— Кури. Вот банка. Активные средства — это что?
— Ну, ракеты, снаряды. Чем на противника действуют… Попасть в шар проблем нет… и толку нет. Потому что в нем нечего разрушать. Он_же сплошь железный, он — ничто и никто, а сбить его с траектории можно только чем-то, имеющим сравнимое с ним количество движения.
— Это как?
— Произведение массы на скорость.
— Ага. И ничего такого у нас нет.
— Ни у кого нет. Он мог бы спокойно пройти через зоны поражения всех мировых систем ПВО. Если, конечно, не найдется идиот, который применит спецзаряд у себя над головой… Слава богу, шары ничего плохого никому не сделали. Правда?
— Правда. Знаешь, что вообще в этой истории удивительно? — Проводник подался вперед. — Никто не погиб. И даже не покалечился. Я не считаю того парня, что ужрался и сломал палец, не дойдя до Территории. Лей, Андрюха, не жалей!
И мы выпили еще. Тут зашла Татьяна и молча отдала хозяину рулон бумаги.
— Во! Свежий снимок. Давай-ка, посмотрим. Спасибо, Тань. Ты, может, посидишь с нами?
— Дела у меня…
И она вышла во двор. Зато пришел толстый рыжий котяра и запрыгнул хозяину на колени. Кошачья голова высунулась над столом и потянулась в сторону колбасы.
— Погреться пришел, толстожопый? — Проводник погладил кота. — Люблю живность в доме… А у тебя есть кто?
— У нас негде… Завели было аквариум, да все рыбки передохли… Борис Георгиевич, а те дома, на Территории, небось, разворовали?..
— Представь себе, нет. Туда бывшие хозяева ходили, вещи свои вывозили. Поддавали и вывозили. Долго. Ведь они точно знали, что им надо. Купол их не трогал. А воры… Купол им «ханки» подкинул, ведь вор не знает, что попадется украсть, а в душе хочет одного только — нажраться на халяву да поскорее, чтоб страх свой заглушить. Поэтому в дома они уже не попали, все попали в Купол. А вышли оттуда — уже не воры. Ведь русский мужик в среднем не вор, что бы там ни говорили… То же самое и с бандюками вышло. Не получилось у них власть над Куполом взять. Из тех, что сунулись туда, двое застрелились, двое в монастырь ушли, а один все деньги в детский дом передал, а сам стал книги писать. Не ел, говорят, не пил, а все писал и писал, пока его в психбольницу не забрали…
«Торфяшка» наша загнулась, все на газ перешли. Народ разъехался кто куда. Здесь теперь мы да Искатели остались. Потому что нам зарплату платят.
— А Искатели чем занимаются?
— Среди них есть ученые. Они тут в командировке, меняются все время. Я из них знаю только одного профессора, Виктора Антоновича, мы еще тогда познакомились. И спасатели, наши, местные. Федька, к примеру… Следят, чтоб безопасно было. Потому что дома потихоньку рушатся без присмотру. Да еще люки вот эти…
— Люки?
— Вот, смотри, — Проводник развернул рулон бумаги, принесенный женой, — это сегодняшний снимок.
Я посмотрел и поразился: это был великолепный по качеству и очень подробный спутниковый снимок.
— Ого…
— Вот так-то, — важно сказал Борис Георгиевич, — мы тут тоже не лаптем щи… Видишь эти точки? Это люки. Телефонной сети и канализации. Обыкновенные чугунные крышки.
— И что?
Проводник изогнулся, вытащил откуда-то из-за спины другой рулон.
— А то… вот это вчераш… нет, позавчерашний. Сравни!
Он с победным видом откинулся назад.
— Не может быть… Они что, двигаются? Не может этого быть!
— Не двигаются, а перемещаются, — поправил Борис Георгиевич. — Налей-ка водочки…
— Айн момент! Битте! — я был страшно заинтригован.
— Так вот… ах, ты, зараза… все равно ведь жрать не будешь…
Коту все же удалось когтистой лапой смахнуть со стола кусок колбасы. Проводник сбросил его с колен; кот понюхал свой трофей, и, задрав пушистый хвост, не спеша ушел, издевательски виляя толстой задницей.
— Скотина какая, — с любовью произнес Борис Георгиевич. — Ну, давай, что ли…
Выпили, закусили.
— Так что с этими люками?
— Они перемещаются. Сегодня здесь, завтра на три метра вон там. Или на десять. Но никто не видел, как они двигаются. Понял?
— Ага. А нам-то что до них?
— Один клиент у меня в люк нырнул… Правда, ничего особого не случилось, но кто его знает. И вообще, люки показывают, что еще не все тут закончилось, что процесс идет…
— А что с ним случилось, с тем клиентом?
— Охо-хо… Я тогда только начинал Проводником. Народу много приходило, все хотели заветные подарки от Купола получить. Пришел один, деревенский, как сейчас помню, Юркой звать. Он там увидел что-то. Обыкновенный телефонный колодец. Глубиной метра два, крышка чугунная рядом валяется. В стенках выходы цементных труб, а в них кабели. Три кабеля толстых. Из одной стенки выходят, в другую уходят, в метре ото дна. Вот под ними-то и лежало, под кабелями. То есть вроде бы лежало. Юрка на кабели те толстые спрыгнул, ничего, выдержали. А с них уже на дно колодца.
Так вот, то, что дном казалось, им не оказалось. Юрка с кабелей на дно прыгнул, а дна там и не было. Видимость одна. Он, правда, успел руками за кабель ухватиться. А тот вдруг покрылся маслом, будто вспотел, и вращаться начал. Ухнул Орка вниз, прямо сквозь фальшивое дно. И то, что лежало на дне, так вроде и осталось лежать, других поджидать в ловушку. Запах только вылетел оттуда, вроде как разогретого металла. Что тут сделаешь? Взяли мы крышку чугунную да на место поставили. Хотя толку от этого мало: наверняка найдется любопытный и откроет. А там лежит. И манит. Перед Юркой, видать, нелегал какой-то туда провалился, потому что крышку закрыть некому было: Искатели обязательно бы закрыли, им лишние проблемы ни к чему. Заварить бы ее, эту крышку, да только чугун простым электродом не варится, и аппарат надо постоянного тока. Поначалу Искатели прошли, все крышки заварили, да толку ноль. На следующий день сварки как и не было. Раз десять заваривали, потом бросили. Только в инструкцию мне добавили: избегать люков. И открытых, и закрытых. Обходить стороной.
Мы его, конечно, встретили потом, Юрку-то, но я ребятам строго наказал, чтобы не окликали его. Я уже догадался: после ловушек у них одна дорога — за стекло. Туда и бредут, никого не замечая. Что с ними под землей происходит, остаются ли они сами собой — никто не знает, но лучше, чтобы в люки никто не попадал.
Потом и шар пролетел, махая сотней лап-лопаток. Удивительная штука этот шар. Зачем ему лапы, ведь он тяжеленный, и подъемную силу он создает как-то по-своему, а лапы эти вроде нас успокоить должны: смотрите, мол, и мы летаем по-вашему. Вроде все по-честному. Хотя с первого взгляда понятно, что лапы слишком малы и слишком медленно крутятся. И вообще, они больше мешают ему, чем помогают, потому что портят его обтекаемую форму и создают лишнее сопротивление воздуха. Но, может, у них какая-то другая забота, у тех лап.
