Уйе проговорил это с видимым усилием, тогда как в голове его пронеслись совсем другие мысли: «Что я такое говорю? Я лицемерю даже перед самим собой!»
— А там будет что-нибудь о Свободных, в этой фильмокниге? — спросил Пол.
— О Свободных? — Уйе судорожно впился пальцами в край стола и, увидев, что Пол заметил его нервный жест, отдернул руку.
— Послушай, расскажи мне о населении Арраки, — попросил Пол.
— Ну что ж, слушай. Население этой планеты делится на две основные группы: одна группа — Свободные, другая объединяет грабенов, синков и пеонов. Мне говорили, что они женятся и выходят замуж не только внутри одного племени. Женщины из деревень синков и пеонов предпочитают выбирать мужей из Свободных, а мужчины этих племен ищут среди Свободных себе жен. У них даже есть поговорка: изысканность приходит из города, мудрость — из пустыни.
— У тебя есть их фотографии?
— Я посмотрю, что можно для тебя достать. Самая интересная их черта, это, конечно, глаза — совершенно синие, без белков.
— Мутация?
— Нет. Это связано с насыщением крови меланжем.
— Свободные, должно быть, очень храбрые люди, если они живут на краю пустыни.
— По отзывам — да, — сказал Уйе. — Они слагают стихи в честь своих кинжалов. Женщины у них такие же свирепые, как и мужчины. Даже дети Свободных жестоки и опасны. Тебе, я думаю, не позволят с ними играть.
Пол смотрел на Уйе завороженным взглядом. Его чрезвычайно заинтересовали замечания о силе Свободных. Вот люди, которые могли бы побеждать!
— А черви? — спросил Пол.
— Что?
— Я бы хотел побольше узнать о червях пустыни.
— А… конечно. У меня есть небольшая пленка, всего десять метров. Она была отснята на северной широте. Очевидцы, на которых можно положиться, сообщили о червях более четырех метров в длину, но есть основания считать, что существуют и более крупные особи.
Пол перевел взгляд вниз, на коническую проекционную карту северных арракинских широт, разложенную на столе.
— Пояс пустынь и район Южного полюса отмечены как необитаемые. Это из-за червей?
— Из-за штормов.
— Но ведь любое место можно сделать обитаемым.
— Если это экономически выгодно, — сказал Уйе. — На Арраки много дорогого жемчуга. — Он погладил свои длинные усы. — Сейчас должен прийти твой отец. Я хочу кое-что подарить тебе перед уходом: этот предмет попался мне, когда я укладывал вещи. — Он положил на стол что-то черное, продолговатое, размером с подушечку большого пальца.
Пол с интересом взглянул на подарок доктора, но не дотронулся до него. «Как он осторожен!» — промелькнуло в мыслях Уйе.
— Это очень старая Оранжевая Католическая Библия, предназначенная специально для космических путешествий. Она сделана из металла и снабжена не только лупой, но и собственной электростатической схемой. — Уйе взял Библию в руки и начал показывать, как ею пользоваться.
— В закрытом положении ее удерживает пружинный замок, находящийся под действием электрического разряда. Ты нажимаешь на край футляра… вот так… и наэлектризованные листы, отталкиваясь друг от друга, откроют книгу.
— Она такая маленькая!
— Однако в ней восемьсот страниц. Потом ты нажимаешь вот здесь, и статические заряды будут листать страницы, по мере того как ты будешь читать. Никогда не касайся страниц пальцами: ткань, из которой они сделаны, слишком нежна. — Он закрыл книгу и протянул ее Полу. — Попробуй!
Уйе наблюдал за тем, как Пол трудился над приспособлением, от которого зависело движение страниц, и думал: «Я дал ему источник веры, перед тем как его предать. Теперь я могу сказать себе, что он ушел туда, куда я уйти не смогу. Его мать, конечно, призадумалась бы над тем, почему я сделал ее мальчику этот подарок».
— Эта Библия, видимо, была сделана задолго до появления фильмокниг? — спросил Пол.
— Да, она очень древняя. Но пусть это останется между нами, хорошо? Твои родители могут посчитать, что тебе рано иметь такую вещь.
А про себя Уйе подумал: «Его мать, конечно, призадумалась бы над тем, почему я сделал ее мальчику этот подарок?» Пол закрыл книгу, продолжая держать ее в руке.
— Но она такая ценная…
— Доставь удовольствие старику, — сказал Уйе. — Она была подарена мне, когда я был совсем юным. — А сам подумал: «Я должен поймать в свои сети его ум, а также использовать его алчность!» — Открой ее на четыреста шестьдесят седьмой странице, где сказано: «Вся жизнь начинается с воды». На кромке есть маленькая зазубрина, с помощью которой можно отмечать нужные места.
Пол ощупал кромку и нашел две зазубринки: одна чуть глубже другой. Он нажал на последнюю, книга раскрылась на нужной странице, и лупа стала на место. Уйе попросил:
— Прочти отмеченное вслух.
Проведя языком по пересохшим губам, Пол начал читать:
— «Подумай о том, чего не может слышать глухой. Что это за глухота? И каких чувств мы все лишены, если не можем видеть и слышать окружающий нас, другой, мир? Что такое есть вокруг нас, если мы не можем…»
— Хватит! — внезапно взорвался Уйе.
Доктор закрыл глаза, пытаясь вернуть утраченное самообладание. «Почему книга раскрылась на любимом месте Ванны?» Открыв глаза, он увидел, что Пол пристально смотрит на него.
— Прости меня, — сказал Уйе. — Это было любимое место моей покойной жены. Я совсем не это хотел услышать. Прозвучавшие слова оживили во мне воспоминания, которые… причиняют боль.
— Там были две отметки, — произнес Пол.
Видимо, решил Уйе, Ванна сделала свою отметку, и чуткие пальцы мальчика обнаружили ее. Но это, конечно, случайность, простое совпадение.
— Думаю, тебе понравится эта книга, — сказал Уйе. — В ней много правдивых историй, таких же хороших и добрых, как этическая философия древних.
Пол взглянул на книжечку-малютку в своей руке — эта крохотная вещица хранит в себе тайну… что-то случится, пока он будет ее читать. Он почувствовал, как в нем опять шевельнулось предчувствие его ужасного предназначения.
— Твой отец может прийти сюда в любую минуту, — предостерег Уйе. — Почитаешь ее на досуге.
Пол нажал на край футляра, и книга закрылась. Когда Уйе так неожиданно закричал на него, Пол было испугался, что тот заберет книгу назад. Теперь он поспешно спрятал книгу в свою тунику.
— Благодарю тебя, доктор Уйе, за подарок, — сказал Пол, как того требовал этикет. — Это будет наша тайна. Если я могу что-то для тебя сделать, говори без колебаний.
— Мне… ничего не нужно, — сказал Уйе.
«Зачем я мучаю себя и этого бедного мальчика? Черт бы побрал этих зверей Харконненов! Почему они избрали для своей мерзкой цели именно меня? — сказал себе Уйе. — Впрочем, он ни о чем не догадывается…»
