Ознакомительная версия.
— Вы куда? — заступил им дорогу белобрысый круглолицый парень с винтовкой. Но тут же подался назад. — Рады видеть вас, ваша светлость!
«Светлость? — удивился Ланьер. — Ах да, вездеход герцога! И потом — сходство. Все, как рассчитал Бурлаков. Он меня наверняка отправил в эту экспедицию, чтобы убедить деревенских: герцог никуда не уходил, все в порядке, друзья!»
— Мы за картошкой, — высунулся малыш Раф из вездехода. — Ну и еще одно дело. Мы покалеченного парня в лесу нашли. У маров отбили. Может, ваш? Здоровый такой.
— Рыжий? — тут же выпалил охранник.
— Может, и рыжий. А может, просто волосы в крови.
Охранник только заглянул в вездеход, увидел лицо раненого да могучее плечо, что высовывалось из одеяла, отскочил как ошпаренный. Кинулся к лесовозу.
— Кешка, наддай! — заорал он. — Ланса привезли! Скорее! Машине въехать надо. Ланса у маров отбили!
Но лесовоз, как назло, буксовал. И охранник, протиснувшись мимо машины, понесся куда-то.
— Они к нам не привяжутся? — спросил Димаш. — Скажут: мы этого беднягу покалечили. Кто знает, что этим деревенским в головы придет?
— Не привяжутся. Они меня знают, я бывал здесь не раз! — заявил Раф. Вокруг алого ротика искушенного ангелочка проступили глубокие складки. Виктору он показался измученным до полусмерти и старым.
— Пусть только посмеют! — Виктор гордо расправил плечи. — Не забывайте, что с вами приехал герцог собственной персоной. Запомнили, ребята. Герцог! Его светлость.
— Все помним, — спешно подтвердил Димаш, хотя было ясно по его обескураженной физиономии, что про уговор он наверняка забыл.
Лесовоз, наконец, рыкнул, газанул и заехал внутрь. За ним тут же последовал вездеход, аккуратно, будто на цыпочках, миновал выбитую грузовиками ямину у ворот и по главной (и единственной) улице прямиком вкатился на деревенскую площадь. В центре площади стояла огромная ель — в деревне готовились к Рождеству и Новому году. Немаленькая оказалась деревня — домов сорок, а то и больше. Хорошие дома, двухэтажные, со ставнями на окнах, с верандами; вокруг домов сараи, конюшни, коровники.
Народ уже высыпал наружу. Раф первым выскочил из машины — прежде Ланьера. Навстречу прибывшим выступил невысокий крепко сбитый мужик лет пятидесяти с лысым черепом и коротко остриженной рыжеватой бородой — сразу видно, что староста. За ним шагал давешний охранник.
— Добрый день, ваша светлость! Завсегда рады вас видеть! — поклонился староста. Низко поклонился. Но без подобострастия. Похоже, вездеход герцога и сходство Виктора с отцом старосту обманули. — За картошкой приехали?
— За ней самой, — тут же встрял в разговор Раф. — Хороший нынче урожай?
— Недурен. Дай-ка, гляну, вправду ли вы нашего Ланса нашли.
Подошел к вездеходу ближе, глянул, вздохнул, поскреб пятерней бороду.
— Ланса в дом несите, — приказал охраннику. — Пускай Кощей поглядит, что и как. Где вы его отыскали? — повернулся он к Виктору.
— Возле треснувшей скалы, — отвечал вместо Виктора Раф. — Его мары взяли в плен. Их было семеро. Мы их положили.
«Ну надо же, положил он! Вот бахвал», — усмехнулся про себя Виктор и даже дернул ртом, не в силах подавить усмешку.
— Всех насмерть? Да вы голову ему придерживайте! Голову! — закричал староста на неумелых носильщиков, что доставали из фургона раненого. — Эх, как они его. Всех говорю, насмерть?
— Нет, один живой, легко ранен. В кузове лежит, в мешке, связанный, — сказал Виктор. — Вам привезли в подарок. Вы решайте, что с ним делать.
— Достань-ка его, Вальдек, — велел староста тому парию, что охранял прежде ворота.
Тот бросился исполнять. С помощью Димаша извлекли пленника из кузова.
— Это же наш Кузька! — ахнул Вальдек. — Он летом сказал, что за ворота уйдет. Серебряных безделушек натырил и удрал. Вот с-сука...
— В карцер его! — приказал староста. — Запереть, не выпускать, охрану поставить! Там еще наши были?
— Нет. Только мары.
— Откуда вам знать, наши они или пришлые?! Сам съезжу, погляжу. Накормите их, — бросил староста кому-то через плечо. — Вернусь — поговорим о цене на картошку. А ты, Адрюс, — приказал он юноше лет восемнадцати, — живо на коня да скачи в Грибное. Скажи: мары объявились, надо дозор ставить. Да напомни, что они нам трех коров задолжали. Не отдадут, картошку придержим. У нас хранилища бездонные в безвременной зоне. Картошка может три года лежать, и все будет — как вчера выкопанная. Они про это каженный год забывают, напоминать по пять раз надо. Так и скажи: не будет коров — картошки не получат.
Ясно было, что нарочно он это все говорил — для гостей из крепости. Цену набивал. Прижимистый мужик, ох прижимистый. Но слушались его беспрекословно, команды выполняли с усердием. Хорошо картофельники жили под присмотром Михала.
И еще Виктор подумал, что староста с Бурлаковым в натянутых отношениях. То есть внешне делают вид, что дружат, но при этом друг друга крепко недолюбливают.
— Слышал, в крепости у вас в этом году народу больше обычного? — как бы между прочим спросил староста. — Значит, и маров будет — как грибов в сентябре. Ну, не мне тебя мэрами пугать. Они твое имя заучили. После того как ты тридцать трупов вдоль дороги развесил. В безвременной зоне до сих пор трое болтаются.
«Отец?» — изумился Ланьер.
Но виду не подал. Лишь кивнул, изображая понимание.
7
Женщина лет тридцати в затрапезной рабочей одежонке провела гостей в ближайший дом, усадила посланцев крепости за стол на кухне. Еда была самая что ни на есть вкуснейшая — жареная на сале картошечка. Да еще пиво домашнее. Пятеро гостей дружно навалились на угощенье. Кажется, могли бы до утра челюстями работать, да боялись, что пузо лопнет.
— Картошка у них отличная, нигде больше такая не растет, — рассказывал Раф. — В прошлом году отдавали килограмм за патрон. Но в этом — цены повысят. Уже пронюхали, что в крепости народу много. Значит, догадываются, жратва нам нужна позарез.
Мог бы и не говорить. Виктор и сам понял: староста своего не упустит. Раф приподнялся, зашептал в самое ухо:
— Сработало, точно, сработало. Никто и не заметил, что ты — другой!
— Молчи! — шикнул на него Виктор.
Раф подмигнул брату и уселся на место.
Вместе с гостями за стол пристроился какой-то мужичонка из местных, тощий, узкоплечий, длиннолицый, со светлыми глазами навыкате.
— И откуда только чужаки берутся, — бормотал мужичонка, споро работая ложкой. — Каженный год являются, и всем жрать подавай. Всю нашу картоху сжирают, бездельники.
— Через врата они приходят, из другого мира, — механически отвечал Ланьер, как портальщик привыкший на любой вопрос тут же давать ответ.
Ознакомительная версия.
