– Ох, – она на мгновение задумалась – нужно было искать другой способ. – Род, выслушайте меня. Для вас это увлекательное приключение, правда? А что, по-вашему, чувствую я? Чужаки это или просто заблудившиеся колонисты, пытающиеся снова вернуться в Империю, это моя область. Это то, для чего я училась, и я единственный антрополог на борту. Я вам просто необходима.
– Мы можем все сделать и без вас. Это слишком опасно.
– Но вы же позволили мистеру Бари остаться на борту.
– Не по своей воле. Адмиралтейство приказало мне не выпускать его с корабля. Меня не волнует его безопасность, но мне небезразлична безопасность ваша и ваших слуг…
– Если вас беспокоят Адам и Энни, что ж, оставьте их здесь. Они плохо переносят ускорение. Но я могу делать все, что можете делать вы, капитан Лорд Родерик Блейн. Я видела вас после гиперпространственного Прыжка, ошеломленно смотревшего по сторонам и не знающего, что делать, в то время, как я смогла выйти из каюты и прийти сюда, на мостик! Так что не говорите мне о моей беспомощности! В общем, вы или позволите мне остаться здесь, или…
– Или что?
– Ничего, конечно. Я знаю, что не могу угрожать вам. Ну, пожалуйста, Род! – она пробовала все, включая магические взгляды своих глаз, и этого было так много, что Род в конце концов сдался.
– Командор Френзи, сэр, – доложил часовой, охранявший трап, ведший на мостик.
– Входите, Ромео, входите, – сказал Род с сердечностью, которой не испытывал. Френзи было тридцать пять, на добрых десять лет больше, чем Блейну, и Род когда-то служил под его руководством три месяца, выполняя самые жалкие обязанности, которые только можно было придумать. Этот человек был хорошим администратором, но отвратительным офицером.
Френзи осмотрел мостик и выпятил вперед челюсть.
– А-а, Блейн… Где капитан Кзиллер?
– На Нью-Чикаго, – вежливо сказал Род, – Теперь я командир «Мак-Артура», – он повернулся так, чтобы Френзи мог видеть четыре кольца на каждом его рукаве.
Лицо Френзи стало еще более угловатым. Губы его сжались.
– Поздравляю, – сказал он, – сэр.
– Спасибо, Ромео.
– В таком случае, я ухожу и скажу своим людям, чтобы они не торопились с заправкой, – и Френзи повернулся, чтобы уйти.
– Черт возьми, что значит, «чтобы не торопились»? У меня очередность 2А1. Хотите взглянуть на сообщение?
– Я видел его. Они передали копию на мою станцию, Блейн… то есть, капитан. Но из сообщения совершенно ясно, что адмирал Кренстон считает командиром «Мак-Артура» Кзиллера. Я полагаю, сэр, что он не послал бы этот корабль на перехват возможных чужаков, если бы знал, что его капитан… молодой офицер, впервые принявший командование. Сэр.
Прежде, чем Блейн успел ответить, Сэлли сказала:
– Я видела сообщение, командор, и оно адресовано «Мак-Артуру», а не Кзиллеру. И оно дает кораблю право на первоочередную заправку.
Френзи холодно посмотрел на нее.
– Я думаю, что для перехвата вполне достаточно «Лермонтова». А теперь, если позволите, капитан, я должен вернуться на свою станцию, – он снова взглянул на Сэлли. – Я не знал, что женщин стали принимать в гардемарины.
– Я имею честь быть племянницей сенатора Фаулера и нахожусь на этом корабле по приказу Адмиралтейства, командор, – сурово ответила девушка. – Меня удивляет отсутствие у вас хороших манер. В моей семье не привыкли к такому обращению и, конечно, мои друзья при дворе будут шокированы, узнав, что имперские офицеры могут быть настолько грубы.
Френзи покраснел и в ярости огляделся.
– Прошу прощения, леди. Поверьте, я и не думал вас оскорбить… Я просто был удивлен, поскольку мы не часто видим девушек на борту военного корабля, разумеется, не таких привлекательных молодых леди, как вы. Еще раз простите… – выпалив это одним духом, он повернулся и выбежал с мостика.
– Скажите, почему вы не среагировали, как я? – вслух удивилась Сэлли.
Род что-то буркнул и выпрыгнул из кресла.
– Он сообщит Кренстону, что здесь командую я! У нас есть… так, сообщение идет до Новой Шотландии около часа и столько же нужно для ответа… – Род ткнул пальцем в кнопку интеркома. – ВНИМАНИЕ ВСЕМ. ГОВОРИТ КАПИТАН. СРОЧНЫЙ СТАРТ ЧЕРЕЗ СТО ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ МИНУТ. СРОЧНЫЙ СТАРТ ЧЕРЕЗ СТО ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ МИНУТ. НЕ ВЕРНУВШИЕСЯ НА БОРТ БУДУТ ОСТАВЛЕНЫ ЗДЕСЬ.
