Взглянув вниз, Грейди увидел, что робот принес ему воду.
– Ух… – Он осторожно взял бокал, чувствуя, как стремительно немеет рука.
Хедрик внимательно следил за ним:
– Джон, мне кажется, вам просто необходимо присесть. Вид у вас не совсем здоровый.
Грейди кивнул и прошел к стулу, стоявшему перед громадным письменным столом.
Робот отступил в сторону с грацией пумы.
– Будьте осторожны, сэр, там ступенька.
– Спасибо.
Джон сел на стул и сразу стал жадно пить воду, то и дело нервно оглядываясь по сторонам.
Хедрик жестом призвал его успокоиться:
– Не надо так торопиться. Я понимаю, что вы испытали настоящий шок. Мы могли бы дать вам успокоительное, но для нас важно, чтобы во время беседы вы полностью владели собой, сохраняя абсолютную ясность ума.
Допив воду, Грейди несколько раз глубоко вздохнул:
– Где я нахожусь? И что, черт возьми, происходит?
– Я знаю, что вы только что испытали травматический шок. Такое всего неприятно, но когда мы рождаемся, это тоже очень тяжело. Тем не менее и то и другое необходимо, чтобы двигаться дальше, к чему-то большему. А самое главное то, что все закончилось. И вы теперь здесь, с нами.
Грейди посмотрел на часы. Те самые, которые он потерял несколько лет назад. Сверкающие цифры на дисплее светились знакомым кругом. Глядя на них, он понял, что с момента инцидента в лаборатории прошло совсем немного времени. Всего лишь несколько минут.
– Мои старые часы. Я… Что я…
– Джон, время не имеет значения.
– Но это же Чикаго. Две тысячи миль от моей лаборатории. И за окном разгар дня.
Хедрик сочувственно кивнул:
– Вас это волнует? Здесь… – Он махнул руками, и в воздухе появилась голографическая панель управления. Он ткнул в пару мест, и вид за окном изменился на сверхъестественно реальный пейзаж ночного Нью-Йорка с возвышающимся зданием Эмпайр-стейт-билдинг. В офисе тут же включилось освещение, дополняя иллюзию.
– Так лучше?
Грейди уставился в окно непонимающим взглядом. Все было абсолютно реальным.
– Да где, черт возьми, я нахожусь?
– Я же говорил вам, Джон. Это Бюро технологического контроля – БТК. Мы – федеральное агентство, в наши обязанности входит наблюдение за перспективными технологиями, как зарубежными, так и отечественными, а также оценка их социальных, политических, экологических и экономических последствий с целью сохранения общественного порядка.
– Сохранения общественного порядка.
– Мы держим под контролем и регулируем внедрение технических новшеств. Потому что на самом деле человечество технологически намного более продвинуто, чем вы думаете. Вот только человеческая природа до сих пор живет в Средневековье. БТК – это предохранитель, защищающий общество от худших человеческих побуждений.
Грейди повернулся на стуле и увидел, что двери офиса закрылись. Робот послушно стоял рядом и кивал, словно подтверждая каждую фразу.
Хедрик вышел из-за стола и продолжил:
– Джон, человечество побывало на Луне в 1960-х. С тех пор прошло полвека. Ядерная энергия. Транзистор. Лазер. Все это существовало уже тогда. Вы действительно думаете, что с тех пор вершиной наших технических достижений стал Фейсбук? Конечно, открытия прошлых поколений в каком-то смысле поражают гораздо больше, чем то, что мы делаем сейчас. Наши отцы разработали ракету «Сатурн-5» с помощью логарифмической линейки. Поражает то, что они в принципе заставили ее работать. Так много частей. Так много критических точек. Они были поистине великими людьми. Мы же просто стоим на их плечах.
Грейди снова повернулся к Хедрику:
– А какое отношение ваши слова имеют ко мне? Почему я здесь?
– Управление гравитацией. Трудно даже представить, что вам это удалось – да еще с такими ограниченными ресурсами. Но вы когда-нибудь задумывались о том, какие последствия может иметь ваше открытие?
Джон молча смотрел на него.
– Пойдемте со мной, – Хедрик жестом пригласил Грейди последовать за ним. Створки дверей слева от них бесшумно распахнулись, открывая путь в застланный ковровой дорожкой коридор.
– Куда мы идем?
Хедрик добродушно улыбнулся:
– Да все в порядке, Джон. В полном. Все здесь говорят только о вас. Мы в полном восторге. Я бы хотел кое-что вам показать.
– Что именно?
– Истинное направление истории. Я хочу показать вам, чего на деле достигла человеческая изобретательность.
Оглянувшись в последний раз назад, на подобострастного робота, все еще продолжавшего кивать, Грейди встал на ноги и последовал за Хедриком, который, видимо желая подбодрить, положил ему руку на плечо:
– Хочу сказать вам, что мне тоже довелось быть в вашем положении. Двадцать восемь лет назад. Я знаю, это нелегко, но ведь вы же ученый, Джон. Если вы ищете истину, то впереди вас ждут чудеса…
Он подтолкнул Грейди в длинную галерею, вдоль обеих стен которой выстроились пьедесталы с макетами различных конструкций, – на вид все это походило на музей. На ближайшем постаменте стояла прочная на вид композиция из керамики и стекла, излучавшая яркий белый свет. Устройство было размером со стиральную машину. Голографические буквы под ним гласили:
Первый самоподдерживающийся термоядерный реактор – 6 мая 1985 года: Хедрик Грэм Э.
Грейди поднял руки, заслоняя глаза от слепящего сияния:
– Вы шутите, что ли…
– Я никогда не шучу.
– Термоядерная реакция. Вы усовершенствовали процесс термоядерной реакции.
Хедрик кивнул.
– Термоядерная энергия?
– Я же говорил, что был в вашем положении.
Грейди смотрел то на реактор, то на его создателя. Вид у него был ошеломленный.
– По образованию я физик, специализировался на исследовании плазмы. Областью моей работы было создание тороидальных термоядерных устройств с удерживанием плазмы магнитным полем.
– Я… – Грейди не смог найти слов.
Хедрик кивком головы указал на реактор:
– Это последняя модель. Его первый прототип был огромный и на выходе давал всего лишь сотню мегаватт. Да и этот уже довольно примитивен по сравнению с тем, что у нас есть сейчас.
– Но… 1985 год?
– Некоторые изобретения служат катализаторами для других – создают положительный цикл обратной связи. В конце концов появление определенных технологий становится неизбежным. Управление переходом к ним – вот что особенно важно. Термоядерный синтез и квантовые компьютеры – хорошие примеры в этой области. Улучшенные конструкции реактора стали возможны благодаря компьютерному моделированию нелинейно связанных явлений в ядре плазмы, пристеночной плазме и в пристеночных областях опытных реакторов. Огромная энергия, выделяемая в процессе термоядерного синтеза, сделала возможным появление более мощных компьютеров. А более мощные компьютеры позволили улучшить конструкцию реакторов. Это яркий пример симбиоза. Модификация силы тяжести станет еще одной ключевой симбиотической технологией.
