— Они взорвут сами себя! — подхватила Айана. — А мы сможем сделать это?
— Если найдём достаточно мощный передатчик. Но достанет ли он до подземелья? К тому же сила взрыва будет такой, что невозможно предугадать, что случится потом…
— Но если они выведут машины… и используют их…
Масса оглядела разношерстную толпу вокруг:
— Кому мы здесь чем-нибудь обязаны, Айана? И потом, ведь Тан тоже погибнет, если мы включим передатчик.
Айана тоже оглянулась — на Лили-Ха, на Гаммажа, на Сломанного Носа, на Фуртига, на Людей Ку-Ла, на жителей Пещер и Логовищ, на Лайкеров. Она смотрела, словно видела их впервые.
— Тан сделал свой выбор, — медленно проговорила она.
— А мы в долгу перед всеми стоящими здесь. Это очень старый долг. Наши кровные предки вывели этих Людей на путь, по которому они идут и по сей день. Наши предки принесли этим Людям Зло, и если мы не остановим Тана, Зло вернётся сюда. Значит, мы в ответе за тех, кому дали жизнь. Наше древнее безумие дало толчок этой новой жизни. И если мы допустим, чтобы разразилась война, жизнь будет снова уничтожена. Мы обязаны сделать всё возможное, чтобы сохранить жизнь.
— Значит, ты берёшь на себя ответственность за последствия? — Масса спросила с вызовом, словно готовясь к битве.
— Да, я беру на себя ответственность.
— Что ж, пусть будет по-твоему.
Масса проследовала в Логово, изредка останавливаясь при виде хранившихся там ценностей. Айана будто побудила её к действию. По указанию Массы из комнат в коридоры были доставлены многие предметы, назначения которых Люди не понимали. Предметы погрузили на тележки, чтобы доставить всё в нижние этажи.
Наконец оборудование транспортировали к точке, которую нападавшие обязаны будут миновать, чтобы достичь территории Гаммажа. Из доставленных вещей устроили баррикаду. Масса взобралась на самый её верх, устанавливая какую-то аппаратуру, перевитую проводами. Она принесла эту аппаратуру из корабля, а часть доставили из Логова.
Фуртиг не видел всех этих приготовлений. Он сидел в штабе у Гаммажа, принимая сообщения разведчиков. У его ног резвились два подростка, готовые в любой момент ринуться прочь, чтобы донести сообщение до последней линии обороны.
А в это время незанятые на линии обороны жители Логова вытаскивали наружу вещи, приборы, детей, всё ценное. Масса предупредила, что в результате взрыва может разрушиться и само здание.
Воины деловито выгружали прибывавшие с этажей тележки. Наконец пришла пора выйти наружу последним из тех, кто ещё оставался в Логове. Гаммаж, Долар, ещё трое Людей, две женщины-Демоны, два Лайкера.
— Уходим, — вздохнул Гаммаж. Он осунулся и выглядел почти прозрачным. Казалось, все его года навалились на него разом. Долар поддерживал его под руку. — Эта женщина-Демон говорит, что может на расстоянии управиться с оружием при помощи предмета, который держит в руке.
Тогда Фуртиг, не оборачиваясь, сказал:
— Я не смогу принять сигнал на расстоянии, превышающем эту дистанцию.
Он сказал это с чувством, похожим на голод внутри. Но это был не голод, это было желание жить.
— Я не могу уйти отсюда, — сказал он, понимая, что не уйдёт, так как должен поддерживать связь с разведчиками. Которые тоже не оставят своих постов — ни Фоскот, ни юный воин из клана Ку-Ла.
— Но… — замялась Айана.
Долар замотал хвостом, выражая сочувствие.
Надеясь, что голос его не дрожит, Фуртиг обратился к женщине-Демону тоном отважного воина, готового к битве:
— Сколько времени пройдёт, прежде чем вы запустите вашу машину?
Айана посмотрела на запястье, где была прикреплена круглая вещица с тёмными делениями. Одна из полосок на круге медленно двигалась.
— Стрелка пройдёт от этой отметки до этой, прежде чем мы запустим нашу машину после получения сигнала атаки.
Она сняла ленту, на которой крепился диск, измеряющий время, и протянула её Фуртигу.
Фуртиг повернулся к Гаммажу:
— А сколько времени понадобится, чтобы военная техника, захваченная Крыстонами, достигла места ловушки? Я имею в виду после того, как мы узнаем, что они начали атаку.
Гаммаж, покусывая коготь, поглядел в сторону, откуда ждали атаки.
— Если военная техника идёт с такой же скоростью, что и Грохотуны, и если на некоторое время их задержит наш завал из машин, — Гаммаж умолк, потому что вошла Лили-Ха. Она внесла плоский поднос из металла, на котором покоилась небольшая пирамидка. Фуртиг знал, что при помощи такой вещи обитатели Логова измеряют время.
— Когда получишь первый сигнал тревоги, зажги вот это, — Гаммаж коснулся пирамидки когтем. — Пусть горит до моей отметки — вот здесь! Когда догорит, подавай сигнал нам. Понял, Фуртиг?
Он понял. У него будет совсем немного времени между первым сообщением от разведчиков во главе с Фоскотом до подачи сигнала Гаммажу и обороняющимся.
— Мальчики уйдут вместе с вами, — Фуртиг указал на двух подростков. Он сорвал с дивана покрывало и, разодрав его на части, подошёл к окну. — Я подам вам сигнал вот так. Когда разведчики подадут сигнал, что Крыстоны начали атаку, и пирамидка догорит до отметки, я подожгу ткань из метателя молний. Свет будет виден в окне. Когда вы различите его, включайте свою машину.
Фуртиг вернулся к дивану и сел. Ему надо было сосредоточиться на мысленных сообщениях. Его кожа зудела, словно по ней ползали насекомые. Он облизнул сухие губы и понял, что руки его дрожат. Он собрал волю, думая о Фоскоте. Надо сосредоточиться и ждать.
Сосредоточиться и ждать…
С тех пор, как Демоны взялись помогать Людям, минуло уже два дня. Что всё это время делали Крыстоны? Донесения разведчиков поступали такие же, как и раньше: Крыстоны испытывали машины, хватаясь за одни, находя их почему-то негодными, и переходя к другим.
Сколько они ещё будут готовиться? День? Ночь? Для Людей и союзников чем дольше, тем лучше, потому что успеет собраться больше защитников. И они успеют освободить целую секцию Логовищ, устроив из неё западню. На поле боя останутся только Демоны и военачальники, снабжённые переговорными устройствами.
Фуртиг периодически слышал сообщения разведчиков. Каждый раз одно и то же: никаких признаков атаки.
Наступила ночь. Фуртиг поел, попил, продолжая бодрствовать, оставаясь в напряжении.
Он прилёг на диван — и тут пришёл сигнал от Фоскота.
Фуртиг приказал разведчикам отступать, затем коснулся конуса. Тот взметнул язычок пламени, яркий и сильный.
Фуртиг выхватил метатель молний и, поджидая у двери, смотрел на быстро прогорающий конус. Он направил дуло оружия на кучу тряпья у окна. Как долго! Может, Гаммаж неправильно настроил конус-измеритель времени? Или Фуртиг сам что-то напутал? Он смотрел на пирамидку — нет, всё правильно: вот сейчас пирамидка догорит до отметки. Он взглянул на другой, демонский измеритель времени, готовый действовать, когда сработает сигнал на пирамидке.