– Хороший выход! – одобрительно воскликнула Сэлли. – Пусть себе отправляет свое сообщение. – Блейн снова начал торопить команду с возвращением, а Сэлли покинула мостик и скрылась в своей каюте.
Род отдал еще одно распоряжение.
– Командор Синклер, дайте мне знать, если кто-то хочет покинуть это место, – если Френзи попробует помешать, Блейн получит возможность дать ему по физиономии. Он, конечно, попытается и… Еще довольно долго Блейн мечтал о том, что бьет Френзи.
Вскоре такие донесения поступили. Довольный Каргилл явился на мостик с пачкой приказов о переводе. Боцманы «Мак-Артура», получив копии сообщения о первоочередности, отправились на поиски лучших мужчин Бригита. Новые и старые члены экипажа толпились вокруг корабля, убирая поврежденное оборудование, торопливо заменяя его из запасов станции и тут же отправляясь на поиски новой работы. Другие запасные части складировались по мере поступления. Позднее их можно будет использовать для замены сделанного Синклером… конечно, если кто-нибудь сумеет в этом разобраться. Было довольно трудно понять, что находится внутри этих стандартных черных ящиков. Род заметил микроволновый кипятильник и отправил его в офицерскую кают-кампанию. Каргиллу это понравится.
Когда заправка была почти закончена, Род надел свой вакуумный костюм и вышел наружу. Его контроль не требовался, но его присутствие морально помогало команде, знавшей, что Старик смотрит за ними из-за каждого их плеча. Воспользовавшись случаем, Род посмотрел в сторону пришельца.
Лицо Господа смотрело на него через пустоту космоса. Угольный Мешок был газопылевой туманностью относительно небольших размеров – от двадцати четырех до тридцати световых лет протяженностью – но плотной и достаточно близкой к Новой Каледонии, чтобы закрывать четверть неба. Земля и Спарта – столица Империи – никогда не были видны отсюда. Раскинувшаяся чернота закрывала большую часть Империи, но служила превосходным бархатным фоном для двух ближних ярких звезд.
Впрочем, даже без этого яркого фона Глаз Мурчисона был ярчайшей звездой на небе – огромный красный гигант в тридцати пяти световых годах отсюда. Белое пятно у одного края было его желтым карликовым спутником, более мелким, более тусклым и менее интересным. Это и была Мошка. Отсюда Угольный Мешок напоминал человека в капюшоне (его голову и плечи), и красный супергигант был его бдительным недоброжелательным глазом.
Лицо Господа… По всей Империи знали этот необычный вид Угольного Мешка из системы Новой Каледонии, но стоять здесь в холоде космоса и смотреть на него было совсем другим делом. На снимках это выглядело как… Угольный Мешок, здесь же это было реальностью.
И что-то, чего они не могли видеть, летело к ним от Мошки в Зенице Господней.
Всего одно g – и слабое ощущение того, что «Мак-Артур» ложится на курс перехвата. Эластичная паутина держала его в противоперегрузочном кресле эти несколько мгновений изменения обычной гравитации, но Род подозревал, что скоро все снова станет по-прежнему.
Кевин Реннер, прежде чем стать парусным мастером «Мак-Артура», был помощником на межзвездном торговом корабле. Это был худой мужчина с узким лицом, лет на десять старше Блейна. Пока Род занимал свое противоперегрузочное кресло, Реннер следил за кривыми на экране, и его удовлетворенное ворчание нисколько не походило на выражение чувств военным моряком.
– Вы определили наш курс, лейтенант Реннер?
– Да, сэр, – с удовольствием отозвался Кевин Реннер. – Прямо в солнце на четырех g!
По кораблю разнесся предупредительный сигнал, и «Мак-Артур» начал ускорение. Экипаж и пассажиры почувствовали, что вес постепенно растет, вдавливая их в кресла, постели и ложа.
– Это была шутка, не так ли? – спросил Блейн.
Парусный мастер насмешливо взглянул на него.
– Вам известно, сэр, что мы имеем дело с движением с помощью солнечного паруса?
– Разумеется.
– Тогда взгляните сюда, – палец Реннера показал на зеленую параболу на экране – параболу, резко уходящую вправо. – Количество солнечной энергии, приходящейся на квадратный сантиметр паруса, уменьшается по мере удаления от звезды. Ускорение корабля прямо зависит от количества света, отраженного от паруса.
– Конечно, мистер Реннер. Продолжайте.
Реннер показал на другую параболу, очень похожую на первую, но синюю.
– Звездный ветер тоже может толкать парус вперед, и давление его изменяется по тем же законам. Основное и важное его отличие заключается в том, что звездный ветер – это атомные ядра, которые вонзаются в парус в месте удара. Момент движения преобразуется непосредственно, тогда как солнечный свет отражается от паруса.
