— Кончайте эту комедию, — зло бросил Эванс, — время идет, а мы сидим тут, как идиоты, сложа руки! У нас за спиной лежит миллион, а мы тут, тут… Слышите, нам следует договориться. Этот миллион должен быть нашим. Он наш. Никто, кроме нас, не знает, что он в одном из ящиков. Бели заберем его, то сможем поделить поровну…
— Миллион долларов! — Сильвия рассмеялась. А я подумал, есть ли на свете хоть что-нибудь, к чему эта девушка способна отнестись серьезно.
Эванс, побледнев, продолжал:
— Послушайте, дорога каждая минута! Мы же упускаем удобный случай! Мне и в голову не приходило, что поисковые самолеты могут оказаться здесь раньше тупамарос.
— Что же вы предлагаете? — спросил Джей.
Эванс пожал плечами:
— Захватить самолет. Разбежаться во все стороны… Конечно, это рискованно, я понимаю. Но не очень… В обойме всего шесть или семь пуль… Надо обезвредить Астрид… найти ящик с деньгами… и все.
— А если прибудут тупамарос? — снова спросил Джей.
— Не станем же мы ожидать их тут! Уйдем с деньгами и будем ждать помощи, а им всегда можно сказать, что Астрид погибла при посадке…
— Одним словом, вы намерены убить Астрид, — заключил я.
— Мне нужны деньги!
— Хватит, Эванс! — приказал я. Он замолчал.
Но тут вмешался Джей:
— А почему хватит, Мартин?
Я очень удивился, услышав от него такой вопрос.
А он продолжал:
— Ведь ты же не станешь уверять, будто хорошая пачка долларов вызывает у тебя отвращение? К тому же, избавимся от воздушного пирата. Эванс, — повернулся он к юноше, — я с тобой!
— Отлично, Джей! Купер… подумайте! И вы тоже, Дег! Не вынуждайте нас действовать лишь вдвоем… Решай и ты, Сильвия!
Девушка, уже наполовину опустошившая свою банку, скривила губы, пожала плечами и заявила:
— А я не верю в равноправие мужчин и женщин. Мужские дела не для меня! Мне холодно, — добавила она, — бр-рр! И пойду я сейчас к Астрид, в теплое местечко!
Она поднялась. Эванс ухватил ее за лодыжку:
— Сильвия, не говори ничего Астрид, слышишь!
— Ой, отпусти меня, Эванс! — попросила девушка, высвободила ногу и направилась к самолету.
— Астрид, Астрид! — закричала она. Мы молчали. Сильвия подошла к самолету ближе и снова громко позвала Астрид. В иллюминаторе показалось ее бледное лицо. Через минуту с пистолетом наготове и сигнализатором, висевшим на шее, она появилась в дверях.
— Что случилось, Сильвия? — строго спросила она.
— Астрид, пусти меня в салон! Я совсем замерзла!
— У тебя есть одеяло. Обойдешься!
— О, нет… Астрид, ну не будь такой злюкой! Я же твоя подруга, маленькая Сильвия, которой очень-пре-очень холодно! Пусти меня! Я буду умница, обещаю тебе!
Астрид поколебалась. Потом сказала:
— Можешь подняться, но при одном условии: у меня тут пара наручников.
— Ой, как интересно! — воскликнула Сильвия и, сложив руки вместе, протянула их перед собой и поднялась в самолет.
Опустилась тишина. Пробившиеся было сквозь туман солнечные лучи исчезли. Небо, казалось, начало медленно снижаться. Отдаленные вершины уже скрылись в белой пелене. Наверное, и нашу гору вскоре окутает туман и тогда ни поисковые самолеты, ни тупамарос не найдут нас. При мысли об этом я почему-то обрадовался. Не знаю, как это объяснить, только ситуация, в которой я оказался, нисколько не тяготила меня. И даже столь печальное место вдруг открывало мне свое скромное очарование: лысая гора, голое плоскогорье с этой удивительной бороздой, камни, впаянные в скалистую почву, как бы остекленевшие, оплавленные каким-то чудовищным пламенем… разве все это не прекрасный фон для какого-нибудь невероятного приключения? Разве мог бы я описать поверхность Луны, если бы никогда не побывал там?.
— Как действует ваш прибор, инженер?
Дег подошел к Финклю, занятому прибором. В нем было столько непонятного — уйма всяких трубочек, капсул, коробочек, тонких стальных проводов, что Дег, как всегда, не удержался, чтобы не полюбопытствовать. Его постоянно привлекало всякое странное устройство, словно магнитом тянуло… даже если он и не мог в нем разобраться. Финкль посмотрел на него горящими глазами.
— О… это очень, очень просто… простейший принцип, — с радостью принялся объяснять он. — Прибор фиксирует сердечные импульсы… можно даже сказать, сердечное эхо… Вот здесь… — Инженер показал на микрофон, длинный и тонкий, словно пуля. — Вот сюда попадают даже самые слабые импульсы… Видите?. Если поставить микрофон вот так. — И он приставил его чувствительный конец к камню, возле которого мы сидели. — Вот так… представим себе, что этот камень — груда обломков. Вот так… опускаю рычажок… И если только под руинами находится живой еще человек… прибор вскоре зафиксирует ритм сердечной пульсации… на вот этой крохотной кассете, а вот это акустическое устройство усилит звуки в семьсот раз… Тут не может быть никакой ошибки! Во-первых, будет слышно, а во-вторых, засветится капсула, — понятно?
— Ну, это и в самом деле невероятно, — пробормотал Дег и посмотрел на меня: — Просто невероятно, Мартин, правда?
Я не успел ответить, так как в этот момент Эванс, отшвырнув прочь пустую консервную банку, воскликнул:
— Гораздо невероятнее другое — у нас под боком лежит миллион долларов, а мы почему-то теряем время!
— Это точно, — проворчал Джей, избегая моего взгляда.
— Вот это действительно невероятно! — повторил Эванс.
Я решил, что пришло время поставить точки над «и».
— Ох… ох…
— Эванс, послушайте меня. Послушай и ты, Джей. Я говорю вам это в последний раз и больше повторять не буду.
— Черт возьми, Мартин, но…
— Представляется случай изрядно разбогатеть, настолько, чтобы уже не желать больше никаких денег. Я не миллионер, даже квартира, в которой я живу, не принадлежит мне. У меня есть только хижина на озере Мичиган и друзья, разбросанные по всему свету. Я журналист. И вовсе не гений, каким меня представляет полковник, когда хочет польстить мне, а просто неплохой газетчик… Достаточно неглупый, чтобы понять — это сражение за миллион долларов проиграно раньше, чем началось…
— Ох… Ох…
— Нам не удалось бы получить этот миллион, даже если бы мы дружно договорились обо всем, даже если бы решились рискнуть жизнью. Астрид закрылась в самолете. Мы можем, разбежавшись, окружить его со всех сторон. Но вход в кабину только один. Астрид будет сидеть там спокойно, целясь в каждого из нас… И скажите мне, кто из вас отважится подняться в самолет? Ты, Джей? Вы, Эванс?. Или ты, Дег?
