– Да, я думаю именно так, – подтвердила Инна.
…но на самом деле это страх. Страх нарушить общепринятые установления, повести себя не так, как требует толпа. Тварь я дрожащая или право имею?..
– Сходи в сарай, топор возьми, – прокомментировала Инна.
… Я имею право! И я пришел сюда, чтобы им воспользоваться. Инна – просто флюгер, она обязана подчиняться более сильной воле, она не может воспротивиться, таково ее свойство и ее судьба. Сейчас она пытается смутить меня, заставить усомниться в своих силах, но ей это не удастся. Потому что время вести разговоры истекло.
– В последний раз прошу тебя, – сказала Инна. – Не делай этого, потом уже не исправишь.
– Я знаю, что не исправишь, – согласился Андрей. – И это хорошо, потому что я не хочу ничего исправлять.
Он наклонился над ней и припал к губам поцелуем. Через секунду Инна ответила на поцелуй, и это было неудивительно, это ведь ее свойство.
– Какая же ты сволочь, – сказала Ольга. – Все вы сволочи.
Саша сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и что-то делал с телефоном, кажется, играл с ним в шахматы. На слова Ольги он не отреагировал.
– Чтоб ты сдох… – добавила она.
Саша вздрогнул, оторвал взгляд от телефона и посмотрел на нее. Она едва удержалась, чтобы не взвизгнуть от страха, уж очень жутким был этот взгляд. Так смотрит даже не удав на кролика, так экзорцист смотрит на человека, пораженного демоном.
– Базар фильтруй, – тихо, но очень зло произнес Саша. – Еще раз так скажешь – снова в челюсть огребешь.
В первый момент Ольга не поверила своим ушам. Она смотрела на Сашу, и ей казалось, что она спит или попала в фильм или в компьютерную игру, в реальной жизни так не бывает. Она, дура, думала, что любила его! Большой, сильный, уверенный в себе и вместе с тем добрый и ранимый, если верить его стихам. Поверила, дура! Не может один и тот же человек писать стихи и бить женщину в лицо, ладно бы пощечину залепил, так нет, вмазал кулаком с размаху, прямо в подбородок, до сих пор болит. Синяк будет, хорошо еще, что зубы целы. Стоп. Что значит хорошо?! Неужели она начала думать, что это нормально?! Жить с такой падалью – себя не уважать, она ни минуты не проведет с ним под одной крышей и сыну не позволит! Радовалась, дура, какой замечательный мужчина, какой хороший пример он подаст Андрею… А ведь должна была все понять, еще когда он Костю ударил, это только в женских романах мужественные ковбои бьют морды друг другу направо и налево, а женщин не трогают. Ну почему она такая дура?!
– Дай ключи от машины, – потребовала Ольга. – Мы с Андреем уезжаем отсюда.
На широкой, гнусной и мерзкой морде лысого ублюдка не дрогнул ни один мускул.
– Вы никуда не уезжаете, – сказал он. – Пока не придет подтверждение, что в столице безопасно, никто никуда не уедет. Я пока еще отвечаю за вас, и я не позволю тебе делать глупости.
Когда-то давно Ольга смотрела в кинотеатре фильм про то, как муж-садист всячески третировал свою забитую жену, тот мерзавец тоже любил говорить «я отвечаю за тебя», «не позволю тебе делать глупости», «сама виновата».
– Ты сама во всем виновата, – сказал Саша. – Незачем было устраивать истерику и распускать руки. Не можешь держать себя в руках – прими успокоительное. Замечательная идея, кстати.
Он распахнул дверцу тумбочки и извлек оттуда пузырек с таблетками.
– Что это такое? – спросила Ольга.
– Успокоительное средство, – ответил Саша. – Довольно сильное. Выпей таблетку и поспи. Когда проснешься, будешь свежей и отдохнувшей, все будет восприниматься совсем по-другому. Я понимаю, мы все перенервничали…
– Ни черта ты не понимаешь, – оборвала его Ольга. – Не держи меня за дуру. Думаешь, я не знаю, какие снадобья делает твоя чертова кобня?
– Не знаешь, – серьезно сказал Саша. – В широком употреблении у нас только одно средство – сыворотка правды, но оно тебе не подходит. Во-первых, это стимулятор, а не транквилизатор, а во-вторых, я ничего не хочу от тебя узнавать. Я хочу, чтобы ты успокоилась и не навлекла беду на всех нас.
Теперь он говорил как настоящий сумасшедший. Ольге стало страшно.
– Беду? – переспросила она.
– Да, беду, – ответил Саша. – Я знаю, ты не поверишь простым объяснениям, а вдаваться в подробности я не имею права, это государственная тайна. Просто поверь – пока мы не вернемся в столицу, нам всем категорически запрещено желать друг другу зла. Потому что желания часто исполняются.
– Исполняются? – спросила Ольга. – Замечательно, очень хорошо! Чтоб ты сдох, тварь поганая! И эта соска белобрысая пусть тоже сдохнет! Горите в аду, сволочи! В геенне огненной!
Глаза Саши угрожающе сверкнули, быстрым кошачьим движением он вскочил с кресла, и Ольга поняла, что сейчас он будет ее бить, не так, как полчаса назад, а всерьез, по-настоящему. Ее спасло только то, что он замешкался на мгновение, чтобы поставить на тумбочку пузырек с этими сатанинскими таблетками. Она рванулась к двери и успела проскочить за миг до того, как Саша сграбастал бы ее своими длинными лапами, она ощутила, как его рука скользнула по ее спине. Она яростно взвизгнула, побежала со всех ног через гостиную, ее нога врезалась в велосипед Андрея, стоящий посреди дороги (сколько раз она говорила не затаскивать его сюда!), потеряла равновесие, но каким-то чудом удержалась на ногах. А в следующую секунду она услышала позади себя злобный матерный вопль, за которым последовал грохот падения на пол тяжелого мужского тела.
Она выскочила в прихожую, и ее взгляд уткнулся в столик, на котором обычно горела специальная свеча против комаров. Сейчас там были разложены какие-то тряпочки и железочки, между ними лежал пистолет, только что почищенный и смазанный, а рядом с ним – два снаряженных магазина. Сзади завозился, матерясь, Саша, она схватила оружие и выбежала на крыльцо. Тысячу лет назад, совсем в другой жизни, когда она еще думала, что они любят друг друга, Саша показывал ей, как обращаться с «ПМ», теперь это знание неожиданно пригодилось. Она загнала магазин в рукоятку пистолета, сдвинула предохранитель, передернула затвор, поставила предохранитель обратно, и курок негромко, но звонко щелкнул, снимаясь с боевого взвода. Она проделала все эти действия удивительно быстро и ловко, как будто каждый день выполняла это упражнение. Второй магазин она запихнула в карман брючного костюма.
Она вышла на крыльцо, и ее внимание привлекли ключи от Костиной «Зафиры», небрежно брошенные на перила. Вот и отлично, сейчас она возьмет Андрея, и они уедут отсюда к чертовой матери, куда угодно, но подальше от этой белобрысой суки и этого маньяка с безумными глазами. А с Костей она как-нибудь разберется, он поймет, что она была вынуждена так поступить. Он хоть и сволочь, но не дурак, он все поймет.
