Дмитрий Шубин - Тигр на свалке

– Что-то забрали, но что-то и оставили. – Сзади подошел невысокий черноволосый пожилой сеньор в пончо, на голове которого красовалось огромное, расшитое желтыми нитками сомбреро. – Давненько не появлялся, Алекс, – сказал он.

– О, старая кляча появилась, – не преминула позлить Мануэля Элизабет.

Тот игнорировал собаку и пожал всем по очереди руки.

– Че тут было, Мануэль? – спросил Роди.

– Да че было? То и было, что приехали копы, хозяин рынка открыл им контейнер, ты же знаешь, у него на все есть дубликаты ключей. В общем, полицейские порылись, что-то забрали, что-то оставили, видимо – что не приглянулось. Сам я не видел, рассказывали. Ты же, говорят, в розыске.

Роди сплюнул, подошел, сорвал ленты. Потом открыл замки и забрался внутрь. Погремев там чем-то железным, он вышел и сказал:

– Того, что нам надо, здесь нет. Где же взять? – Он задумался и наконец выдал: – Надо все же попробовать, поехали.

– Ты это…– произнес Мануэль. – Ты мне тут задолжал немного, Алекс. Ну, помнишь? Ну, глаз…

– Да, точно. – Алекс протянул ему небольшую связку ключей. – Можешь забрать все, что находится в контейнере себе. Мне уже ни к чему. – Роди двинулся дальше, оставив Мануэля сзади удивляться его поступку.

Следующей остановкой в нашем походе стал ломбард. Он, к удивлению П. Алекса, оказался работающим. Охранник после долгого молчания открыл дверь и запустил всех. Перед решеткой нас встретил индеец-полукровка.

– Неужто сам смог дело продолжить, а, Какумацин? – с порога выдал Роди, и они обнялись, как самые закадычные друзья.

– Феликс ведь оставил все на меня. Ну, в смысле завещания. Я и сам не ожидал. Пришлось закодироваться, теперь не пью. Да ладно, че я. Ты-то как? – Новый хозяин заведения посмотрел на нас. – Ребята у тебя, как я погляжу, какие-то не совсем наши.

– Рассказывать некогда, да и не надо. А пришел я к тебе с одной деликатной просьбой.

– Проси, для тебя в лепешку разобьюсь.

Роди посмотрел на приемщицу, молодую черноволосую девушку, и, наклонившись к Ку?ме, прошептал:

– Оружие, снаряжение. Феликс в подвале держал целый арсенал. Не для войны надо, для защиты.

Что было приятно, так это то, что Какумацин не стал задавать вопросы, а, мотнув головой, просто произнес:

– Пойдемте.

И мы двинулись за ним.

Спустившись в повал, Ку?ма отпер бронированную дверь и включил свет в оружейке. Стены были забиты всевозможным оружием, на полках – обмундирование, в ящиках – цинки с патронами.

– Брать только самое нужное, – предупредил Алекс. – А именно: бронежилеты, приборы ночного видения, бинокли. Камуфляжную одежду. Из оружия: пистолеты, автоматы ближнего боя – на пояс. Автоматы помощнее – в сумку. Санчо, возьми что-нибудь с оптикой, у тебя в прошлый раз неплохо получилось. Все упаковать в рюкзаки. Ку?ма, помоги с цинками. Патроны нужны разрывные, часть – трассеров. Скоро будет темно. Да, еще не забудьте средства связи. Возможно, нам придется переговариваться по радио.

Алекс ушел. Он подогнал автолет со двора, а мы через черный ход загрузили багажник машины средствами ведения боевых действий – локальной войнушки.

– Забегай, если че, – произнес Какумацин, они обнялись с Алексом, после чего мы отчалили.

