24.11
– Гражданин Корнейчук, не так ли?
Услышав вопрос, Семен нервно закрутил головой.
Они с Шустриком только что вышли из офисного комплекса на Кировоградской, где располагалось издательство «Бета-букс». Подписали договора на переиздание всех до единого текстов, причем на таких условиях, о каких любой автор может только мечтать.
Поэтому Семен пребывал в радужном настроении.
И тут вопрос, заданный невысоким крепышом с непримечательной физиономией!
– Да, это я, – сказал Семен. – А вы… кто?
– Капитан Самарцев, – крепыш развернул красную книжечку удостоверения, но тут же спрятал ее во внутренний карман кожаной куртки. – Отдел по расследованию убийств. Хотелось бы с вами побеседовать.
– Но я думал… меня вызовут, к вам… повесткой… – забормотал Семен. – Как это… Это же насчет Черниковского, да?
Нет, он понимал, что органы, занимающиеся исчезновением знаменитого писателя, рано или поздно захотят с ним пообщаться, и внутренне готовился, но все равно растерялся и даже испугался.
– Я предпочитаю беседовать в неформальной обстановке, – сказал Самарцев. – Понадобится – вызовем. Но пока этого не нужно.
Вид у него был простоватый, но серые глаза смотрели цепко, внимательно.
– Ну хорошо… Куда? Там можно, – и Семен махнул в сторону расположенной в здании того же офисного центра сетевой кофейни.
– Годится, – Самарцев посмотрел на Шустрика. – А этот гражданин?
– Это мой продюсер! – выпалил Корнейчук. – У меня от него секретов нет!
Одному разговаривать с ментом страшно, а тут хоть какая-то поддержка.
– И у меня, между прочим, есть юридическое образование и лицензия адвоката, – заявил Шустрик, в момент появления капитана лишившийся дара речи. – Сто баллов! Могу предъявить. Поверьте мне…
– Нет надобности. – Самарцев пожал плечами. – Хотите присутствовать? Пожалуйста.
Свободные места в кофейне, как обычно, были, и они уселись в углу.
– Ну что, теперь поговорим, – сказал капитан, когда им принесли по чашке латтэ.
Истерика по поводу исчезновения Черниковского стартовала пятнадцатого ноября. Шум подняла его сестра, не сумевшая дозвониться до брата и обнаружившая, что дома его тоже нет.
Семен, честно говоря, ждал, что к нему придут уже неделю назад.
Но почему-то органы его не побеспокоили, и он даже начал думать, что раз нет тела, то нет и дела, что все может сойти на тормозах, что никто и не вспомнит об их встрече…
Но нет, вспомнили.
– Итак, вы, гражданин Корнейчук, последним видели Игната Черниковского, – сказал Самарцев.
– Нет, я его не видел, – Семен вполне убедительно покачал головой и даже глаз не отвел: уж этого вопроса он точно ждал.
– Но ведь вы собирались с ним встречаться? Двенадцатого ноября?
– Да, но он позвонил и отменил встречу. Можно же проверить, что был звонок. Поэтому я и не остался дома, а поехал сначала в ресторан, а потом и на дачу, и все… – рассказывая заученную версию событий, Семен понемногу успокаивался, и мент казался ему все менее и менее опасным.
Куда сотруднику уголовки, обычному человеку, распутать головоломку, сплетенную настоящим творцом?
– Все проверим, всех опросим, – капитан делал пометки в крохотном блокноте. – Кто может подтвердить, что вы появлялись в ресторане? Кроме вашего продюсера. – Вскинувшийся было Шустрик осел на стуле и недовольно засопел. – Что уехали на дачу?
Семен потер висок, изображая задумчивость.
– Да в ресторане много кто меня видел, десяток фамилий я вам назову, а насчет деревни… А, меня же ГИБДД останавливала, постовой у выезда с Петроградки! Лейтенант… нет, фамилию запамятовал.
На самом деле фамилию он мог назвать, но решил этого не делать.
Может показаться подозрительным, что он так хорошо помнит события того дня.
– Найдем, – Самарцев кивнул. – Мы бы хотели обыскать вашу квартиру.
– Да нет проблем, – Семен смог улыбнуться: к такому повороту событий он тоже был готов. – А вы что, считаете, что я причастен к исчезновению Игната Арсеньевича?
– Ищи, кому выгодно, – отозвался капитан кротко. – И вы тут первый в списке. Попали в «Текст года», и это не хухры-мухры. А не пропади Черниковский, могли и не…
Корнейчук продолжал улыбаться, но в сердце будто вонзилась игла, а в животе напряглось – нет, этот тип, хоть и выглядит простачком, умен, и недооценивать его не стоит.
– Сегодня вечером я отбываю на гастроли, – сказал он. – И буду в Москве наездами. Но вот Николай, мой продюсер, я могу оставить ему ключи, а доверенность на любые действия от моего имени у него и так имеется.
Про гастроли Семен не придумывал – с конца ноября для каждого литератора начинается жаркая пора, предновогодний чес, корпоративы, что хорошо оплачиваются и не требуют особых затрат труда.
Прочитал со сцены рассказ или два, а получил как за полноценный концерт.
– Я вас понял, – Самарцев сделал еще одну пометку в блокноте. – Вопросов нет. Давайте я запишу ваши координаты, Николай…
– …Васильевич Шустряков, – недовольно пробормотал продюсер и выдал капитану визитку.
– На этом я вас покину, – сотрудник отдела по расследованию убийств поднялся. – Если нужно, то мы вас найдем, гражданин Корнейчук. Так что езжайте на свои гастроли.
Семен глядел Самарцеву вслед и чувствовал себя очень, очень неуютно.
– Семен Михайлович, вы готовы? До вашего выхода десять минут.
Помощник режиссера, возникший в дверях гримерки, выглядел встревоженным.
– Конечно, – ответил Корнейчук, гадая, какого же все-таки пола это существо.
Представилось оно как «Алекс», а одевалось и красилось так, что могло оказаться как девушкой, немножко угловатой и мужиковатой, так и молодым человеком, женовидным и с тонким голосом.
– Хорошо, через пять минут у правого выхода, – сказал помреж и исчез.
А Семен еще раз глянул на себя в зеркало над гримерным столом и тяжело вздохнул.
Последний месяц он работал чуть ли не круглосуточно – выступал каждый день, а то и по два раза, перепрыгивал из самолета в поезд, ночевал по гостиницам, да еще и находил время писать.
«Тени бога» вычитаны и скоро выйдут, начаты три новых текста, снимается клип по первому роману…
Но несмотря на усталость, чувствовал Семен себя великолепно.
Милиция во главе с доблестным капитаном Самарцевым обыскала квартиру, практически облизала стены, пол и, если верить рассказу Шустрика, даже потолок. Результаты, судя по тому, что «гражданина Корнейчука» никуда не вызвали, оказались нулевыми.
Труп Черниковского находится в колодце посреди заброшенной деревни, путь в которую засыпан снегом.
А дела у Семена меж тем идут в гору, продажи отличные, сверстан график больших гастролей по Сибири и Дальнему Востоку на весну, и вот сейчас, через десять минут он выйдет на сцену «Текста года».
