— М-да? Как сказать. Ну вот что. В интересах расследования мне нужно знать ваш адрес.
— Пожалуйста. Сфероидальная галактика в Печи.
— Какой печи?
— В созвездии Печи. Южное небо. Навигационной ценности не представляет.
— Послушайте, — обиделся офицер. — Я ведь задание выполняю, а не охочусь за девушками с вертолета.
— Да? — смилостивилась Марионелла-Жозефина. — Андрюша, дорогой, скажи ему адрес нашего гнездышка.
— Вам записать? — не без лукавства предложил Андрей.
Капитан растерялся.
— Вы что же, супругами будете?
— Будем, будем, — неожиданно вмешалась Наташа.
— Ну и шуточки… — пробормотал капитан Шестаков. — Афганистан какой-то…
— Так вам записать?
— Ладно, достаточно того, что я запомню номер машины. Извините, помощь оказать не сможем, у нас горючее на исходе. Когда вернемся на базу, попробую связаться с дорожной службой.
— О, не беспокойтесь, — почему-то взволновалась Наташа. — Мы сами справимся.
— Уверены?
— На сто процентов. Кажется, так это говорится.
— Жаль, — грустно обронил капитан Шестаков,
Он козырнул и вернулся к своему вертолету. Наскоро почистил сапоги, взбежал по алюминиевой лесенке, на миг обернулся. Взмахнул рукой.
Дверь захлопнулась. Чудище зарычало, оторвалось от пригорка и пристроилось к собрату.
Свистящий гул винтов вскоре стих за лесом. Растрепанные кроны деревьев успокоились. Но все равно лес казался уже не тем, другим. Придавленным, что ли. Есть нечто противное природе в орудиях убийства.
— Андрей, как вы думаете, кого они искали?
— Быть может, бежавших солдат.
— Но почему капитан нас не предупредил?
— Странно.
— Наверное, Марина смутила его своими насмешками.
— Очень может быть. Зря, между прочим. Неплохой парень. По-моему, не женат.
— Вы тоже не женаты, — утвердительно сказала Наташа.
Андрей помрачнел.
— Я разведен. Это другое дело.
— Не печальтесь. Тут неподалеку живет наша бабушка. Отчего вы смеетесь? Марина, я что-то не так сказала?
— Слегка.
— Андрей, извините. Просто я приглашаю в гости. Должны же мы вас отблагодарить. О машине не беспокойтесь, здесь еще сутки никто ехать не решится. Вы большой мастер вождения! Марина считала, что мы застрянем тремя километрами раньше.
— Спасибо, но…
— Знаете, в лесу страшновато…
Вот так мы и попадаемся, подумал Андрей. Дщери Евы. Он улыбнулся и открыл дверцу.
— Бр-р. Океан Ледовитый. Территориальные воды. Марина, давайте я вас перенесу.
— Лучше помогите Наташе.
— Да, — сказала Наташа. — Если не очень затруднит.
— Нисколько. Я лет двадцать не носил девушек, успел отдохнуть.
Наташа посмеялась ему в плечо. Из машины вылетел филин со свернутыми дождевиками в когтях. Лениво помахав крыльями, птица ухнула и скрылась в лесу.
Марина невозмутимо брела через лужу. Андрей приостановился.
— Н-да, — сказал он.
Наташа встрепенулась в его руках.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, ничего. Закаленная у вас сестра.
— Почему вы считаете нас сестрами?
— Но у вас же общая бабушка!
— А, да, правильно. Знаете, лужу мы преодолели. Можно ставить меня на поверхность планеты.
На поцарапанном лице Марины появилось нечто вроде улыбки. Андрей начал придумывать, что бы такое сказать.
Наташа тактично прервала паузу:
— Здорово у тебя получилось с капитаном, Маринчик.
— Мелочи. Поживешь тут с мое, тоже научишься. Спасибо вам, Андрей.
— Да вроде не за что.
— Есть за что. За благородство и бескорыстие. Доверие и дружелюбие.
— Ты пропустила воспитанность и выдержку, — лукаво добавила Наташа.
Марина впервые рассмеялась:
— Не только. Еще гордость и гуманность. И так далее, по алфавиту. Продолжать?
Андрей отвернулся.
— Интересно, как наш капитан умудрился запомнить номер? — спросил он. — Все заляпано грязью.
Наташа махнула рукой:
— Ничего он не запомнил. Но это — его проблемы. Маринчик, веди.
Марина молча шагнула в придорожные кусты.
— Куда это? — поразился Андрей.
— Так ближе. Пожалуйста, дайте мне руку.
