Он бежал к ракете, а белое - валом - катилось за ним, догоняло, дыша сырым запахом. 22
Жогин бросил свою агитацию. Даже постарался забыть о ней, так была глупа. Теперь он просто гулял, смотрел, дышал воздухом. Если его заставал дождь, залезал под шляпу какого-нибудь широкого гри и пережидал.
Цветная вода стекала, журча. Гри что-то бормотали. Какой-нибудь мокрый филартик тоже лез под шляпу. Он натыкался на Жогина и вскрикивал от страха.
Дождь плескался, гри начинали петь, раскачиваясь.
Дружный хор сейчас ритмично, резко пел непонятное даже аппарату. И филартики шли к Жогину, во множестве. Они скулили и прижимались к нему, пачкая его грязной шерстью. Боялись? Но чего?
Гри пели, земля вздрагивала - мелкими толчками. Словно ползли в ней очень большие и сильные, жесткие телом черви, извиваясь в такт песне.
Тогда Жогин быстро разрывал землю. И обязательно натыкался на толстый синий шнур. Если трогал его, то шнур, дергаясь и щиплясь электрозарядами, уходил из его рук в землю, вглубь. Скрывался.
Особенное пение гри, синий шнур, пропитанный электричеством, разноцветные дожди... Это должно было иметь определенное значение. Но какое?
Ладно же! Он узнает, о чем поют гри, что это за шнур. Датчики! Они соберут ему нужные сведения. Они все видят, за всем присмотрят и доложат ему. 23
Но Жогин не торопился. Не все ли равно, день или месяц. Он был еще человеком, но время уже теряло свое значение, замедляло бег. А вот когда он станет киборгом, оно покорится ему.
- Коллега, - спрашивал его Блистающий Шар. - Вы решились? Решайтесь скорее. Есть превосходная планета для вас, мои коллеги нашли живокристаллы.
- Не торопите! - просил Жогин. Но думал, стать киборгом или нет? В конце концов любой человек в машине сильнее другого, без машины. Здесь начало киборгизации. Правда, машину можно и бросить, если надоест. А киборгу нет обратного пути.
Над этим надо было поразмыслить как следует. И Жогин уходил в самое уединенное место планеты, где он мог быть один.
Взобравшись с магнитными присосками на вознесшийся круглый нос ракеты, Жогин глядел на равнину и думал.
Гри светились. Их силуэты сгущались к горизонту в синеватую, светящуюся мглу, испугавшую его в самом начале знакомства с планетой. Тогда он принял ее за атомное мерцанье.
- Приятно поют, паршивцы, - бормотал Жогин. - Будто чешут за ухом. А дышится как, и красотища - это свечение. Душу гладит. И чем думать, лучше мечтать.
Тут-то Жогин понимал, что не сможет быть киборгом, человеком-механизмом. Сидеть зажатым в механической коробке? Лучше мучительная, но обычная смерть, о которой назойливо предупреждает Шар.
А таежный весенний лес - ажурный и радостный?
В конце концов всем есть свое назначение. Петру одно, ему другое. А Блистающему Шару - быть киборгом.
Есть титаны, все переделывающие, покорители времени и тайн. А рядом с ними - маленькие и шкодливые. Пример? Генка и папахен.
Но есть люди, особенные и в своей обыденности. Пример - брат Петр, все держащий на своих плечах. Они как сама земля, которая всех терпит и всех держит на своей выгнутой спине.
По земле ходят, на нее и мусор валят (что делал папахен), ее перелопачивают, пашут, жгут. Но она зеленеет опять, дает урожай и кормит людей, зверей, птиц.
А топтавшие ушли, сгнили в той же самой земле, удобрив ее и хотя бы этим принеся пользу.
Брат Петр и был земляной терпеливый человек. Наблюдая его, Жогин понял: такими жизнь и держится, их работой, честностью, молчанием. Продолжается тоже ими.
Они и живут-то с великим терпением, словно сознавая свое назначение быть людьми - землей.
Но странно получается с земляным безответным народом: раз взяв, они уже не отпускают. Надежда, красивая женщина, не ушла от Петра.
От него почему-то никто и никогда не уходил. Ни отец, ни Генка, ни сам Жогин.
В этом ему виделся какой-то недобрый смысл.
Так быть киборгом или нет? Отлично хорошо перемещаться в пространстве, видеть атомы простым глазом и не замечать горести (и радости) простенькой, незатейливой жизни.
Не думать о себе, Надежде, Генке, папахене, а только о Вселенной, ее границах. 24
Жогин достал карту Черной Фиолы и еще раз проверил место.
На карте "богом" Ионой был отмечен, как сказано в приписке, центр заселения Фиолы (гри были завезены с какой-то очень отдаленной планеты).
Здесь был этот центр, под ним, стоящим.
Здесь Иона сеял споры, отсюда гри расселялись по планете, это место было занято гри-патриархами.
Часть их померла, иструхла, другие были крепки и грандиозно велики.
Разглядывая их свисающие щупальца, Жогин высоко задирал голову и говорил одно и то же:
- Ну и ну. - И снова: - Ну и ну.
Он обошел один гри - двадцать семь крупных шагов в окружности! Колосс!
- Ну, ну, - бормотал Жогин. - Растете. Даете.
Здесь не было филартиков. Должно быть, Иона питал к первым гри слабость. Они - его любимчики. Или филартики не могли грызть их мелкими своими зубами?
Жогин занялся делом. Он выкопал яму, затем полую толстую иглу он осторожно ввел в подземный шнур, здесь толстый - с него самого. Затем - трубкой соединил иглу с канистрой. А в ней был радиоактивный раствор, его Жогин сцедил из реактора.
И тотчас пришла удача - датчики замечали радиоактивные атомы в самых разных местах планеты.
Жогин все эти места отмечал на карте, ставя точки и посмеиваясь. А точки появлялись в самых неожиданных местах, в конце концов и у стоянки ракеты.
- Не только вы плодитесь, голубчики, - ворчал Жогин. Когда точки заполнили карту, Жогину стало ясно: все гри связаны. Кроме сумасшедших беглецов, порвавших шнур.
Жогин поразился хитрости гри. Они переплелись, тесно связались, все спрятали под землю.
Что спрятали они?
Наверху открыто их хорошее - песни, разговоры, смешные рожи, широкие рты. (Но и страх?)
А там, под землей, они что-то передавали друг другу, что-то гнали по толстым жилам. Безобразное? Или важное - раз прячут его так старательно.
Нет, они хитры, ничего в открытую, все спрятано. Попробуй доберись, что они там перекачивают и передают. Зачем-то вспомнилось: Надежда, ссорясь с Петром, передает кому-то редкое лекарство. А ей устраивают модную кофту.
И как только он подумал об этом, ощутил гнев.
Ну, нет, он узнает, что течет по шнурам! Он все подлые, некрасивые их тайны вытащит на божий свет.
Жогин дал новое задание, и датчики проследили: шнур проводил вещество информации. Ставя простые опыты, Жогин убедился: то, что видел один гри в южном полушарии, знали и северные гри. Жогину казалось, что планету заселило одно спрутообразное существо, выставившее наружу множество глаз, ртов и щупалец.
Одно, с миллиардом ртов, глаз и рук.
