Весь транспорт в Париже остановился. За делегатами прислали посольскую машину, и которой с трудом разместилось восемь человек. Всю дорогу на аэродром они ехали по улицам, запруженным народом. Колонны демонстрантов с плакатами стекались с окраин к центру. Магазины, кафе, кинотеатры были закрыты.
Машина медленно двигалась в середине улицы. Справа и слева шли мужчины, женщины, юноши, рабочие, люди, которые были показаны во вчерашнем кинофильме, подлинные хозяева страны.
Юрий смотрел в окно машины и думал. Нет, капитализм теперь возродиться уже не может. Народы Земли никогда не забудут страшного испытания, которое принесла миру безумная игра с атомной энергией. И чем активнее капитализм будет проводить в жизнь свои бредовые планы, тем быстрее придет его конец.
Глава тринадцатая
Голос планеты Земля
Снова в Сочи — спустя два года после их первой встречи.
Они остановились в том же пансионате, где два года назад им выпала сумасшедшая удача — наблюдать с балкона восьмого этажа падение Пицундского метеорита! Теперь их комната находилась еще выше — на верхнем, четырнадцатом этаже. Когда они, бросив свои чемоданы у дверей, выбежали на балкон, у них дух захватило от простора и света.
С того дня, как они поженились, Юрию все казалось, что большего счастья не бывает. Это чувство впервые возникло у него, когда, приехав из загса, они вошли в его комнату. Зоя повела вокруг сияющими глазами и спросила: «А где повесить пальто?» Он понял, что теперь они всегда будут вместе, и эта мысль ошеломила его ощущением предельного, почти невообразимого счастья, выше которого уже никакого счастья быть не может. Но шли дни, и каждый день вносил что-то новое в их отношения друг к другу, и Юрий видел, что счастье беспрерывно обновляется и то, что было вчера, бледнеет перед тем, что переживается сегодня. И все-таки сейчас, очутившись вместе с Зоей в пространстве, сотканном из света, воздуха, голубизны неба и моря, Юрий не верил, что может быть большее счастье.
Они стояли, прижавшись друг к другу, на узкой площадке балкона.
Зоя сказала:
— Сейчас к морю. А после обеда — в Пицунду. Хорошо?
Так было условлено. Они договорились прежде всего побывать в Пицунде, где месяц назад был поставлен монумент в честь прибытия первых посланцев из космоса и построен мавзолей, в котором покоились их тела.
Переодевание с дороги и душ отняли у них не более получаса. Они спустились в лифте. Побежали к знакомому пляжу. В первый раз больше часа на солнце быть не полагалось. Они посидели немного на гребне из гальки, намытой прибоем у кромки воды.
— Здесь я увидел тебя в первый раз, — сказал Юрий.
Воображение сейчас же нарисовало ему тонкую фигуру Зои в стремительном полете на синеве моря, среди белой пены, поднимаемой движением водяных лыж.
— Уже два года прошло, — с грустью сказала Зоя. Видение исчезло, и Зоя очутилась рядом с ним на горячей гальке, живая, нагретая сочинским солнцем, сама жизнь, сама радость и свет. Юрий осторожно накрыл ладонью тонкую кисть ее руки, которой она опиралась о гальку.
— Не уже, а только два года, — поправил он. — Ты подумай, что произошло за эти два года в истории Земли.
Да, прошло только два года. Два витка спирали Земли вокруг Солнца. И за это время какой невообразимым клубок событий!
— Не только истории Земли, но и нашей с тобой истории, — возразила Зоя. — Мы на два года стали старше.
— Не только старше, но и мудрее, — в топ ей ответил Юрий.
И в памяти его промелькнули фантастические события истекших двух лет.
— Ты думаешь, что сообщение будет сегодня? -спросила Зоя.
— Да, сегодня вечером мы сможем услышать его по радио, — ответил Юрий. — Так мне сказал Владимир Николаевич.
После купанья они пообедали на огромной веранде столовой пансионата. Зоя торопилась — ей очень хотелось поскорей попасть в Пицунду. Юрий решил взять такси.
Впечатление оказалось потрясающим. Монумент виднелся издалека — в конце проспекта, рассекающего знаменитую Пицундскую рощу до самого моря. Сквозь стекло далеко впереди засверкала серебром тонкая, стройная, взметнувшаяся в небо острием пирамида. За минуту, в течение которой автомобиль пролетел сквозь коридор из гигантских кипарисов до моря, пирамида выросла в величественную башню, возвышающуюся над соснами. Но это была не башня. Зоя и Юрий выскочили из такси и остановились на площади, ошеломленные увиденным.
Монумент изображал падение космического снаряда. Колоссальная, сверкающая серебром пирамида казалась невесомо легкой, словно пылающий след летящего в небесном пространстве метеорита. Она была построена из тончайших нитей, устремленных наискось к Земле в виде конуса, вершиной обращенного к небу. На вершине конуса помещалась модель космического снаряда, завершающего межзвездный полет. Конус стоял на гранитном кубе. Две человеческие фигуры, высеченные из розового мрамора, простирали руки к нему, приветствуя приближение вестника из космоса. Длинная очередь экскурсантов обвивала гранитный постамент. Голова очереди уходила под его своды в широкую, настежь открытую дверь. Зоя и Юрий встали в очередь. Перед ними было не меньше трехсот человек.
Широкие ступеньки вели в коридор, окружающий центральный зал. Еще несколько шагов в сумрачной прохладе. Последний поворот. И взглядам Юрия и Зои открылись фигуры аоитов, лежащие под прозрачным колпаком. Зал был наполнен серебряным светом, отражающимся от сверкающего ложа, на котором находились тела аоитов. Их лица казались изваянными из прозрачного алебастра и словно светились изнутри. Руки были вытянуты вдоль тел, так что кисть юноши касалась тонких пальцев девушки.
Только на мгновение, у поворота к выходу, Юрий оторвал взгляд от лиц аоитов и посмотрел на Зою, идущую рядом с ним. Ее лицо было напряженно, даже страдальчески серьезно, губы плотно сжаты. О чем она думала?
— Как это прекрасно! — прошептала она, когда они вышли из зала и стали медленно продвигаться к выходу.
— Что? — спросил Юрий.
— Такая судьба. Пройдут годы, мы узнаем их имена, и они навечно останутся в нашей памяти... как символы дружбы и братства.
— Всех мыслящих существ во вселенной! — добавил Юрий.
Они вышли на воздух, жмурясь от солнца. Зоя подбежала к цветочному ларьку у остановки автобуса, купила огромный букет пунцовых цветов и положила его на гранитную ступеньку вокруг постамента, всю заваленную цветами.
Обратно они возвращались в автобусе. Зоя сидела у окна, притихшая, молчаливая.
