Андрью недоверчиво покачала головой.
— Я не знаю, Джон, но мне кажется, что-то такое есть в словах туземцев… Разве ты сам не чувствуешь? Неужели ты не ощущаешь здесь какого-то непонятного страха? — проговорила она подавленным тоном.
Манеринг взглянул на жену.
— Она тоже почувствовала! — подумал он про себя с тревогой, хотя и ответил с беззаботной шутливостью:
— О, моя милая, маленькая девочка! Какие глупости она говорит! Этот вздор, эти больные мысли не должны смущать хорошенькую головку. — Он нежно обнял жену и увел ее с веранды в дом.
В этот вечер, около половины шестого, Андрью и Джон мирно прогуливались вокруг бэнгалоу. Вдруг их внимание привлек шум мотора и треск ломаемого кустарника в направлении узкой тропинки, ведущей к дому. Через минуту перед ними предстал и сам разрушитель. Это был молодой человек и, видимо, очень энергичный.
Он приветствовал их задорно весело, помахивая широкополой шляпой.
— Я — Мик Шанон, ваш ближайший сосед! Услышав сегодня утром о вашем приезде, я немедленно направился сюда предложить свои услуги. Чему могу быть полезен?
— Благодарю вас, это очень любезно с вашей стороны. Имею честь представиться — Манеринг, а это моя жена! — проговорил Джон.
Молодой ирландец поклонился Андрью и на его цветущем лице появилась восторженная улыбка.
— О, как приятно встретиться с вами, м-с Манеринг. Вы первая лэди, которая появляется в здешних местах! — говорил он, не выпуская ее руки.
И Андрью и ее муж с первого же взгляда почувствовали особое расположение к этому приятному, веселому юноше.
— Пройдем в дом чем-нибудь освежиться! — проговорил Джон, подхватывая его под руку и увлекая на веранду.
Поболтав немного, Андрью под предлогом необходимости переменить туалет удалилась. Слуги зажгли лампы, хотя темнота только что наступила, и накрыли холодный ужин.
Мужчины вели оживленную беседу.
Манеринг поделился с гостем теми затруднениями, которые ему пришлось встретить в поисках слуг.
— О, да! Эта история здесь вечно повторяется. Они боятся Джу-Джу, который, по их словам, обитает в бухте.
— Да, кстати, какая причина смерти моего предшественника, м-ра Гаттона? — вдруг неожиданно спросил Манеринг.
Шанон сдвинул в угол рта трубку и бросил на него вопросительный взгляд.
— Какая причина? Да разве она вам неизвестна? Манеринг схватил его за руку.
— Мой дорогой друг, если бы я знал, то не стал бы вас спрашивать. Все, что мне известно, это то, что Гаттон умер внезапно и меня фирма направила сюда, временно, до прибытия нового агента. На основании одной только телеграммы трудно делать какие-либо дальнейшие заключения.
Шанон, прежде чем ответить, вынул трубку и положил ее на стол.
— Ну, если так, то, пожалуй, будет лучше, если я сообщу вам некоторые подробности.
— Дик Гаттон в припадке безумия бросился в бухту и погиб. Причиной этого врачи считают спиртные излишества. Тело Дика найдено не было.
Джон Манеринг нервно придвинулся к свету и пристально посмотрел на говорившего.
— Но на каком же основании вы не доверяете мнению врачей?
Ирландец на минуту призадумался.
— На очень простом: я прекрасно знал Дика. Он, правда, не был трезвенником, но никогда не позволял себе никаких излишеств. В течение последних шести месяцев я был постоянным его посетителем, но не замечал за ним этого порока. Последний раз я видел его накануне смерти и он был воздержан, как всегда. Не станете же вы утверждать, что в течение суток человек мог настолько изменить свои привычки, чтобы напиться до белого каления и броситься в бухту?..
Манеринг покачал головой.
— Я не утверждаю этого. Но что же другое можно предполагать? Ведь даже тело не нашли?
— Да, но к моменту происшествия у Гаттона был слугой некий Кру. Он был не из здешних мест, а потому не придерживался ни обрядов, ни верований здешних туземцев; он не верил в дьявола и потому оставался в бэнгалоу на ночь. На основании исключительно его показаний, врачи и сделали свое заключение. Вот как все произошло по словам желтокожего: солнце зашло, часа через три он услыхал дикие крики своего хозяина, они раздавались в направлении бухты. Старый Кру выскочил из дома и бросился на крик. Ночь была лунная. Он подоспел как раз к моменту, когда его хозяин, взмахнув несколько раз руками в воздухе, навсегда погрузился в глубину. Желтокожий утверждал, что злой дух вселился в его хозяина.
Окончив, Шанон откинулся на спинку кресла.
— И вы будете после этого уверять меня, что Гаттон был в полном уме? Если он не выпивал лишнего, то имелась какая-либо другая ненормальность.
— Да нет же! Я повторяю вам, что Дик был так же здоров и нормален, как мы с вами. Я никогда в своей жизни не видал более здорового и жизнерадостного человека. Желтокожий слуга первым высказал предположение, что его господин выпил лишнее, за ним стали повторять и другие, за исключением меня.
— Да, но с ваших слов все это предположение кажется довольно сомнительным. Но тогда у вас, должно быть, свои соображения. Может быть, вы не откажетесь поделиться ими со мной?
Шанон встал и нервно заходил по веранде. Приблизившись к перилам, он облокотился на них:
— Вы старше меня, Манеринг, вы дольше меня живете в этой проклятой стране и следовательно знаете, какие невероятные вещи случаются в Африке. И самое странное это то, что мы живем здесь и смеемся, когда должны бы давно убраться отсюда… Конечно, я мог бы думать, что Гаттон попал в пасть крокодила, если бы не знал наверняка, что в этих водах крокодилы не водятся. Чудовище, которое обитает, согласно утверждениям туземцев, в этой бухте, убило все живущее. Может быть, во время своего недолгого пребывания вы уже заметили, что здесь не видно никаких признаков жизни. В здешних водах нет рыбы, на целую милю по этому берегу вы не встретите ни птиц, ни зверей.
Джон Манеринг громко расхохотался.
— Мой дорогой друг! Вы со своими сказками походите на старую бабу. Лучше выпейте и прекратите ваши мистические разглагольствования! — проговорил Джон, наполняя тонкие, похожие на гвоздики, бокалы.
Шанон бросил через плечо взгляд на бухту. Темная вода искрилась при бледном лунном свете. Он слегка вздрогнул, залпом выпил бокал и снова повернулся к Манерингу.
— Вы полагаете, что это плод моей досужей фантазии? Посмотрим… Пройдет неделька-другая и ваш трезвый, холодный англо-саксонский ум придет к тем же заключениям. Я не успел сообщить вам еще следующего факта: за шесть месяцев до смерти Гаттона его предшественник погиб тем же манером. Но он пил. Лично меня вы никак не убедите, что это послужило причиной его смерти. Этот случай произошел вскоре после того, как ваша фирма приобрела здешнюю станцию. Здание было выстроено за восемь месяцев до того одним голландским торговцем. Туземцы предупреждали его о неблагополучности места, но красота и выгодность положения настолько прельстили его, что он не хотел ничего слушать и обосновался здесь. Два месяца спустя он погиб точно так же, как оба агента. Теперь вы видите, что я имею некоторые основания для своих «бабьих» утверждений и, если вы прониклись ими, то послушаетесь моего совета и не будете после наступления темноты подходить к воде ближе, чем на сто ярдов.