Гостеприимно запели комары. Наташа ничуть не преувеличивала, когда сказала, что в лесу страшновато. Андрей с шумом пробивал дорогу, думая о том, что медведи в конце лета должны быть добродушными, равно как и волки. Но вот в отношении беглых солдат и уголовников сомнения оставались. Не зря же вертолеты здесь летают… Он пожалел, что не захватил из машины чего-нибудь увесистого, вроде монтировки.
Брюки и куртка быстро вымокли. Стараясь не стучать зубами, он спросил, не может ли поблизости быть трактора.
— Это такое… лязгающее сооружение?
— Да, л-лязгающее. Хорошо машины вытаскивает.
— Пусть вас это не беспокоит. Машину мы освободим иначе, не так шумно. Знаете, к металлам у меня предубеждение. Мертвые они уж очень. Вы не считаете, что сталь, например, жестока?
— Как может быть жестоким мертвое?
— Оно всегда угрожает живому.
Андрей немного помолчал, стараясь понять, играет ли девушка словами. Потом наугад спросил:
— А бронза?
— Бронза — сплав. В нем есть теплота, отпечаток души.
— У вас художественное восприятие.
— Да нет, иное видение.
Что-то скрывалось за этим абстрактным диалогом. Но от дальнейшего разговора Наташа уклонилась, сославшись на усталость.
— К тому же, — добавила она, — я не совсем уверенно владею идиоматической стороной русского языка. Не успела вжиться.
От этого пояснения Андреево недоумение ничуть не уменьшилось.
Они выбрались на более открытое место. Идти стало легче. Но вскоре малозаметная тропинка пересекла поляну и вывела к краю обширного болота. Захлюпала вода. Упругие стебли хвощей цеплялись за ноги. Досаждал гнус, образец жестокости живого. Наташа звонко пришлепнула очередного мокреца и вздохнула.
— Что, тяжело быть белковым телом? — иронически спросила Марина.
— Да, и больно. Ты на меня сердишься?
— Какой смысл? Что сделано, то — прошлое.
Андрей откашлялся.
— С вами что-то стряслось, лесные феи?
— Стряслось. Очень даже сильно стряслось. По моей оплошности. Марина, можно рассказать?
— Немного позже, Бубо уже на месте. Там все и расскажем. Андрей, вы подождете?
— Да я вообще не уверен, имеют ли ко мне отношение ваши секреты.
— Имеют, имеют.
Андрей пожал плечами.
— Кажется, болото мы миновали.
За болотом начинался молодой еловый лес. Деревьям было лет по тридцать, ветви висели низко, приходилось нагибаться. Андрей придержал хвойную лапу, пропуская девушек.
Неожиданно фигура шедшей впереди Марины вспыхнула, будто попав в луч прожектора. И тут же пропала. Андрей вздрогнул и выпустил ветку.
— Это еще что?
— Кольцевой поток фотонов. Ничего страшного, — ответила Наташа.
Андрей разозлился:
— Перестаньте морочить мне голову. Кольцевой поток фотонов невозможен.
— Возможен, возможен.
— Это ж какая гравитация должна быть!
— Большая.
— Нас бы тогда раздавило.
— Нет, гравитационные линзы очень маленькие. Они расположены только в точках поворота. Фотоны движутся вообще-то не по кольцу, а по многограннику, понимаете?
— Понимаю. Нет, не понимаю. Для чего это?
— Да много для чего. Сигнализация, в частности. Пойдемте.
Но Андрей примерз к месту.
— Послушайте, люди такое сделать не могут.
— Верно, — терпеливо согласилась Наташа.
— Ах вот оно что…
— Да, именно оно. Идемте, нас ждут.
— А если не пойду?
Наташа рассмеялась:
— Спать вам тогда в машине. Голодным.
— И все?
— И все.
Ошеломленный Андрей топтался под развесистой елкой. Перед его лицом то озарялась, то растворялась в темноте качающаяся ветка. Он увидел, как из световой пленки протянулась открытая ладонь, и отшатнулся. Послышался смех Марины.
— Дорогой гуманоид, неужели нас нужно бояться?
— Вот уж не знаю!
— Вспомните пословицу Чингисхана.
— Чингисхан сейчас бы помер со страху.
— Не исключено. Образование у него было неважное. Эх, член ученого совета! Решайтесь. Иначе потом всю жизнь не простите себе слабости. Вы хоть догадываетесь, на пороге чего стоите?
— Догадываюсь, — проворчал Андрей. — Умеете находить слабые места, сестрички по разуму…
Он зажмурился и не шагнул, а как-то посунулся вперед. Свет пробился и сквозь закрытые веки, но других неприятных ощущений не возникло. Он разочаровался и даже заподозрил розыгрыш, тем более что остаток пути прошел абсолютно без приключений. И что бы это все могло значить?
Обыкновенный деревенский дом располагался внутри обнесенного жердями двора. Над трубой вился дымок. У калитки стояла старушка в белом платке.
