Перед поэтическим произведением, как наивысшей формой речи, стоят иные задачи. И решаются они иным инструментарием.
В отличие от прозы, где основной рабочей единицей является предложение, состоящее из слов, в поэзии такой единицей является само слово, впитавшее в себя смысловую нагрузку целого предложения.
Слово в поэзии - это другое слово.
Предложение - отображение. Оно пассивно.
Живое поэтическое слово само выбирает предмет или явление для описания, а значит, является активным началом. Предложение обслуживает смысл, а слово в поэзии - само смысл.
Значит, в поэзии каждое слово самоценно. Потеря любого и каждого - трагедия, ибо сказано: в начале было Слово, и Слово было Бог.
Потеря Слова в стихотворении корреспондируется, таким образом, с потерей человеческой душой Бога. Ни больше, но и ни меньше.
(не загнула ли я тут?)
Структуру прозаического текста определяет сюжет, но и поэзия не аморфна: её структуру определяет ритм. Соединение звука и ритма в поэзии создаёт эффект, подобный тому, каким на человека, пробиваясь к его подсознанию, воздействует музыка.
(найти тезу о том, что всякий вид искусства в наивысшей своей форме стремится стать музыкой)
И если человек способен войти в резонанс с музыкой слова, происходит попадание в волшебные сети Поэзии. Утрата же одного (даже одного!) слова ломает ритм и разрушает Гармонию. И мы лишаемся возможности Озарения. Увы, навсегда.
(не много ли трагического пафоса?)
Смотрите, как удаляемся мы от подсознательного понимания базовых философских категорий, к которому подталкивает нас, раскрепощая наш разум своим поэтическим талантом, Томас Элиот, если в отрывке из его "Four Quartets" убрать 30% слов, в соответствии с числами выпавшими в третьем туре последнего розыгрыша "Вахнакского лото" (18, 46, 2, 84, 39, 23, 4, 12, 47, 83, 38, 24, 15, 32, 79, 6, 9, 16, 81, 14, 48, 29, 80, 10, 25, 49, 11, 26, 33).
(объяснить, что в данном случае лотерейный тираж и является тем самым, необходимым для моего литературного эксперимента, "чёрным ящиком")
Исходный фрагмент текста:
Музыка слов движется
Только во времени, но выше жизни
Умеет быть смерть. Слова, отзвучав,
Сливаются с тишиной.
Формой и ритмом
Стремятся слова достичь
Спокойствия вазы китайской
Вечного двигателя неподвижности.
Не статичности скрипки в миг
Звучанья последней ноты, но совмещенья
Конца и за ним последующего начала.
Конец и начало всегда существуют
До начала и после конца.
Всё всегда сейчас. А слова,
С треском ломаясь под ношей,
Поскальзываясь и падая,
Не могут стоять на месте
Им просто не устоять: визги и ругань,
Грубая брань и насмешка
Преследует их постоянно. Слово в пустыне
Осаждают гласа искушенья.
Плачет Тень в своём танце предсмертном,
Громко рыдает и безутешно стенает Химера.
Смотрите теперь, как разрушается ритм, как мы начнём вязнуть в болоте кастрированного текста, полученного путём обработки исходного материала "чёрным ящиком":
музыка движется во времени
выше жизни слова отзвучав
стремятся слова достичь спокойствия
неподвижности не статичности
в миг звучанья но совмещенья
конца и начала конец и начало
всегда существуют всё всегда сейчас
а слова, с треском ломаясь под ношей
поскальзываясь и падая
не могут стоять на месте
им просто не устоять визги и ругань,
грубая брань и насмешка
преследует их постоянно Слово в пустыне
плачет в танце предсмертном
громко рыдает и безутешно стенает Химера
Вы видите
На этом месте текст прерывался, и только чуть ниже было набрано:
Проба пера Проба пера Проба пера Проба пера и топора пора ets.
Чудны дела твои, Господи! Одни для расширения сознания жрут мухоморы, другие - смакуют Элиота.
Но славная, наверное, девочка, отличница. Вон, как пишет всякие слова умненькие про умненькие слова.
Только разъяснить бы ей, что, на самом деле, основой великого и могучего являются, нет, не слова, а промежутки между ними.
Перегляды-перемиги, похохатывания-покашливания, вздохи-предыхания - вот что выдаёт смысл, а не искусственные звуки, чья единственная цель - обман.
Эх, взять, - где она? - да и втолковать бы ей натуральненько, что глубокомысленные паузы, многозначительная тишина, всеобъемлющее безмолвие и всё объясняющее молчание - вот, собственно, то, что выражает суть положения вещей, а вовсе не слова-погремушки, придуманные для сокрытия истины от другого!
Зотов приписывал эту мысль себе, хотя во времена князя Вяземского её приписывали Тайлерану. Было же парадоксально сказано тем: "Речь есть искусство прикрывать свою мысль".
Как известно, ускользающий от понимания смысл этого высказывания заключается в следующем... Хотя, чего ж тут разжёвывать, - в наше время этот парадокс стал общим местом. У нас уже давно слова впадают в ложь, как Волга в Каспийское море...
А что касается собственно Элиота, то Зотов в необразованности своей, в своей темноте, не очень осознавал: к пониманию какой такой истины он, этот, в прошлом не очень удачливый банковский клерк, нас толкает?
В этом препарированном отрывке только и уловил Зотов стремление западного широко образованного, но глубоко религиозного, человека совместить понятия интуитивно нащупанного дзена и христианские образы последнего искушения.
Похвальное стремление.
Но всё сведётся, как всегда, к повальному язычеству. И к свальному греху... Ну, в лучшем случае, к сжиганию автомобильных шин на берегу Темзы в ночь перед Ночью Всех Святых!
Но, впрочем, источником всякой хорошей поэзии и является эта гремучая смесь, состоящая из каких-нибудь плохо совместимых обстоятельств.
И потому-то настоящая поэзия - всегда взрыв. Всегда - акт индивидуального террора.
Что же в отношении излишеств разнообразных и вычурных красот, то тут Зотов был нынче по-азиатски неукротим. Не удержался, - имея в последнее время непреодолимую тягу к малым формам - и, работая, как ятаганом, послушной мышью, быстро и кардинально сократил элиотовский текст процентов этак на девяносто, достигнув скупости древнекитайского афоризма:
Стремятся слова достичь конца и начала до начала и после конца.
Потом подумал, восстановил текст и предложил столь же короткий, но, как он посчитал, вобравший всё, что Элиот, собственно, и хотел сказать, вариант:
Движется во времени и преследует их постоянно Химера.
Стихам, как и водке не должно быть разбавленными.
Удовлетворившись, Зотов оставил прибор и продолжил, прерванные на поэтические экскурсы, поиски.
Кто ищет тот...
8.
Кто ищет, тот обрящет.
