– Вы окончательно рехнулись, Фицхью? – мягкость голоса сестры-тариссийки, без предупреждения явившейся на тренировку, никого не могла обмануть. – Чего вы добиваетесь? Хотите, чтобы Гамильтон сорвалась?
– Эээээ… сестра… не при кадете же! – огромный, не только поджарой фигурой, но и лицом напоминавший волкодава-переростка, инструктор растерянно отступал под гневным взглядом всерьез рассерженной монахини.
– А почему бы, собственно, и не при ней? Речь идет о ее здоровье, между прочим! То я узнаю, что адаптация организма Мэри к воздействию стимуляторов проводится по индивидуальному ускоренному графику, то вы заставляете ее выделывать Бог знает что, да еще и находите это совершенно нормальным!
– Сестра, но мы же должны узнать предел ее возможностей!
– Кто это «мы»? Кто должен, что должен и кому?
– Ну как же вы не понимаете, ведь Гамильтон совершенно уникальна! – инструктор приободрился, решив, что нашел веский аргумент в споре. – Этот кадет может стать гордостью Звездного Корпуса и…
– Она и так уже гордость. А вот если вы ее перетренируете, то она не будет не только гордостью Корпуса, но и пилотом вообще. Заканчивайте это, Фицхью. Орден заинтересован в пилоте Гамильтон, и если Мэри сорвется, я оторву голову ВАМ. Все ясно? Так, девочка, мыться и спать, немедленно. И не вздумай включать обучающую приставку, это приказ.
Поздним вечером того же дня Фицхью сидел в комнате, занимаемой Лореной Макдермотт, и злился. Не на кого-то конкретного, а вообще. Тем более что красотка-бухгалтер решительно приняла сторону сестры Агнессы, заявив, что, дескать, они тут все посходили с ума с этими попытками выжать из девчонки Гамильтон все, на что она способна, и что такое любопытство совершенно неуместно и не доведет до добра не только будущего пилота, но и Корпус в целом.
– Ты уж меня послушай, мужик. Угробить ее сейчас – раз плюнуть, это я тебе как пилот говорю. Малейший перекос, чуть-чуть перестараетесь, и организм пойдет вразнос. Она будет чем-то феноменальным, в этом уже сейчас нет никаких сомнений, и нечего валять дурака, форсируя ее сверх меры. Утром мы с Агнессой поговорим со Старшим, пусть накрутит хвосты медикам. А то ведь и впрямь слетит и тогда прости-прощай денежки, уже потраченные на ее обучение. Это я тебе говорю как бухгалтер.
– Уж лучше бы ты говорила, как женщина, – проворчал Фицхью, отчего сходство с волкодавом сделалось совсем уж отчетливым.
– А как женщина я тебе скажу, что если Гамильтон вылетит из Корпуса, не окончив курс, – форменная рубашка упорхнула куда-то в направлении платяного шкафа, – или вообще погибнет в процессе обучения, эта скотина Монро получит такой подарок, что лучше и не придумаешь, – майка последовала за рубашкой. – Алтея ему не дала, так он на ее дочке решил отыграться, сволочь злопамятная, – левый ботинок плюхнулся на порог санитарного блока. – Мне Агнесса кое-что порассказала на правах старой приятельницы. Думаешь, все эти бесконечные проверки просто так на нас сыплются? – правый ботинок, оскалившись застежками, замер на столике возле кресла, в котором сидел Фицхыо, с удовольствием наблюдавший за процессом. – Он же даже не скрывает, что если «это отродье» отчислят, штатские придурки тут же оставят Корпус в покое. Ты что же, так стремишься доставить удовольствие этой поганой крысе?
На хищной, совершенно не приспособленной для выражения положительных эмоций, физиономии Фицхью вдруг расцвела насмешливо-нежная улыбка. Огромная лапища сгребла Лорену и неожиданно аккуратно переместила на койку.
– Я лучше доставлю удовольствие тебе, лапочка, – хрипло сказал он, откровенно любуясь безукоризненной грудью.
– Это мысль, – рассмеялась Лорена, – но как же душ?
– Потом!
