– Почему мы вдруг стали такими глупыми?
Она не пыталась скрыть свою ярость.
– Почему мы больше не учимся на своих ошибках? Лишь несколько часов прошло с тех пор, как кадзе пытался убить капитана Вертигуса. И его идентификатор тоже был подлинным. Он проскочил обычные тесты, хотя полная проверка выявила бы в нём диверсанта. Почему же никто из нас не понял, что это не единственный кадзе? Если есть один, значит, могут быть и другие. Почему мы не подвергли полной проверке каждого, кто переступал порог нашей станции?
Шеф службы безопасности смутился. Тем не менее он не юлил.
– Я не подумал об этом, – ответил он. – Через десять минут после нападения на капитана Вертигуса я посоветовал службе безопасности РСЗК проводить полную проверку каждого, кого они пропускают через контрольные пункты острова. Но я почему-то решил, что люди, прилетающие оттуда к нам, уже проверены. Я полагал, что нападение на советника уже обозначило цель террористов, что другие попытки совершить взрыв могли быть только в том же месте.
Шеф службы безопасности сокрушённо пожал плечами. Конечно, если бы «связист» прилетел из другого места, а не из Сака-Батора, охрана доков проверила бы его полностью. Мин захотелось ободрить помощника – уж слишком виноватым он выглядел.
– Значит, нас подвела Служба безопасности РСЗК, – сказала она.
Она имела в виду, что кто-то там был подкуплен и намеренно позволил кадзе пробраться в «челнок», улетавший на станцию полиции Концерна. Предательство ширилось. Сколько же кадзе пробралось в штаб-квартиру?
– Шеф, – нерешительно сказал глава службы безопасности, – я не понимаю. Допустим, кто-то имеет возможность нанимать кадзе и оснащать их подлинными идентификаторами. Но почему он выбрал для диверсии службу протокола? Зачем кому-то понадобилось убивать Годсена Фрика? Почему он был так важен? Почему не вы и Уорден Диос? Почему не центр связи или информационное бюро? Почему не жизненно важный объект или персона, ликвидация которой нанесла бы нам ощутимый вред?
Мин этого тоже не понимала. В отличие от капитана Вертигуса, Годсен пошёл бы на все, чтобы помешать законопроекту об отделении.
– Чем сегодня занимался Фрик? – спросила она.
– За десять минут до взрыва ему позвонил Холт Фэснер, – ответил шеф безопасности. – Это всё, что я знаю.
«Дракон, – мрачно подумала Мин. – Наставник и Немезида Годсена. Неужели руководитель службы протокола не знал, что драконы всегда пожирают своих слуг? И каждый на станции полиции Концерна может стать жертвой Фэснера, если мы не начнём защищать себя лучше, чем сейчас».
– Я хочу, чтобы ты…
Взяв себя в руки, шеф службы безопасности перебил её:
– Я знаю. Полная проверка каждого, кто прибыл на «челноках» за последние двадцать четыре часа, и работа с новыми сотрудниками, прилетевшими на станцию в течение месяца. Мои люди уже работают над этим. Отныне ни один «челнок» не приблизится к станции на двадцать тысяч километров, пока мы не выясним личность каждого пассажира. Доступ в особо важные сектора будет осуществляться только после абсолютной проверки.
Это были полезные мероприятия, но не вполне достаточные. Мин отослала шефа Службы безопасности заниматься своими делами. Ей не хотелось обижать его злыми замечаниями. Она сердилась только на себя, причём по нескольким причинам. Первой была боль – боль, ставшая помехой в тот момент, когда Мин следовало действовать без устали. Второй причиной было чувство вины, чувство невыполненного долга. Она должна была проконтролировать тот перечень мер, который составил шеф службы безопасности, и при необходимости дополнить его своими предложениями. И третьей причиной было чувство злорадства. Она радовалась гибели Фрика.
Этот хитрый лис нанёс полиции неоценимый вред, служа Дракону, а не Уордену.
Сердясь на себя, Мин решила провести расследование двух взрывов с максимальной дотошностью, рассудительностью и хладнокровием. Но ей не дали такой возможности. Она получила приказ Уордена Диоса.
Мин смотрела на бланк, борясь с усталостью, болью и смущением, словно они были её личными врагами. Приказ лежал поверх других документов. Инструкции Уордена указывали на точность, которая долгое время считалась необязательной в отношениях между ним и Доннер. Этот приказ мешал ей выполнять свои обязанности – он намеренно отстранял её от раскрытия преступлений и выявления предателя, направившего кадзе против РСЗК и полиции Концерна.
Ей приказывали передать расследование шефу службы безопасности станции и странной женщине, которую Хэши прислал из БСИ. Люди Лебуола были отличными специалистами. Мин признавала это. А присланная женщина считалась экспертом по чипам глобального контроля. Она могла распознать, где, как и когда они были изготовлены. Это действительно принесло бы неоценимую пользу, если только при взрыве сохранились частицы идентификатора кадзе. Но Мин не хотелось устраняться от расследования. Ей не нравилось перекладывать свою работу на подчинённых, тем более на женщину-эксперта, которая разделяла приоритеты Лебуола. Однако более всего ей не хотелось покидать штаб-квартиру полиции Концерна.
Возможно, Уорден пытался защитить её, удалив со станции. Наверное, он хотел сохранить ей жизнь, чтобы она могла унаследовать пост главы полиции Концерна. Или он убирал сё с дороги по другой причине? К примеру, из страха, что она действительно выследит источник этих кадзе.
Сам приказ не давал никакого ответа. Он был поверхностно ясен и прост. Ей предписывалось перенять командование на первом же боевом корабле полиции Концерна и незамедлительно отправиться к поясу астероидов, на котором располагалась Рудная станция. Используя пояс в качестве прикрытия, Мин следовало наблюдать за всеми кораблями и сообщениями, приходящими с Малого Танатоса.
«Первым же боевым кораблём полиции Концерна» мог быть только «Каратель» – крейсер класса «Скальпель», который только что вышел из бреши и следовал на отдых после шестимесячной охоты за пиратами в районе «Заводов Валдора». Под командование Мин переходил потрёпанный в боях корабль, с измученной командой и скудными запасами провизии.
Ей и «Карателю» нужно было приблизиться к запретному пространству и затаиться в ожидании какого-то неординарного события на Малом Танатосе. Далее им полагалось действовать согласно обстановке. Что это за действия и ожидаемое «неординарное событие», Мин должна была узнать из последующих сеансов связи. Но приказ не давал ответа на главный вопрос. Зачем Уорден отправлял её туда? Чтобы спасти тех, кто мог уцелеть после диверсии Джошуа? Или наоборот, ей полагалось убедиться в том, что оставшихся в живых не будет? С какой целью Уорден отсылал её со станции полиции Концерна? Чтобы защитить от возможного покушения или чтобы на время избавиться от неё? Нет, скорее всего, он пытался отстраниться от Мин. Диос боялся, что она разделит его участь. При этой мысли ей хотелось выть от ярости. Для чего он бережёт её? Чтобы она стала преемницей Уордена после его исчезновения?
