Внезапно уцелевшие бросились к дырам в обшивке. Они получили сполна. Но, не достигнув отверстий, они остановились. А потом обернулись с диким ликующим криком. В отверстия лезли новые и новые дхулулихи.
— Выбрасывайте тела! — взвыл Граушпаз. — Уводите корабль вверх, где они нас больше не достанут.
Он подскочил к Улиссу и его товарищам, едва не столкнув их с дорожки, нагнулся, рыча от боли, и скинул тела своих товарищей с дорожки. Оболочка корабля лопнула под их весом. Трупы полетели вниз. В образовавшихся дырах свистел ветер, но это было неважно. Он свистел уже в сотнях дыр.
Улисс крикнул остальным, чтобы скидывали оставшиеся тела. Они подняли тела своих товарищей, перебросили через перила, а потом принялись за крыланов. Через дыры, проделанные дхулулихами, продолжало поступать подкрепление, но их было не так много, как ожидал Улисс, — едва пять десятков. Вместе с оставшимися — шестьдесят. Вполне достаточно, чтобы перебить тринадцать уцелевших дюжину раз.
Улисс кинулся по переходу к люку в гондолу управления. Направо от люка располагалась стрелковая кабина, где он хотел найти бомбу. Он собирался поджечь запал и установить ее у газового баллона. Крыланы увидели бы, что он задумал — этот жест трудно не понять. Или они убираются восвояси, или он взрывает бомбу рядом с баллоном, и все они умрут мгновенно. Возможно, бэтмены были настолько фанатичны, что позволили бы ему сделать это, но другого шанса у Улисса не было. Взорвет он бомбу или отбросит в последнюю секунду, его команда погибнет. А вот крыланы могут испугаться гибели настолько, что обратятся в бегство.
Но бомб и ракет больше не осталось. Все они были сброшены.
Оно и к лучшему. Иначе какой-нибудь крылан нашел бы бомбы, поджег, и атакующие улетели бы, пока дирижабль горит синим пламенем.
Улисс развернулся кругом, пробежал по дорожке назад, добрался до поперечного шпангоута и начал карабкаться по нему к основанию гигантского газового баллона. Улисс заорал так, что все обернулись к нему, — а потом ударом складного ножа рассек оболочку.
Дырка получилась крошечная, но струйка выходящего водорода взъерошила ему волосы. Он отступил, вытащил из кармана спичечный коробок, поднял так, чтобы все видели его действия, и демонстративно сделал жест, будто чиркает спичкой. «Надеюсь, крыланы слышали о спичках, — промелькнуло у него в голове. — Иначе они просто не поймут».
Бэтмены и люди вскрикнули от ужаса.
— Дхулулихи, немедленно покиньте корабль! — рявкнул Улисс. — Или я убью нас всех! Немедля! Сгорите, словно моль в печке!
Послышался треск. Граушпаз перемахнул через оградительные поручни и грохнулся на нижнюю оболочку. Его тело прорвало, бумажно-тонкую обшивку и исчезло. Он заплатил свой долг; зная, что ему осталось всего несколько секунд жизни, он прыгнул, чтобы ускорить подъем корабля.
Солдаты на центральной дорожке, дхулулихи на балках, стропах и площадках правого борта — все замерли. Они не двинулись, даже когда Граушпаз бросился через поручни. Никто не сводил взгляда с рук Улисса, спичечного коробка и спички.
Командир дхулулихов носил алый кожаный шлем — эмблему ранга, соответствующего полковнику. Он скорчился на открытой площадке, зажав в одной руке тонкую пику, а второй держась за оградительные поручни, и явно маялся нерешительностью.
Авина тихо нагнулась, подняла дубинку и метнула ее без замаха. Дубинка разворотила командиру лицо. Он упал без стона.
Бэтмены переглянулись. Их вожак погиб, а его преемнику предстоит решать: то ли через несколько секунд погибнуть всем вместе в огне, то ли отступить. Оставшись, они увлекут своего главного врага за собой. Но...
Улисс мог представить, что они переживали. Их жизнь так коротка, пусть даже жалкая — другой не будет. Бежав сейчас, они смогут сражаться вновь. Это клише, кажется, пережило двадцать миллионов лет.
Держа спичечный коробок в левой руке, Улисс приложил головку спички к боку коробка.
— Одна искорка! — прокричал он. — Этого хватит! Мы все сгорим!
Дхулулих, носивший зеленый шлем, — ранг, эквивалентный майору, — взвизгнул тонким, срывающимся голосом:
— Тогда мы погибнем вместе! — Он махнул копьецом и гаркнул: — Взять их!
Не ожидая, последуют ли за ним остальные, он прыгнул с балки, расправив крылья, прямо на Авину. Но в разреженном воздухе он выбрал не совсем правильный угол, а потому врезался точно в поручень, и Авина приложила его по голове томагавком. По его стопам последовало еще два десятка крыланов. Некоторые совершили тот же промах, что и их командир, и врезалась в ограждение. Остальные были встречены оружием двенадцати уцелевших защитников, которые стояли спина к спине, шестеро лицом в одну сторону, шестеро — в другую.
Улисс, увидев, что остальные, менее отважные дхулулихи потихоньку выбираются из дирижабля, сунул спичечный коробок в карман и поспешил на помощь своим людям. Он поспел как раз вовремя, чтобы, подобрав копье, вонзить его ближайшему крылану в спину. Уцелевшие после последней атаки четыре дхулулиха упорхнули прочь через дыры в обшивке.
Его люди так устали, что еле двигались, а один вуфеа вдруг осел на пол и умер. Но Улисс настоял, чтобы трое заделали дыру в газовом баллоне, а остальных повел за собой в гондолу. Пока «Голубой дух» не окажется в землях нешгаев, спать им не придется.
Как оказалось, выспаться они все же смогли. Дирижабль провел пятнадцать часов в борьбе со встречным ветром, постепенно теряя высоту. Экипаж ушел на поиски пробоин, нашел четыре небольших, но остальные обнаружить не смог. К тому времени когда дирижабль покинул пределы Вурутаны, он двигался на уровне нижних ярусов великого Дерева. Отсутствие ветра позволяло развить там большую скорость, но на рулевого ложилась громадная нагрузка. Ему пришлось проводить корабль между стволами, под ветками, среди переплетений лиан и сучьев, иногда с трудом протискиваясь между ними. В десяти милях от Дерева дирижабль приземлился на травянистой равнине и опал.
Уцелевшие выбрались из-под неуклюжей громадины, вытащили свои пожитки, после чего Улисс поджег корабль, чтобы тот не попал в руки врага. Хотя он не видел ни одного крылана, он не собирался рисковать. Меньше всего ему хотелось, чтобы дхулулихи узнали, как строить дирижабли.
Они двинулись по равнине к горам, по другую сторону которых лежала страна нешгаев. Остальные дирижабли давно ушли вперед. Их двигатели, работая против ветра, быстро уставали, и кораблям надо было вернуться, прежде чем растительные двигатели погибнут от истощения.
Через два дня путники увидели приближающуюся к ним гигантскую сигару дирижабля. Им заранее сообщили по радио, что корабль возвращается с отдохнувшими моторами.
