Начальник, внимательно слушая офицера, наклонился влево, где в окне челнока появилась поверхность планеты. Аппарат только что прошел шлюз и вылетел за пределы платформы.
- И вы совершенно уверенны в том, что подобный инцидент не может повториться, где-либо на планете.
Офицер явно неуверенно ответил.
-Да, но теоретически такую возможность исключать нельзя. Вирус совершенно не изучен, нам было не до научных изысканий. Если предположить, что вирусимеется,где-то еще на планете, то до полного завершения всех работ по герметизации быть в чем -тоуверенными невозможно.
Сейчас до конца мероприятий осталось не больше недели, в эту неделю я советовал бы вам везде ходить в легких скафандрах. Снимать их можно лишь в ваших апартаментах, там все уже проверено. Не исключено что вирус каким-то путем мог проникнуть в другие сектора. Поэтому карантин везде, лучше перестраховаться чем, такое как было.
Золи посмотрел вниз, под аппаратом проплывала поверхность. Мрачные каньоны и остроконечные скалы бесконечной чередой сменяли друг друга. На этой стороне планеты была ночь, и свет мириадов звезд озарял поверхность. Золи помнил все он изучил материалы их задания до мельчайших подробностей, но все равно чувствовал, что начальник что-то скрывает. Ему казалось, что на закрытом заседании службы тот узнал нечто, что являлось большим, чем та информация, которой владели остальные члены группы. Глядя на него во время беседы с офицером Золи окончательно утвердился в этом мнении. Казалось, что более секретного уже не может быть ничего, однако необъяснимое чувство шептало, - а вдруг -. Оно было замешано на леденящем ужасе, ибо само предположение о чем-то более секретном и, следовательно, опасном, может даже безысходноммутило рассудок. Вирус, уничтоживший более тысячи колонистов на Марсе был похож на вирус, описанный более ста лет назад и впервые обнаруженный тогда же на Земле. Золи знал о нем даже больше чем ему полагалось. Он тайно рылся в архивах требующих специального допуска. Некий биолог, фамилии он уже не помнил, обнаружил и с помощью разработанной им технологии оживил организмы, извлеченные из вещества космической пыли выпадающей на Землю. Особый интерес составляло то, что вирус не был основным объектом внимания. Он оказался спутником особой формы жизни, которую ученому тоже удалось восстановить. Тогда местность изолировали и безуспешно пытались исследовать. Главным достижением считалось выявление химического состава атмосферы, которой эти существа не только дышали, но и частично питались. Однако после успешной попытки захвата ученого скрывавшегося в эпицентре изолированной территории, взгляды на происходящее резко изменились. Основой нового взгляда послужила информация, сообщенная самим ученым, его выводы и результаты опытов. Достать их было не легко, так как ученый в обмен выдвигал ряд условий, к тому же офицер командовавший группой захвата активно помогая ученому, занялся явно террористической деятельностью. В результате лишь спустя пять лет после окончания основных событий удалось получить исчерпывающие данные о новой форме жизни и сопровождающем ее вирусе. Дело пошло бы быстрее и легче, если бы ученый и организация не имели одного принципиального разногласия. Он считал, что открытая им форма жизни лишь фрагмент гигантской системы разума наткнувшейся на нас во вселенной. При этом ученый считал, что намерения этого разума по отношению к нам совершенно не дружественные. Организация же была убеждена, что подобная форма жизни ни что иное, как образовавшийся в процессе длительной межзвездной миграции вид, не имеющий ни схожих форм, ни, тем более развитых сородичей. Так или иначе, спор утих, данные в полном объеме были зафиксированы и поскольку во вновь оседающих слоях пыли в течение двух десятков лет ничего не обнаруживали, то программу исследований свернули, оставив лишь небольшую службу контроля за осадками. В ее задачу входило проверять все, что бы ни попало на планету извне будь то метеорит или пыль. Проверяли даже поверхности аппаратов вернувшихся из экспедиций по системе. И вот теперь спустя сотню лет случай с эпидемией на Марсе встряхнул всю организацию.
Многие вдруг вспомнили теорию первооткрывателя и пока не явно но, имея в виду именно это началось движение в направлении подготовки к всевозрастающей угрозе.
Главным и неопровержимым аргументом сторонников являлось то, что бесспорно форма жизни была инородна земной, попала к нам из бездны вселенной способной преподнести любые сюрпризы. Особый смысл появился в этих предположениях при появлении версий о возможном видовом разнообразии в зависимости от мест попадания. Вполне возможно было представить, что на других планетах эта формапереродиться в нечто иное.
Предварительная ориентация нынешней поездки группы экспертов, в которую входил и Золи была именно такой. Думали что вирус, первые образцы которого были изучены сразу же предшествует чему -то еще не известному земной науке. Он действительно несколько отличался от своего предыдущего собрата, и вслед за ним готовились к пришествию новой формы существ. Ожидание сопровождалось стремительной подготовкой к уничтожению. Изучать все новое хотели только в пробирках, это было вполне разумно памятуя опыт предыдущего случая. Средства нашлись сразу. Многие промышленные группы вполне явственно осознали угрозу потери новых месторождений и производств. Уже в момент прибытия группы, службы безопасности планеты были в состоянии уничтожить что угодно, закрепив при этом, в первую очередь уже освоенные территории. Все укрепления проводились в первую очередь в важных для колонии секторах и уже потом во всех остальных.
Кроме всего прочего действительно угрожающим был тот факт, что на Марсе вирус возник сам, без стимулирующих условий, что свидетельствовало о фантастической способности новой формы приспосабливаться. В связи с этим организацию пугала возможность колонизации планет солнечной системы подобными формами.Параллельно с планами борьбы на Марсе стал осуществляться план исследования и возможной защиты, наиболее перспективных для освоения планет. Туда были направлены разведчики и при выявлении подозрительных проявлений было решено уничтожать все, даже не беря образцы.
Нашлись и противники подобного решения проблемы. Они опасались, что под горячую руку могут быть уничтожены коренные формы жизни представляющие не меньший интерес для науки, и быть может вовсе не опасные. Голоса противников были, однако не уверенными, и, похоже, что сами они осознавали, что в подобном случае лучше перестраховаться.
Еще раз, перебрав все это в памяти, Золи остановился на том же с чего начал. Неуловимое ощущение недосказанности, сокрытия чего-то более глобального осталось, как и прежде. Он был почти уверен, что за всеми разрабатываемыми теориями стоит нечто большее, чем просто угроза колонизации инопланетным вирусом. В исходных материалах по делу первооткрывателя имелось упоминание о его догадках про это "нечто", но, видимо, кто-то изъял подробности, не желая оставлять документацию в первозданном виде.