Мэри вышла из шлюза в коридор и недовольно покосилась на подпиравшую стены небольшую толпу. Событие нашли, как же! Хотя, с другой-то стороны, действительно событие. Десятый год обучения только начался, а она сдала сегодня последний экзамен за полный Курс Звездного Корпуса. Ей четырнадцать лет, в кармане ее комбинезона лежит сертификат пилота, торжественно оформленный Старшим Наставником прямо на борту учебного корвета, она доказала всем – и в первую очередь самой себе – что чистота крови не главное… теперь-то уж никто не посмеет назвать ее полукровкой. Впрочем, если хорошенько подумать, так ее не называли уже очень давно, и права сестра Агнесса – нечего цепляться за старые обиды. Хоть на того же Рори О'Нила посмотреть – вон он, в первых рядах, улыбается так широко, что непонятно, как до сих пор не треснула круглая веснушчатая физиономия. Сейчас прыгнет и схватит. Точно.
– Мэри, это правда? Правда? Ты сдала?
– Сдала. Рори, нет! Немедленно поставь меня на место! Вы чего?! Аааааа! Здесь же по… тол… ки… низ… ки… е-е-еее!
Коннор Фицпатрик с одобрительной улыбкой смотрел на происходящую в коридоре вакханалию. Тяжело пришлось с девчонкой. Чему он, дурак, радовался девять лет назад? Да с ней было труднее, чем с любыми пятью кадетами его взвода, на выбор! Один только характер чего стоит. Независимость и гордость – ладно, все они тут такие, но отчужденность, доходящая до мизантропии замкнутость и полное нежелание завязывать дружбу с однокурсниками… Твердая уверенность в том, что окружающие с трудом ее терпят (что уж там, поначалу так и было)… Острый, как бритва, язык, совершенно не желающий держаться за зубами ни при каких обстоятельствах – доказать любому сверстнику (и не только сверстнику), что он в сравнении с ней неуч, Мэри Гамильтон особого труда не составляло, а желания и так было хоть залейся… Что там дружба, вооруженное перемирие-то установилось далеко не сразу. Сколько драк ему пришлось разнимать курса примерно до третьего! Это уже потом, лет в восемь, когда к гибкости и скорости начала добавляться сила, девчонка стала противником настолько опасным, что ее хотя бы свои оставили в покое, которого она так упорно добивалась. О'Нил еще этот… Ведь как кошка с собакой, пока она ему два зуба не выбила – на курсовых соревнованиях, под приглядом Фицхью, строго в рамках правил! После этого парень резко ее зауважал. Наставник фыркнул, вспоминая случай, когда трое парней-канониров курсом старше попытались поучить жизни наглую задаваку, да вот беда – не учли, что конопатый увалень, не далее как неделю назад схлопотавший от этой самой задаваки полновесную зуботычину, встанет рядом с ней. А кулаки, в отличие от реакции, у Рори уже тогда были о-го-го. И какое прикажете накладывать дисциплинарное взыскание? А главное – кому и за что? Двум малькам, рядком уложившим противников возле столовой? Трем старшим, которые мало того что пристали к мелочи, так еще и не смогли с этой мелочью справиться? Они тогда с Дунканом Маккарти, наставником пострадавшей троицы, крепко выпили в баре одного из грузовых терминалов базы и решили дело замять. А то в самом деле чушь какая-то получается. Что уж там Маккарти своим втолковал, Коннор не спрашивал. Хватило ему и того, что все его нотации и – что уж греха таить! – ругань разбились о непрошибаемое молчание этой парочки. Да и не так уж он был рассержен по большому-то счету. Гамильтон троих не испугалась (хотя Коннор всерьез сомневался, умеет ли чертова кукла бояться в принципе); О'Нил так и вовсе молодец, за своего товарища вступился. Тем не менее отношение к Мэри большинства оставалось прохладным. Но когда стали формировать пробные экипажи, тут-то и выяснилось, что неприязнь неприязнью, а летать с Гамильтон хотят все. На прямой вопрос Фицпатрика почему, Рори от имени всех двигателистов и канониров взвода заявил, что Гамильтон из любой задницы вытащит, а насчет остальных он вовсе не уверен. Естественно, девчонки-пилоты оскорбились до глубины души, и опять пришлось улаживать конфликт. Еле-еле удалось переориентировать девиц, сделать из раздражающего фактора пример для подражания… Ладно, пролетели. Только не совсем понятно, что дальше-то будет с кадетом Гамильтон. Курс она прошла, блестяще прошла, а что теперь? На Картан? Могут и не принять, мала еще. В монастырь? Вроде логично, но опять же возраст, там ведь придется летать без дураков, от ее умений и хладнокровия люди будут зависеть, не говоря уж о грузах драгоценного тариссита. Да и не растеряет ли она в повседневной рутине то, что все эти годы с таким упорством запихивала в свою, несомненно, светлую голову?