На остров прибыли, когда солнце клонилось к закату. Роди медленно облетел все, что не было занято водами болота. Мы внимательно смотрели вниз, но никого не обнаружили. Приземлились недалеко от домика. Вначале выпустили Лизи, которая стала перебежками приближаться к дому. Алекс вылез из машины, присел, пробрался к багажнику и вынул оттуда автомат, осторожно, используя деревья для прикрытия, тоже стал продвигаться к полуразвалившемуся строению. Остальные, включая меня, сняли с поясов автоматы и, выглядывая из салона автолета, следили за Роди. Впрочем, никого в древней постройке не оказалось. Остров пока находился в нашей полной власти. Я сходил в дом, пошарил в тайнике и, найдя немного марихуаны, предложил парням. П. Алекс был не против, хотя сам, конечно, курить не стал, ребята не отказались. Напряженность, в которой сейчас все пребывали, снять на время удалось. Солнце скрылось. Развели три костра по периметру единственной поляны. Автолет поставили рядом с домом, обсыпали ветвями черемухи для маскировки. Сами начали облачаться: камуфляжная форма, тонкие легкие бронежилеты. Забили магазины патронами. Роди сел на толстый ствол дерева, валяющийся на земле, и начал последний инструктаж:

– Не знаю, что придумают звери, чтобы заполучить дискету. Наша задача – грамотно произвести обмен. Мы отдаем дискету лишь тогда, когда девушка оказывается в безопасности. Прилетят они, скорее всего, на автолете или на вертолете. Поэтому вы, ребята, займите места полукругом, чтобы не стрелять друг в друга, и не высовывайтесь, пока что-нибудь не произойдет. Ты, Санчо, лезь на ветви и следи за всем через оптику. Я буду вести переговоры. Все, с Богом. И не забудьте наушник вставить в ухо, все должны все слышать.

Ребята подбросили в костры еще палок и ветвей, после чего разошлись в стороны и залегли. Небо было чистым, сияли звезды. Болото – рай для разной живности, которая стрекотала, ворчала, пищала так, что шум этот гудел в ушах. Постепенно к нему привыкаешь, но если появляется посторонний звук, определяется его сразу. Двигатель автолета, который темным силуэтом приближался со стороны гор, барахлил. Я, сидя на ветвях черемухи, направил автомат в ту сторону, включил оптический прицел на ночное видение и поискал нарушителей спокойствия. Машина летела медленно, постепенно снижаясь. Окна – в полную тонировку. Садились они на полянку в центр, как раз между трех костров, включив подбамперный прожектор. Массивный черный автолет выставил колеса и качнулся, когда опустился на землю. Двигатель не глушили. В свет костров вышел П. Алекс с автоматом в руках, рядом встала Элизабет. Прошла натянутая пауза и водительская дверь отворилась. Я прицелился, и тут наружу вышел… Макс. Да-да, мой потерявший разум друг Макс Корсигас собственной персоной. Он был одет так же, как в тот день, когда мы расстались. Бейсболка, футболка, кроссовки, спортивные штаны.

– Эй, папаша, – сказал Макс. – А где Санчо? Санчо где? Санчо! – крикнул он, не дожидаясь ответа и сверля темноту взглядом. – Выходи, Санчо, разговор есть!

Ранним утром, когда мы еще были в Европе, Роберта Руга заставил очнуться дребезжащий, надоедливый голос:

– Вставай, идиот! Вставай, идиот! Что, крыша съехала, идиот?!

Боб приподнял тяжелые веки и увидел прямо перед своим лицом белоснежного какаду. Птица, расправляя и съеживая свой ирокезский хохолок, ритмично приседала, ухватившись лапами за руль ржавого, покореженного старинного автомобиля, на водительском сиденье которого Руг себя и обнаружил. Рефлекторно он выставил ногу вперед, пытаясь нажать на педаль газа. «Надо гнать! Гнать надо отсюда!» – пронеслась паническая мысль. Педали отсутствовала. «Я попал в аварию?» Роберт дернулся – и тут же понял, что его что-то держит. «Зажало! Ничего, ничего. Сейчас появятся спасатели и вытащат меня. Главное, что машина не горит». Руг принюхался. Дымом не пахло.