— Ты будешь не один. Тебя будут сопровождать Бартель и еще трое Отважных. Они тебе объяснят.
Беседа была закончена, и в комнату уже вошли два охранника, те самые, которые привели Давида сюда, когда Бартель вдруг добавил своим лицемерно-прочувственным голосом, так раздражавшим Давида:
— Близится ночь. Ты должен подготовиться. Мы скоро выезжаем.
Давиду выдали снаряжение. Прежде всего — оружие, которое кто-то помог ему подобрать: большой плоский тесак с тяжелым тонким лезвием и прочную, добротно сработанную рогатину. Оружие было самым примитивным, но даже не задавая вопросов, Давид понял, что для борьбы с людьми шатанги этого будет больше чем достаточно.
Кроме того, насколько он успел разузнать, обитатели Подземелья не знали огнестрельного оружия, их техническое развитие было еще в зачаточной стадии. Правда, они умели использовать разные виды энергии, но применяемые ими механизмы были донельзя просты.
Давиду удалось понаблюдать за работой лебедок; он видел мельницы для помола зерна; ручные ткацкие станки; воздуходувки, подающие свежий воздух в большой подземный город. Он внимательно осмотрел механизмы, собранные из деревянных и кожаных деталей и заржавевших металлических стержней. Он просто не понимал, как все это могло работать и какая неведомая сила приводила их в действие.
Как передавалась энергия? Как она преобразовывалась в движение? То, что он видел, казалось ему просто невозможным. Кто изготавливал вагонетки и рельсы, которыми пользовались жители Подземелья в тех редких случаях, когда им было нужно выйти на поверхность? Где располагались заводы? При первом осмотре у него создалось впечатление, что в этом подземном секторе производственных предприятий не было совсем. Но каждый сектор, как успел понять Давид, жил своей замкнутой жизнью, не испытывая потребности вступить в контакт с другими.
Итак, где скрывалась разгадка?
Напоследок ему выдали металлические коробки. Это были герметически закрытые емкости кубической формы, наполнять которые полагалось в перчатках из специального изоляционного материала. Бартель его предостерег:
— Если не хочешь потерять кожу и даже кости, ни в коем случае не снимай перчатки до конца Ритуала.
Давид взял три коробки, которые ему предстояло наполнить, закрепил их на спине при помощи ремней и сел в вагонетку рядом с Бартелем и тремя его спутниками.
Его не покидала смутная тревога, какое-то неясное предчувствие. У него было ощущение, что от него что-то скрыли или, скорее, ему просто забыли сказать что-то очень важное о Ритуале, который будто бы заключался в сборе чего-то на поверхности планеты. Но в сборе чего именно? Энергии? Как следует ее собирать? Какого рода энергию? Как она выглядит?
Он хотел было спросить об этом у Бартеля, но тот, занятый управлением вагонеткой, покачал головой.
— Нет ничего проще, — ответил он. — Для этого тебе достаточно наклониться и взять. Когда твои коробки будут заполнены доверху, как можно скорее возвращайся к месту встречи.
— На поверхности мы расстанемся друг с другом?
В ответ на это житель Подземелья усмехнулся.
— Конечно. Там — каждый за себя, в этом и заключается ритуал: ты должен показать, на что ты способен.
— Вероятно, существует какая-то опасность, или я ошибаюсь?
— Естественно, не без этого…
— Какого рода опасность? Жители шатанги?
Вместо ответа Бартель пожал плечами. Вагонетка приближалась к месту назначения, и он сосредоточил все свое внимание на том, чтобы выполнить последний маневр.
По его сигналу все вышли из вагонетки и направились в сводчатую галерею. Открыв массивную стальную дверь, они проникли в другую галерею, полого поднимавшуюся к поверхности, и, пройдя ее, оказались у большого открытого выхода из Подземелья.
Обломки горной породы создавали естественные препятствия, которые им предстояло преодолеть почти в полной темноте, — Давиду это удалось гораздо с большим трудом, нежели его спутникам, кошачьи глаза которых хорошо видели в темноте.
Бартель шагал впереди отряда. Когда они миновали участок, заваленный обломками породы, он скомандовал остановиться и повернулся к Давиду.
— Да, — сказал он, — опасность действительно существует. Настал момент предупредить тебя об этом.
Он произнес эту фразу почти торжественно, желая, очевидно, тем самым придать своим словам особую значимость.
— Тебе следует опасаться не жителей шатанги, а их перевоплощений… иначе говоря — йури…
Давид слегка поморщился.
— Что? Вы верите в эти сказки?
— Что ты хочешь этим сказать?
В нескольких словах Давид торопливо поведал ему о том, что произошло с ним при встрече с жителями шатанги, о странной церемонии, о могиле камнетеса. Пустой могиле!
— Йури не существуют, — заявил он, — иначе я увидел бы того, кем они меня стращали.
В ответ он услышал только смущенное покашливание, затем Бартель спросил, не скрывая своей иронии:
— Могила была пуста, но это, я вижу, тебя совсем не смутило?
— Вероятно, какой-то их шаман просто умыкнул труп, вот и все. В прежние времена у нас на Земле люди тоже верили в подобные волшебства, но с этим давно уже покончено. Если хорошенько подумать, то у любого сверхъестественного явления обязательно найдется простая и самая что ни на есть естественная разгадка.
— Ты думаешь?
— Да.
Бартель протянул руку в направлении леса, который слабо виднелся сквозь сумерки невдалеке от того места, где они стояли. До них долетал шорох листвы, колыхавшейся под легким ночным ветерком.
— Слушай внимательно, — сказал он. — Ты можешь верить или не верить, но как только мы обогнем этот лес, мы окажемся в самом центре царства йури. Йури — это охранники машунги, они следят за тем, чтобы ни одно человеческое существо не приблизилось к запасам энергии. Они бродят вокруг машунги, подкрадываются незаметно и нападают неожиданно. Обычно они появляются в тот момент, когда их меньше всего ждешь. В этом и состоит Ритуал: победить йури, собрать драгоценную энергию и вернуться с победой. Вот что значит быть мужчиной!
За этим последовал подробный рассказ, — Бартель изложил его с особенным удовольствием и пафосом. По обычаю, после возвращения Отважных из геройского похода, в их честь в общине устраивается празднество, во время которого участники похода должны со всеми подробностями рассказать обо всем, что с ними произошло на поверхности, об опасностях, которым они подвергались. При этом все присутствующие, и мужчины и женщины, внимают им, замерев, — буквально ловят каждое слово, — и этим выражают преклонение перед великим мужеством Отважных. Никто не имеет права им отказать в чем бы то ни было; песни и танцы символически выражают общее восхищение героями, их готовностью пожертвовать собой ради общего дела.
