– Возле Лужи? – Димка сосредоточенно вспоминал известную ему карту Москвы, но не мог понять, где в городе есть такое место – Лужа. Наверное, оно обозначается на более подробных картах, которые доступны только следопытам, генералитету и бизнесу. – А где это?
– В Хамовниках! – Зара решительно встала. – За час дойдем, если не будем тут сидеть зря!
Дорога до Аэропорта быстро превратилась для Димки в бесконечную пытку. В тяжелом снаряжении утомительно ходить даже на недлинные расстояния, а об ускоренном передвижении на десятки километров он даже не задумывался. Зара тащила его за собой запутанными маршрутами, выбирая пути, пролегающие через наиболее разрушенные, обветшалые и заброшенные кварталы, стремясь избежать нежелательных встреч. В захламленных раздолбанных переулках им действительно никого не попадалось, но извилистый маршрут был далеко не кратчайшим, и к мосту в Хамовниках Димка добрался в совершенно измученном состоянии. Он даже хотел избавиться от резинокольчуги, чтобы ползти два с лишним километра было легче, но Зара не позволила ему сделать это. Она заявила, что кольчуга и оружие – это их пропуск в племя Аэропорта, потому что другой платы тамошние зараженные не признают. Услышав такое, Димка упал на поросший травой истрескавшийся тротуар и двадцать минут не двигался с места, восстанавливая силы под раздраженный шепот тихо скандалящей супруги.
Через мост он полз очень долго. Часа два, может, и больше. На подходах к мосту мутов действительно не было видно, но рисковать жизнью никто не хотел, и потому на мост пришлось вползать, скрываясь среди проржавевших автомобильных остовов, которыми была забита главная улица. На самом мосту сгнившей механической рухляди было ещё больше, и это позволяло перемещаться на четвереньках, прячась за покрытым многолетним слоем грязи автохламом. Уставший ползти Димка хотел продолжить путь по-человечески, двигаясь пригнувшись, короткими перебежками, но едва он попытался подняться, как Зара бросилась ему под ноги, сбивая наземь.
– Ты что делаешь?! – зашипела она. – Если нас заметят муты, они сразу же побегут сюда! От Бегунов не уйдешь! Ползи! Прячься между машин и ползи! По-другому нельзя!
– Мы двигаемся по центральной оси моста! – зло заявил Димка, потирая вновь ушибленное больное колено. – Нас не может быть видно снизу! Это называется угол обзора!
– Нас увидят оттуда! – Зара указала на возвышающиеся на набережной дома. – Из окон!
– Муты не живут в домах! – огрызнулся Димка. – Они живут в метро! Им вода нужна!
– Чего? – подняла брови жена. – Да их полно в домах возле воды! Они туда постоянно забегают, когда им надоедает в реке мокнуть! Прыгуны даже по крышам скакать могут! Тут на ногах идти только ночью можно, понял? Так ползи! Ну?!
Это объяснение отрезвило Димку, но сил не прибавило. Он на карачках крался через заполонившее мост кладбище ржавых остовов, кривясь от боли в колене, и следил за тем, чтобы висящий на ремне за спиной «Дабл» не задевал о рваные гнилые борта. Где-то на середине пути Зара позволила ему идти пешком, сообщив, что вот именно здесь их действительно ниоткуда не видно, потом вновь пришлось ползти. Мост пошел на убыль, и в какой-то момент снизу донесся плеск десятков рук, гребущих по поверхности реки, и жуткое хрипение множества глоток. Димка похолодел. Он увидел, как Зарине, бледная от ужаса, забивается под какой-то ржавый автомобиль, и заполз под соседний кузов. Оказалось, что в этом положении ему не хватает места, чтобы снять со спины ружье, и Димка заметался, не зная, что делать. Вылезать было жутко страшно, оставаться без оружия – тоже, но здравый смысл подсказывал, что если сюда прибегут муты, то «Дабл» ему жизнь не спасет. Он сжался в комок и затих, изо всех сил пытаясь слиться с укрывающей его грудой металлолома. Они пролежали так четверть часа, но муты, к огромному облегчению обоих, не появились.
– Это они друг на друга кинулись! – прошептала Зара, выползая из укрытия. – Голодные очень! Они друг друга постоянно жрут! Поползли дальше!
Потом мост остался позади, и началось бесконечное хождение по мёртвым городским кварталам. Раз пять или шесть Зара замечала вдали зараженных, и они торопливо прятались в руинах. Там Димке удавалось немного передохнуть, но жена быстро вытаскивала его на улицу, и утомительный путь продолжался. Спустя шесть часов непрерывной ходьбы по завалам и кустам Димка переставлял ноги, словно робот, и слабо понимал, что происходит вокруг. Если сейчас в паре десятков метров от него появится толпа мутантов, он вряд ли заметит… Вода во фляге давно закончилось, пить хотелось неимоверно, спину ломило от веса снаряжения и оружия, желудок вновь терзал голод.
– Я больше не могу… – выдохнул Димка, облизывая потрескавшиеся губы, и опустился на асфальт прямо там, где шёл. – Ноги не шевелятся… надо передохнуть… И попить… У тебя есть вода?
– Здесь нельзя отдыхать! – Зара вцепилась ему в руку и попыталась поднять на ноги. – Это МКА, по нему часто люди ходят! Тебя могут увидеть! Надо где-нибудь спрятаться! Вставай!
Димка поднял голову и обвел окрестности мутным взглядом. Они были на какой-то широченной дороге, уходящей вдаль. Дорога не была забита до непролазного состояния, но ржавых машин на ней хватало. Заброшенные строения, попадающиеся вокруг дороги, находились достаточно далеко, и понять, насколько опасно к ним приближаться, отсюда не удавалось.
– Мы где? – Димка, шатаясь, поднялся.
– Это МКА! – Зарине потащила его к обочине. – Большая Дорога! Здесь кто угодно может быть, и люди, и Чистые, и хищные звери! Надо спрятаться!
– МКАД, – машинально поправил её Димка, спотыкаясь на каждом шагу.
– Что? – не поняла жена.
– МКАД, а не МКА, – объяснил он. – Московская Кольцевая Автомобильная Дорога.
– Да какая разница! – отмахнулась она. – Главное, чтобы нас никто не заметил!
Они добрались до какого-то много лет назад начисто разграбленного строения и укрылись в заваленном мусором затхлом углу. Димка в изнеможении растянулся на полу и вновь попросил пить.
– Воды мало совсем! – Зара вынула из сумки замызганную пластиковую бутылку. – Много не пей, а то не хватит до завтра! Лучше поешь! – Она протянула ему кусок жареного мяса, в котором без особого труда угадывалась крысиная тушка. – Вот! – Жена проткнула мясо ногтями, запуская в тушку пальцы, и вырвала из неё кусок. – Это мне! Остальное съедай, тебе силы нужны. Нам ещё три часа до Пахры идти, а потом ползти через мост!
Сознание, подхлестываемое режущим желудок голодом, против жареной крысы не имело ничего, кроме, разве что, недовольства малым количеством пищи. Димка вгрызся в холодное жесткое мясо и почувствовал слабую боль в челюстях. Жевательные мышцы, не привычные к твердой еде, ныли после прошлого приема пищи. Пока он ел, Зара подобралась к оконному проему и вглядывалась в обе стороны широкой дороги. Справившись с едой, Димка подошел к ней, чтобы взять воды, но она остановила его предостерегающим жестом.
