– Все намного сложнее, – пробормотала Кира.
Вейл кивнул.
– Именно! И я о том же. Ты говоришь, жестоко держать их в таком виде: истощенных, без сознания, а я говорю: отпустить их было бы намного большей жестокостью по отношению к намного большему числу людей. Знаешь, что их усыпляет? Иди сюда. – Он прошел в конец первого ряда столов, жестом приглашая Киру следовать за ним. Партиал на последнем столе выглядел похожим на остальных, но вместо трубки, торчавшей из-под челюсти, в горло бедняги было встроено что-то вроде респиратора. Кира медленно подошла, забыв про пистолет в руках, и увидела, что в шею партиала вживлено несколько пропеллеров.
– Что это?
– Вентиляционная система, – объяснил Вейл. – Я зову его Уильямсом, он стал моим последним творением перед тем, как время и износ оборудования сделали генетические модификации более недоступными. Вместо Амброзии он выделяет другое вещество, которое я изобрел: невероятно мощное снотворное, действующее только на партиалов. Биотехнология, стоящая за всем этим, просто грандиозна, уверяю тебя!
Кира не могла вымолвить ни слова, с ужасом вспомнив про Сэмма, и Вейл, догадавшись, о чем она думает, кивнул:
– Я так понимаю, твой дружок-партиал спит где-то наверху? – Он кивнул на потолок. – Система циркуляции воздуха в шпиле по-прежнему в превосходном состоянии; она разносит снотворное по всему зданию и гонит его дальше, в заповедник. Интересно, как далеко он зашел, прежде чем свалился? Уильямс может стать нашим главным оборонительным оружием, если другие партиалы, о которых ты рассказывала, вдруг нападут на нас.
Кира вспомнила: Сэмм не чувствовал сонливости, пока они не дошли до центральной лужайки – порядка пятидесяти ярдов от шпиля, не больше, но был странно заторможенным всю вторую половину дня. Так сказывалось снотворное или что-то еще?
И как далеко ей придется тащить его, прежде чем влияние феромона ослабеет?
Она посмотрела на Вейла.
– Вы просто не можете так поступать.
– Ты повторяешься.
– Но нельзя превращать личность в оружие!
– Дитя, – снисходительно улыбнулся он. – А что такое, по-твоему, партиалы?
– Ну… конечно, они созданы как оружие, – согласилась Кира. – И посмотрите, к чему это привело. Конец света ничему вас не научил?
– Как раз научил. Защищать жизнь человечества любой ценой. Мы поставили себя слишком близко от опасной грани, пытаясь усидеть на двух стульях.
– Вы делаете это не для защиты людей, – прорычала Кира, отступая назад и поднимая пистолет. – А ради власти. Овладев лекарством, вы владеете всем, и все должны склоняться перед вами.
Вейл расхохотался – настолько неожиданно и таким неподдельно веселым смехом, что Кира невольно отшатнулась от него еще дальше. «Что я загустила?»
– И какое же угнетение ты здесь увидела? – насмешливо спросил Вейл. – Какой такой железной пятой, невидимой для остальных, я их придавливаю? Или люди в Заповеднике не счастливы?
– Это еще не значит, что они свободны, – горячилась Кира.
– Разумеется, свободны. Они могут приходить и уходить по желанию, у нас нет ни охраны, ни полиции. Нет комендантского часа, кроме объективной опасности кислотных дождей; нет стен, за исключением смертоносной пустыни. Я не требую дани, не вмешиваюсь в дела школы, у меня нет никаких секретов, кроме вот этого, – он показал на спящих партиалов.
– Фан и Калике говорят, вы не отпускаете их, – ощетинилась Кира.
– Ну конечно, я велел им не отходить далеко, – смиренно ответил Вейл. – Просто потому, что там опасно. Фан, Калике и другие охотники жизненно необходимы нашему сообществу. Но они все равно вправе идти куда угодно и когда угодно. То, что они сделали выбор, который я посоветовал, не делает меня тираном, – он показал на нее пальцем. – И вы могли свободно покинуть нас в любую минуту: чужачка-подстрекательница и ее опасный ручной партиальчик. Никто бы не стал вас задерживать или следить за вашими перемещениями. Так что же, Кира, тебя возмущает?
Девушка покачала головой, смущенно переходя в оборону:
– Вы контролируете этих людей.
– В широком смысле слова, возможно, – согласился Вейл. – Вы пришли из мест, где контроль исходит из дула автомата, где правительство добивается подчинения страхом. И само общество зиждется на страхе. Я же поддерживаю порядок, давая людям именно то, чего они хотят: лекарство от РМ, пищу и убежище, общество, членами которого они могут стать. Они принимают мое руководство, потому что я руковожу ими хорошо и эффективно. Не всякий авторитетный лидер – зло.
– Самодовольные речи человека, стоящего посреди секретной лаборатории, полной полуживых пленников.
Вейл вздохнул, молча глядя на нее несколько секунд. Потом повернулся, подошел к стене и достал шприц из стерильной жидкости в лотке.
– Пойдем, Кира, я кое-что тебе покажу. – Старик пошел к двери в дальнем конце комнаты, и после некоторых колебаний Кира последовала за ним. – Весь комплекс связан рядом подземных туннелей, – рассказал Вейл. – Позволь мне напомнить тебе перед тем, как мы присоединимся ко всем остальным, что они ничего не знают про партиалов. Я был бы очень признателен тебе за благоразумие в этом вопросе.
– Потому что вам стыдно?
– Потому что многие из них отнесутся к этому, как ты. А некоторые захотят наказать партиалов еще сильнее.
– Вы не очень хорошо меня знаете, доктор, но я не из тех, кто будет молчать о таких вещах.
– А ведь ты умеешь хранить секреты, – улыбнулся старик.
Кира покосилась на него:
– Вы имеете в виду Сэмма?
– А у тебя есть и другие?
Кира несколько мгновений изучающе глядела на него, пытаясь понять, знает ли он или хотя бы подозревает, кто она такая. «Возможно, нет, – решила она, – иначе спросил бы, почему на меня не действует партиальское снотворное. Если только он не знает обо мне больше меня самой… Разумеется, он знает больше, – осознала Кира, – он же член Совета. И обладает всеми сведениями, за которыми мы сюда пришли. Я не могу прекратить то, что он делает, сама – по крайней мере, не сейчас, – но если получу ответы на свои вопросы, возможно, и не придется».
Подумав еще немного, она заговорила:
– Я сохраню вашу тайну – пока, – но попрошу кое-что взамен.
– Лекарство? – удивился Вейл. – Как видишь, оно в точности такое же, как то, что вы открыли сами, и, как я говорил, его не перевезешь.
– Не лекарство, – поправила его Кира. – Ваши поступки ужасны, и что бы вы мне ни показали, это не изменит моего отношения к ним.
– Посмотрим, – произнес Вейл.
Кира продолжила:
– Мне нужны сведения.
– О чем?
– Обо всем. Вы участвовали в создании партиалов, следовательно, должны знать все об РМ и сроке действия, о Предохранителе. Мне хочется узнать, какими были ваши планы, и сложить целостную картину.
