В кармане Молдера сразу же зазвенел телефон. Это была Скалли:
- Ну как?
- Кажется, минуту назад он потерял сознание.
- Сейчас поднимусь. Молдер, если что, постарайтесь, чтоб у него не было затруднений с дыханием...
- Хорошо... - Молдер сунул в карман плоскую коробочку телефона.
За спиной его послышалась отчаянная возня, кто-то ахнул, Восберг вдруг бешено закричал:
- Ты куда? Сумасшедший!..
Обернувшись, Молдер увидел пустые носилки, и еще, краем глаза, Танаку, ныряющего в заросли кустарника на опушке. Восберг с ошеломлённым видом растирал левую скулу.
- Он меня ударил!
- Что?
- Как сумасшедший - вскочил и кинулся прямо к лесу. Мы просто ничего не успели сообразить!..
Молдер выхватил фонарик:
- За ним! Он, наверное, не понимает, что делает!..
Бежать по ночному лесу было непросто. Свет луны был обманчив, тени скрывали неровности почвы и кучи валежника. Вулканологи, у которых фонариков не было, сразу отстали. Молдер спотыкался и, насколько это было возможно, прикрывал ладонью лицо. Ветки все равно хлестали так, что он только шипел от боли. Щеку чем-то царапнуло, колено здорово стукнулось о невидимую корягу. Он едва успевал увертываться от сучьев, нацеленных, казалось, прямо в глаза. Один раз нога соскользнула, и он прокатился по зашуршавшей груде валежника. Несколько мгновений после этого даже не понимал, куда теперь двигаться. Где луна? А, вот, правильно, она должна быть от него слева. Больше всего он боялся, что все-таки упустит Танаку. К счастью, тот мчался, совсем не разбирая дороги, и хруст веток подсказывал Молдеру нужное направление. Время от времени он оборачивался и изо всех сил кричал: "Сюда!.." - а из темноты леса сзади, будто эхо, отзывался расплывчатый голос Восберга. Он предпочел бы, чтобы вместо них здесь была Скалли. По крайней мере, профессионал. А на вулканологов в такой ситуации надежда слабая.
Молдер уже подумывал, что именно так все и сложится, но тут впереди, где деревья, вроде, были немного реже, раздался сдавленный крик, а затем еще один крик и глухой, сопровождаемый треском веток, продолжительный шум, словно что-то тяжелое покатилось с откоса.
Он едва успел затормозить, схватившись за тонкий ствол сосенки. В сильном луче фонаря внезапно открылась довольно глубокая котловина. Три больших плоских камня образовывали ее дно, и на этих камнях, как гусеница, ворочался лежащий Танака; руки у него были раскинуты, словно их держал кто-то невидимый, а голова - то поднимающаяся, то падающая - колотилась о землю.
- Вот он!.. - закричал Восберг, выскакивая из-за спины Молдера. - Что вы стоите? Ему ведь нужна наша помощь!..
Молдер схватил его за плечо и удержал на краю котловины.
- Что вы делаете? Пустите!
- Не подходите к нему, - резко сказал Молдер.
- Пустите меня!
- Ни в коем случае!
- Ради бога! Как вы можете на это смотреть?..
Хорошо еще, что второй вулканолог отстал. Молдер сжал Восбергу руку и вывернул ее за спину.
- Он там умрет!.. - шипел Восберг, все-таки пытаясь освободиться.
- Не подходите, прошу вас!...
- Больно!..
- Не подходите!..
Оба они замерли на краю котловины, потому что другой луч фонарика в это мгновение скользнул по ее плоскому дну. Скалли все-таки догнала их, несмотря ни на что. И в голубоватом, чуть-чуть размытом круге, легшем на камни, стало видно, что Танака выгнут всем напряженным телом, словно гусеница. Но вот напряжение точно сломалось, человеческая фигура обмякла, а из вздутия на горле вдруг выскочила заостренная, будто копье, уступчатая деревянная палка, закачалась из стороны в сторону, видимо, распрямляясь. Раздался легкий хлопок - это наконечник ее округлился и лопнул. Облачко плотной взвеси заискрилось над неподвижным Танакой. Секунду оно еще держалось, переливаясь в воздухе, а потом, как пыль, осело на дно котловины.
- Что это?.. - Молдер от неожиданности даже выпустил из рук притихшего Восберга.
- Это то, от чего, вероятно, погиб Эриксон, - медленно, словно во сне, не отводя глаз от дна котловины, ответила ему Скалли.
Через двадцать минут еще теплое и точно отяжелевшее в смерти тело Танаки, вытянувшись лежало в прозрачном хирургическом боксе посередине лаборатории, и сосредоточенная, серьезная Скалли, надев халат и просунув руки в пластиковые гибкие рукава, исключающие возможность непосредственного контакта с материалом, разворачивала пленку, в которую это тело было обернуто.
Молдер нависал над ней, как судья, которому требуется немедленный приговор.
- Ну что там? - нетерпеливо спросил он. - Ты что-нибудь понимаешь? С чем мы имеем дело?
Скалли, однако, не торопилась. Она сначала взяла соскоб с древесного выроста, пробившего горло Танаки; соблюдая множество предосторожностей, перенесла препарат из бокса на круглый предметный столик под бинокуляром, отрегулировала контрастное освещение, минуты три изучала материал, поводя микровинтами, чтобы видеть его со всех сторон, и лишь потом вынесла заключение:
- Без более совершенного оборудования я ничего сказать не могу.
- Тогда к чему все это?
- Мне нужно время, чтоб разобраться, Молдер...
- Ну, по крайней мере, хоть какая-нибудь теория у тебя есть?
- Судя по всему, это нечто вроде грибка, растущего в определенных условиях.
- Ты можешь сказать, к какому он принадлежит виду или откуда он взялся?
- Думаю, что ни один биолог ответить не сможет. Судя по всему, это совершенно новый, пока не известный науке вид. Посмотри сам...
Она немного отодвинулась в сторону. Молдер прильнул к окулярам и увидел полупрозрачные, будто из студня, овальные вытянутые коробочки. Они были заполнены такими же полупрозрачными зернами с тоненькой оболочкой. Это напоминало коробочки созревшего мака.
- Что это означает?
- Ты, Молдер, сейчас видишь споры. Я отскребла их с верхней, вырвавшейся наружу части гриба. Эта ужасная штука, которая там торчит, по-видимому, споронос. Кажется, одна из спор проросла у Танаки внутри. До тех пор, пока она не достигла определенного состояния, ее видно не было и она внешне ничем не проявляла себя. Но она незаметно вызывает изменения в теле хозяина. В том числе и такие, которые отражаются на его психическом состоянии. Эти изменения, видимо, очень серьезные. Особенно в тканях легких, во всем дыхательном тракте и в горле...
- Так вот почему у него в легких песок...
- Вы нашли у него в легких песок? - немедленно переспросил Восберг.
Он стоял рядом с Джесси, которая, поглядывая на бинокуляр, кусала мизинец.
- Еще при первом просвечивании. Причем - довольно много песка.
- Откуда он мог взяться?
- Песок - это окись кремния, отход жизнедеятельности грибка, - сказала Скалли. - Отход жизнедеятельности организма, основанного на кремниевом метаболизме.
