— Это для полноты картины, — сказал Рик Деланти. — Им недостаточно столкновения с кометой. Сучьи сыны принялись нажимать на кнопки. Ах, дерьмо…
Все четверо смотрели теперь на то, что разворачивалось внизу. Ползущие ввысь светлячки советских ракет. Внезапно вспыхнувшие языки голубовато-белого пламени, сплошь покрывшие то, что раньше было европейской частью России. Значит, вся промышленность, которая могла уцелеть при столкновении с кометой…
Сумасшествие, подумал Джонни Бейкер. Зачем, зачем, ЗАЧЕМ?
— Не думаю, чтобы нас приветливо встретили там, внизу, — сказал Рик Деланти. Голос его звучал странно равнодушно, и Джонни подумал: а не свихнулся ли Рик тоже? И Джонни не мог даже взглянуть на Леониллу.
У Рика что-то булькнуло в горле. Это был просто звук, ничего не означающий и ни к кому не обращенный. Потом Рик повернулся и ударом ноги отправил себя через весь «Молотлэб», подальше от остальных. Яков уже находился в другом конце лаборатории, у воздушного люка, ведущего в «Союз», и у Джонни Бейкера мелькнула безумная мысль: а что, если русский хочет достать припрятанное оружие?
Вот это нам и нужно. Пистолетная пальба на орбите. А почему бы и нет? Там, откуда родом Яков, сумасшествие и месть — старая добрая традиция.
— Такие-то дела, — спокойно и тихо сказал Джонни. — Нам лучше бы вести себя дружно. Нам — последним астронавтам. Было бы лучше, если бы мы держались друг за друга. Но мне что-то не верится, Рик?
Рик спускался в воздушный люк «Аполлона». И при этом ругался — тихо, но в то же время достаточно громко, чтобы его можно было услышать.
Джонни, обернувшись, посмотрел на Якова. Русский не делал попыток открыть ведущий к «Союзу» воздушный люк. Он висел в воздухе, в позе, будто приготовился к чему-то, но не делая ни единого движения. Он неотрывно смотрел вниз — на Землю, на усеянную вспышками Землю.
Капсулу заполнил громовой вопль Рика:
— Дерьмо! — А затем: — Сэр! В «Аполлоне» вакуум. Как считаете, если я надену шлем и посмотрю, не повреждена ли тепловая защита?
— Не надо.
Дерьмо! Дыра в оболочке корабля в любом случае означает, что при возвращении Джонни и Рика ждет смерть. Итак, экипаж лаборатории опять-таки располагает лишь одним кораблем. Джонни обернулся к Петру Якову, все еще всматривающемуся в иллюминатор.
Ударить сзади Якова по шее, прямо сейчас, пока он этого не ожидает. Или посадка в России… В качестве военнопленных. Ну уж нет. Джонни Бейкеру вспомнились отрывки из «Архипелага ГУЛАГ». Рука его поднялась для удара. Рик справится с Леониллой, и тогда они…
Эти мысли мелькнули в голове Джонни, но он ничего не стал предпринимать. А Петр Яков обернулся и медленно, обращаясь сразу ко всем, сказал:
— Они движутся к востоку. К востоку.
Мгновение, которое тянулось бесконечно, Бейкер и Яков смотрели друг на друга, а потом оба кинулись к радиопередатчику.
— Понял, «Зеркало». «Белая птица» прекращает связь, — сказал Джонни Бейкер.
— Тебе удалось передать сообщение? — спросил Рик.
— Да. По крайней мере, получение передачи подтверждено. — Джонни Бейкер глянул на крутящийся хаос внизу. — Наверное, Бог услышал наши молитвы. Иначе не понимаю, как нам удалось наладить связь.
— Просто это участок пространства, где ионизация в силу случайных причин оказалась слабее, — сказал Яков.
Джонни Бейкер пожал плечами. Ему не хотелось спорить на богословские темы. Капсула продолжала свой беззвучный полет. А астронавты наблюдали за полетом ракет. Ракеты вышли на расчетную траекторию, и искры погасли. Позже они вспыхнут снова — но гораздо, гораздо ярче…
Но еще до того, как пламя двигателей угасло, было легко заметить, что кривая полета не проходит над Северным полюсом. На фоне узкого полумесяца Земли направление движения искр было видно вполне отчетливо. Ракеты летели точно на восток, к Китаю.
Вся Россия была покрыта грибами ядерных взрывов. Китайцы напали первыми, и те области, что пощадил Молот, сейчас превратились в радиоактивный ад.
Семья Петра находилась там, внизу, подумал Джонни Бейкер. И семья Леониллы — если у нее была семья — тоже. Хотя не думаю, что она замужем. Господи, я ведь счастливец. Энн уехала из Хаустона уже несколько недель назад.
Джонни тихо рассмеялся про себя. У Энн Бейкер не было никаких причин оставаться в Техасе. Разведясь, она вместе с детьми уехала в Лас-Вегас. И это, вероятно, спасло ее жизнь. Что касается Маурин… Да, Маурин. Если уж существует женщина, у которой хватит мозгов и решительности спастись при падении Молота, то это Маурин. Она говорила, что вместе со своим отцом собирается поехать в Калифорнию.
— Нам многое предстоит сделать, — задумчиво сказал Петр Яков. Задумчиво и профессионально бесстрастно, но так тихо, что сказанное им едва можно было расслышать. — Мы здесь можем пробыть несколько недель, самое большее. Дольше нам не продержаться. Генерал, у нас нет бортового компьютера. Вам придется рассчитывать траекторию возвращения на вашем компьютере.
— Конечно, — сказал Джонни.
— Понадобитесь вы оба, — Яков мотнул головой в сторону другого конца капсулы, где съежился Рик Деланти.
— Когда он понадобится, он нам поможет, — сказал Бейкер. — Он очень тяжело переживает происшедшее. Даже если его жена и дети еще живы, даже если им удалось уехать оттуда, где они жили, — он об этом никогда не узнает.
— Не знать — лучше, — сказал Петр. — Гораздо лучше.
Джонни вспомнил о дважды уничтоженной Москве и кивнул.
— Вероятно, доктор Малик может дать ему успокаивающее, — сказал Яков.
— Повторяю, с полковником Деланти все будет в порядке, — ответил Бейкер. — Рик, нам нужно посовещаться.
— Ладно.
— Зачем? — спросил Яков. — Зачем они это сделали?
Внезапный этот вопрос не удивил Бейкера. Он ждал, когда Яков скажет что-нибудь в этом роде.
— Вы знаете — зачем, — сказала Леонилла Малик. Отплыла от иллюминатора. — Наше правительство уже заявляло претензии на китайские территории. Учитывая, что появилась угроза наступления ледников, у русских остается лишь одно место, куда можно уйти. Европа лежит в развалинах, а в южном направлении возможности продвижения крайне ограничены. Если мы пришли к этому заключению, то китайцы могли прийти к нему тоже.
— И они напали, — сказал Яков. — Но не успели это сделать достаточно рано. Мы смогли нанести ответный удар.
— Так где же нам совершить посадку? — спросила Леонилла.
— Вы очень спокойно задаете свой вопрос, — сказал Яков. — Вас не волнует, что ваша страна лежит в руинах?
— Я взволнована одновременно и больше и меньше, чем вы полагаете, — ответила Леонилла. — Россия — моя родина, но она не была моей страной. Мою страну убил Сталин. Во всяком случае, сейчас на территории России посадка невозможна. Если даже нам удалось бы отыскать место для посадки, мы оказались бы в самом пекле военных действий.
