытались создать первые поселенцы с Карриора. Но атмосфера на Брельте не удержалась. Планета была мёртвой с самого начала, такой она и осталась, несмотря на все усилия карриорцев. Дарт почти не глядел в иллюминатор, когда гравилёт, преодолев притяжение Карриора, начал приближаться к бледно-серому пятнистому диску естественного спутника. Комиссар до мельчайших подробностей знал его унылый ландшафт с каменистыми равнинами, горами, нагромождениями скал, многочисленными кратерами и редкими городами в экваториальной зоне.
Издали казалось, что города стоят прямо под открытым космосом. И лишь приглядевшись внимательней, можно было различить над каждым городом купол атмосферной дымки. Благодаря этим куполам, удерживаемым мощными силовыми установками, обитатели городов разгуливали по улицам без специальной защиты и дышали свободно, как на Карриоре. Атмосферные купола служили также отличной преградой для мелких метеоритов — часто можно было видеть, как, попадая в такой купол, они сгорали, описывая над крышами домов эффектные светящиеся дуги.
Дарт повернулся к иллюминатору только когда гравилёт пролетал над Большим космодромом. Никогда ещё Дарт не видел здесь такого скопления звездолётов! На Брельт привели свои боевые корабли почти все основные миры — учредители Межгалактической Конфедерации. Их правительства были настроены весьма решительно и намеревались покончить с Империей одним ударом.
Гравилёт опустился в Гарселе — городке, где находилось Главное Полицейское Управление Брельта.
— Вы видели боевую армаду? — был первый вопрос Феннет, когда Дарт появился в её кабинете. — Впечатляет, не правда ли?
— О да, — согласился комиссар. — Некоторые типы кораблей я видел впервые в жизни, хотя немало полетал по космосу.
Он не мог не отметить, что красно-синий мундир офицера внутренней полиции Брельта смотрится на Феннет весьма элегантно.
— Их боевая мощь поистине необычайна, — с увлечением заговорила она, — если рассадурский флот осмелится выйти против нас, то он будет разгромлен в считанные часы, я в этом абсолютно уверена!
Дарт согласно кивнул, исподволь разглядывал свою собеседницу. Пожалуй, Феннет выглядела так же молодо и привлекательно, как и тогда, на экране видеофона. Хотя, глядя на карриорских женщин, никогда нельзя было угадать их настоящего возраста — их молодость длилась долго. По внешнему виду пятидесятилетнюю женщину почти невозможно было отличить от двадцатилетней. И вообще пятьдесят лет ещё считались молодостью. Зрелость наступала после шестидесяти, а старость, когда приходится имплантировать искусственные органы и целые конечности — только после двухсот…
— Давайте, однако, перейдём к делу, — сказал Дарт, присаживаясь к столу. — Я получил сведения, что против союзной эскадры готовится крупномасштабный диверсионный акт. Поджоги и взрывы отдельных кораблей — это чепуха, детские игры в сравнении с тем, что намечается в самое ближайшее время.
— Откуда у вас эта информация?
— Я знаю об этом со слов одного субъекта.
— Кто он?
— Сообщник Трюфона, гуманоид "серого" типа, имя — Гибби. В настоящее время он уже мёртв.
Феннет коснулась кнопок на клавиатуре, и на настольном экране появилась знакомое Дарту лицо с чёрными миндалевидными глазами.
— Этот?
Дарт сделал уклончивый жест.
— Очень похож, но для меня все "серые" как близнецы…
— Это Гибби, до недавнего времени он проживал с Трюфоном и другими субъектами на башне в Регеборских скалах, — сказала она и придвинула к Дарту груду бумаг и дискет. — Здесь все материалы, относящиеся к делу о диверсиях на Большом космодроме — протоколы допросов очевидцев, результаты анализов, заключения экспертов…
— Сударыня, — перебил её Дарт насколько мог мягко, — мне привычнее держать штурвал звездолёта и охотиться за космическими пиратами, а не рыться в бумагах. Расскажите своими словами, как было дело, и покороче.
Феннет взяла со стола одну из бумаг, потом, видимо передумав, отложила её, откинулась в кресле и устремила на комиссара свои зеленоватые глаза. Только сейчас Дарт уловил в её взгляде совсем неженскую твёрдость.
Её рассказ о событиях трёхнедельной давности был обстоятелен и одновременно краток.
Вскоре после наступления сумерек часовой, который нёс вахту у наблюдательного поста возле ограды космодрома, заметил, как со стороны пустынных холмов к ограде приблизилась какая-то фигура в тёмном плаще с капюшоном, закрывавшим лицо. Окрестности были безлюдны, с той стороны, откуда появилась фигура, к космодрому обычно никто не подходит, и поэтому незнакомец сразу привлёк внимание охранника. По его описаниям, под плащом у незнакомца что-то светилось, как будто тот нёс лампу, тщательно пряча её в полах своей одежды. Незнакомец остановился на вершине холма. От него до ограды было метров двести, плюс ещё четыреста до ближайшего боевого корабля — "Меч триумфатора". Хотя субъект и вызвал некоторые подозрения, но всё же часовой никак не мог предположить, что тот представляет опасность для огромного мощного бронированного линкора. Он даже не окликнул незнакомца. А через минуту онемел от изумления. Из складок тёмного плаща вдруг вырвался длинный тонкий луч, похожий на бластерный, только, видимо, более сильный, потому что он мгновенно одолел расстояние до корабля. При этом фигура не шевелилась, и не заметно было, что она держит какой-нибудь аппарат или что-то ещё, больше того — было такое впечатление, что и самих-то рук у незнакомца нет. Луч, по описаниям часового, шёл как будто из груди этого странного субъекта. Луч бил по основанию звездолёта, по соплу. Продолжалось это не больше двух минут, причём с каждым мгновением фигура как будто слабела, оседала на землю. Вскоре луч ослаб и погас, и вместо незнакомца на холме остался лежать лишь его плащ, обгоревший изнутри. Зато огонь бушевал вокруг сопла звездолёта — странный огонь, иногда принимавший форму лепестков или вихрей. Языки пламени кружились вокруг корабля, словно ища лазейку в его дюзах, и, наконец, проникли в реактор, потому что ещё до прибытия аварийной бригады прогрохотал взрыв, разворотивший звездолёт. Обломки разлетелись на десятки метров, ранив нескольких охранников…
