— Было бы приятно показать тебе тут все, Фэй, — призналась она. — Я особенно горжусь аппаратной (сука) для этого бункера. Там столько всего по-прежнему работает, а мне всегда хорошо удавалось программировать машины. — Она улыбнулась и потрепала своего телохранителя-андроида по плечу. — Или, может, (сука)… я могла бы показать тебе, где умер твой (сука) отец. — Глаза ее заискрились, будто она только что удачно пошутила. — Знаешь ли ты, что этот бункер простирается почти до самой шахты «Рустико»? По крайней мере, туда доходит его внешнее укрепляющее кольцо. А тот так называемый «взрыв газа» двадцатисемилетней давности (сука)… Рабочие просто напоролись на одно из устройств, которое должно было остановить любого, кто слишком приблизился к смежной с бункером стене. То была взрывчатка, Фэй.
Она захихикала. Хихиканье произвольно вырвалось из ее рта. Она не могла его сдержать. Хи-хи-хи, хи-хи-хи, сука, хи-хи-хи, сука.
Какой она была до того, как чума помутила ее рассудок? Для нее не существовало границ и запретов, ей нравилось непостоянство и непредсказуемость в соблюдении законов, но она не была законченной убийцей. Просто чересчур амбициозна. Боже, как было бы здорово свалить всю вину на какого-то богомерзкого злодея! Считать, что на его совести все мертвые и искалеченные — Чаппалар, О-Год и даже Рот. Правда, же, недурно было бы взвалить все это на совесть гнусного негодяя? Но в «Неусыпном оке» меня научили, что во вселенной до обидного мало осталось черно-белого злодейства. Даже дьяволу найдутся оправдания.
Я пристально смотрела на Майю со смесью ужаса и жалости. И это было ошибкой — не стоило встречаться с ней взглядом.
— Сука! — вдруг заорала она. Все ее спокойствие мгновенно улетучилось. — Ты хочешь убить меня, так ведь, сука? Ты же для этого гонялась за мной по всему Дэмоту? Поэтому ты выследила меня здесь? В тебе не осталось ничего человеческого, ты одержима… и ты хочешь остановить меня, потому что я знаю правду. Ты уничтожила страйдеров и хочешь уничтожить меня.
— Майя, я не собираюсь уничтожать…
— Убей ее! — крикнула Майя андроиду. — Убей ее сейчас же!
— Стой, у меня на тебя аллергия! — завопила Фестина у меня за спиной.
Андроид сделал еще шаг вперед.
— Ты думаешь, я не слушала вас? — спросила Майя. Визгливо. Хрипло. — Весь этот бункер оснащен мониторами, и все они до сих пор работают. Я наблюдала за вами, ребятки, как только вы спустились в туннель. Когда у вас достало глупости уничтожить ту клавиатуру, именно я открыла вам дверь. Я же и закрыла ее за вами. У меня было полно времени, чтобы перепрограммировать этого робота так, чтобы он не реагировал на ваши дурацкие аллергии. — Она шлепнула андроида по спине. — Пристрели суку! Сейчас же!
Андроид вскинул ружье и выстрелил.
Когда я в шутку обсуждала использование Бицепса в качестве щита… ну, чаще Фэй больше говорит, чем делает. Я рухнула на мост, на пару с Бицепсом, надеясь, что у Фестины тоже хватит ума уклониться от летящей в нас кислоты. Так она и сделала — кислотный шар просто не способен лететь со скоростью пули, и если в тебя стреляют не в упор, то есть время увернуться. Шар пронесся над нашими головами и ударился оземь где-то дальше.
И тут же Фестина выстрелила из своего гелевого ружья — выстрел был быстрый, отрывисто щелкнувший в тот момент, как она упала животом на мост. Майя завизжала и бросилась за спину андроида, а тот так и стоял там, тупой, как пень. Его запрограммировали на нападение, а не на защиту. Когда кислота достигла цели, в эпицентре разбрызгавшейся кислоты оказалась рука андроида на курке ружья: липкая дрянь растекалась по ружью, по пальцам и до локтя испачкав элегантный белый рукав.
— Хороший выстрел, — сказала я.
Фестина пробормотала:
— Я целилась ему в грудь.
— Пристрели их! — крикнула Майя андроиду. — Стреляй, стреляй, стреляй!
Робот опустил руку с ружьем так, что дуло смотрело прямо мне в лицо, и ничего не последовало. Выстрел Фестины не мог повредить самому ружью — оружие, стреляющее кислотными зарядами, наверняка сделано из стойкого к кислоте материла. Но от руки андроида заструился едкий дымок, да к тому же от кисти до локтя с десяток мест уже разъедала кислота. Уже при этих повреждениях что-то мешало роботу согнуть палец, нажимающий на курок: обрыв провода, неисправность сервомеханизма или искромсанный в паштет ключевой узел.
Майя продолжала во всю глотку вопить: «Стреляй, стреляй, стреляй!..» — как будто это слово застряло в ее мозгу и больше там ничему не нашлось места. Робот продолжал точно целиться мне в лицо, но его соображалки не хватало сделать что-нибудь еще — ни перекинуть оружие в здоровую руку, ни хотя бы воспользоваться здоровой рукой, чтобы нажать на курок.
Все это дало время Фестине подзарядить камеру давления. Собрав все силы, вцепившись в ружье обеими руками, она влепила кислотный заряд прямо в грудь андроида. Брызги образовали затейливый узор так, что некоторые капли долетели вверх аж до горла робота и вниз до самого паха. Его симпатичное белое траурное одеяние сгорело в момент; и тут же кислота начала проедать фальшивую кожу, пробираясь к спрятанным под ней микросхемам.
Под воздействием отдачи после кислотного выстрела Майя вышла из своего «стреляй, стреляй, стреляй!»-транса. Она врезала по плечу андроида и завопила:
— Атакуй их! Сбрось их с моста! Сейчас же!
Долю секунды я лелеяла надежду, что у робота слишком много повреждений, чтобы повиноваться приказу. Но нам не повезло. Резко бросившись вперед, он побежал к нам со всех ног, как бегали и другие андроиды на моей памяти, ноги его оглушительно грохотали по мосту, приближая его к нам. Я лежала на земле; времени мне хватило, только чтобы откатиться назад, надеясь, что, когда он до меня доберется, я успею пнуть его хорошенько в голень и свалить с ног. Проблема была лишь в одном — он бежал не ко мне. Когда я уворачивалась от первого выстрела робота, мы с Бицепсом упали вместе. Теперь, когда я откатилась на шаг назад, Бицепс оказался первым на пути андроида. Судя по всему, только это и заботило бездушный автомат в мужском обличье: бог с ним, что Бицепс был без сознания, а мы с Фестиной по-прежнему представляли угрозу. Алгоритмы в нехитрых мозгах робота определили, что раз Бицепс был ближе всех, то ему первому и предстоит совершить героический прыжок в бездну.
Все это я осознала, только когда робот наклонился и ухватил Бицепса за ногу.
— Эй, — заорала я. — Оставь его в покое. Твой босс хочет, чтобы ты меня убил. Это же я пресловутый антихрист, неужели не узнаешь?
