- Мэгги, - сказал он, набрасывая пальто, - разве я когда-нибудь вел себя как придурок?
- Только однажды, - сказала она колко и вернулась к своему столу.
Он вышел на улицу и поймал такси. За рулем был молчаливый негр с огромной едкой сигарой. Когда они подъехали к банку, Гин открыл дверь машины и вдохнул прохладный осенний воздух. Он заплатил водителю и подошел к широким стальным дверям Франко-африканского банка. Небольшая группа алжирцев ждала, когда откроется банк. Они шаркали ногами и разговаривали по-французски с сильным акцентом.
Гин понял не все из их разговора, но уловил, что мемориал Джефферсона их разочаровал. Один из них сказал, что он похож на спортивный павильон.
Через несколько минут банк должен был открыться. Подошли две девушки и присоединились к ожидающим. Гину показалось, что они работники банка, возможно кассиры, он подошел к ним с нерешительной улыбкой.
- Девушки, можно задать вам один вопрос? - спросил он.
Девушки повернулись и вопросительно посмотрели на него. Одна из них была в поднятых наверх очках, другая неутомимо жевала жвачку, каждый мускул на ее лице напряженно работал.
- Простите, вы работаете здесь?
- А вам это зачем? - спросила девушка с жевательной резинкой.
- Здесь работает одна моя знакомая, - объяснил он со странным смущением, - может, вы знаете ее. Ее зовут Лори Сэмпл.
- Лори? Ну конечно, знаем. Она работает в валютном отделе.
- Вы не знаете, она придет сегодня на работу?
- Она никогда не пропустит и дня, - сказала девушка с жевательной резинкой, - она просто помешана на работе.
- Вы ее друг? - спросила вторая.
Гин отрицательно покачал головой:
- Нет, просто приятель.
- Да, у нее нет друга, - кивнула девушка со знанием дела.
- Почему? - спросил Гин. - Вы думаете, у нее никого нет?
- Я не знаю. Она какая-то задумчивая, странная. Она такая привлекательная, но у нее никогда никого не было. Причина в ней самой. И еще она очень высокая. Мне кажется, мужчинам не очень нравятся высокие женщины.
- Мой Сэм говорит, что рядом с ней чувствуешь себя как с нью-йоркской телебашней, - сказала девушка со жвачкой.
Гин продолжал расспрашивать:
- Я понимаю, это ваше личное дело, но как вы к ней относитесь? Она вам нравится?
- Ну конечно, - сказала девушка со жвачкой во рту. - Лори славная, и все к ней относятся хорошо. Но она ничего не рассказывает о себе. Я даже не знаю, где она живет.
Гин слушал ее рассказ, как вдруг увидел подъезжающий к обочине черный лимузин. Инстинктивно он почувствовал, что это ее машина. Он присел и спрятался за спинами алжирцев.
- У вас подогнулись колени? - спросила девушка в очках.
- Так, небольшая разминка, - ухмыльнулся Гин.
Он слышал, как машина остановилась, открылась и через некоторое время захлопнулась задняя дверца. Лимузин уехал, послышались приближающиеся шага. Он встал в полный рост. Это была Лори. В деловом костюме она выглядела еще более привлекательной. На ней был безукоризненно сшитый черный костюм: жакет с широкими плечами и узкая юбка, на голове - черная шляпка фасона пятидесятых годов, ее золотистые волосы были сколоты на затылке, но это только придавало классический оттенок ее скулам и ярким зеленым глазам.
Увидев его, она остановилась и прижала к груди черную сумочку из змеиной кожи.
- Привет, Лори, - сказал он мягко.
Девушки смотрели то на Гина, то на Лори, пока одна из них не толкнула в бок свою подругу. Лори ничего не сказала, подошла ближе, опустила глаза и наконец промолвила:
- Итак, вы все-таки меня нашли. Я так и думала. Кто Дал вам этот адрес?
Он покачал головой и улыбнулся:
- Не так уж трудно вас найти. Моя секретарша постаралась.
- Да, - сказала она, - я должна чувствовать себя польщенной. Такая важная персона уделяет мне так много внимания.
- Не говорите глупостей. Я хотел вас видеть.
Она посмотрела на него. Ее зеленые глаза были чуть прищурены.
"Эта девушка невероятно красивая", - подумал он. Разве можно быть такой красивой и одновременно такой сдержанной? Он не мог этого понять.
- После вчерашней ночи, я думала, вы больше не захотите меня видеть, сказала Лори.
- Вы ошибаетесь. Меня заинтриговала девушка, которая кусается. Я был у вас в воскресенье, позвонил в звонок, но, думаю, Матье ничего вам не передал.
- Вы приезжали вчера?
- Да, конечно. Вы полагаете, меня могло остановить небольшое недоразумение?
- Я не понимаю, зачем вы здесь, я думала, что достаточно ясно дала вам понять, что не хочу с вами встречаться.
- Яснее ясного. Сначала говорили, что я вам нравлюсь, а потом прокусили мне язык.
- Я не собиралась поранить вас, - сказала она, - язык все еще болит?
- Только когда я ем.
Она посмотрела в сторону, лучи утреннего солнца осветили ее золотистые ресницы и необычные зеленые глаза.
- Я сожалею о том, что все так сложилось. Я бы хотела, чтобы все было по-другому.
- Это могло быть по-другому, - настаивал он, - и все еще может быть по-другому. Я мог бы пригласить вас поужинать.
Она взяла его за запястье. Пожатие ее теплой изящной руки было крепким.
- Гин, я хочу сказать, что вы один из самых привлекательных мужчин, каких я когда-либо встречала. Вы даже не догадываетесь, как вы мне нравитесь. Это, и только это причина, по которой мы не можем с вами встречаться.
Он покачал головой в недоумении:
- Политическая логика тоже довольно странная, но я не могу вас понять. Вы боитесь серьезных отношений? В этом причина? Вы думаете, как бы не пострадали ваши чувства?
- Нет, - сказала она мягко, - дело совсем не в этом.
- Тогда в чем же? Ради Бога, Лори, вы должны мне сказать.
Она ответила просто:
- Я не могу.
Гин не знал, как еще можно ее убедить. Они стояли рядом на залитом солнцем тротуаре, пока не открылись двери Франко-африканского банка. Она коснулась его руки и ушла.
- Лори, - позвал он.
Она замедлила шаг, но не обернулась.
Гин многое хотел сказать ей, но так и не нашел слов, чтобы объяснить, что он чувствует. Он повернулся и, сунув руки в карманы, зашагал по улице.
Девушка в темных очках захихикала, глядя, как он уходит, но та, что жевала резинку, дернула ее за руку, и обе поспешили в банк.
Он успокоился только тогда, когда внезапно пришел к заключению, что все-таки собирается пробраться в усадьбу Сэмплов и все разведать. Им овладело то самое настойчивое, неудержимое стремление, которое помогло ему получить работу в Госдепартаменте и которое часто одобрялось в демократическом лагере. На все затруднительные, запутанные вопросы у него был один ответ: во всем разобраться и выяснить, отчего именно так все происходит. Он не был глубоким мыслителем, но рассуждал методично, анализируя детали. Гин был уверен, что этой ночью ему удастся осуществить небольшую разведку, и все это он проделает так аккуратно, что никто никогда не узнает, что он там побывал. Он хотел всего лишь взглянуть на дом и его окрестности и найти хотя бы одну причину, объясняющую упорство, с которым Лори избегала его.
