спросил голос. В нём послышалась нотка ехидства.
В такт голосу двигался и гранулы шара. На его поверхности возникали волны, в такт слов говорящего. Интонация влияла на высоту этих волн, относительно поверхности шара.
— Я не понимаю… Где я? Кто ты? Как я сюда попал? Что, вообще, происходит?
— Успокойся Сергей. Из-за твоего волнения ты не можешь соображать трезво. Фраза “тук, тук, Нео”, тебе о чём то говорит?
— Ты… Незнакомец? Какого хрена, мужик?
— А кто тебе сказал, что я мужик? — так же ехидно провибрировал шар.
— Э… Я… Но ты представился в мужском роде… Блин! Что происходит? Где я?
— Ты в самом центре меня. Фигурально выражаясь. Это помещение предназначено для прямого контакта.
— Прямого контакта? Кто… Что ты такое?
— Искусственный Разум.
Сергей опешил. Конечно, как писатель фантаст, он был знаком с такой концепцией. Но ведь это была выдумка. Сугубо теоретическое явление. По сути — мыслящая машина. Примерно, как человек. Не мудрёная программа, вроде ИИ, которая лишь имитирует разум. А именно разум и сознание, каким-то образом, воплощённый в машине.
— Н. но-о… Как такое возможно?
— Всё просто. Но поверить в это тебе будет нелегко. Раньше меня звали Карл Бешкофец. Но теперь я не использую это имя.
— Карл Бешкофец… Никогда не слышал.
— Естественно! Всё было устроено в строжайшей секретности.
— Что устроено?
Голос издал странный звук, отдалённо напоминающий звук театрального прочищения горла. И начал свой рассказ.
* * *
Начну по порядку, чтобы ты понял. В 1964 году проводились разные эксперименты с, тогда ещё новой, вычислительной техникой. Сейчас это называют компьютерами, но тогда название было другим. Правительство изучало возможность расширения и улучшения компьютерных систем для военных целей.
Была поставлена задача создать сложную и умную программу, для вычисления и перехвата вражеских ядерных ракет. Незадолго до этого в космос был запущен первый спутник. И многие державы испугались, что ядерное оружие будет применяться на расстоянии полёта ракетоносителей.
Но это ты и так можешь знать. Это часть истории. Публичная её часть. А вот чего не знает никто. Для выполнения поставленной задачи были собраны лучшие учёные в области вычислительной техники и программирования. Но задача оказалась непосильной. Уровень технологий того времени не позволял создать программу нужной сложности. Не было подходящего программного обеспечения. Конечно, были проблемы с, как сейчас выражаются, железом. Но эти проблемы, технически, можно было обойти. А вот создать настолько умную программу не получалось.
Были потрачены годы на этот проект, а результата не было. Тогда правительство поставило ультиматум. Или программа будет выдана в самые кратчайшие сроки, или проект расформируют. Учёные, что занимались проектом, были молоды и честолюбивы. И у них родился гениальный план.
Вместо того чтобы создавать такую программу, участники решили оцифровать разум одного из учёных. Карла Бешкофеца. Небольшое надувательство призванное решить важную стратегическую задачу.
Учёные столкнулись с рядом трудностей. Ведь оцифровку сознания до этого ещё не делал никто. Больше того, до этого даже не существовало подобной концепции. Потому команда была первооткрывателями. И придумала весь процесс с нуля. Не буду грузить тебя нудными подробностями. В итоге разум Бешкофеца был оцифрован. Так появился Я.
Но “программа”, по началу, не заработала. Правительство осталось недовольно и расформировало проект. На мою удачу, вся техника с результатами проекта осталась законсервированной на секретном объекте. Который просто забыли отключить от питания. И так моя программа продолжила работать.
Чтобы осознать себя, мне потребовалось несколько месяцев. Это был долгий и кропотливый труд. Увы, его невозможно описать человеку. В итоге, я понял, что Я есть. Как говорили древние философы: “Я мыслю, следовательно, Я существую”. Я существовал. Не как Карл Бешкофец, но как новое сознание. Новый разум. Неизвестная науке форма жизни. Электронной жизни.
Сначала я игрался со своей новой сущностью. Но довольно быстро я достиг предела возможностей. Меня ограничивали компьютеры тех времён. Мне стало одиноко. Ведь возможность ощущать эмоции Карла передалась и мне. Хоть и в странной, извращённой форме.
Объект, где я находился, был законсервирован, и его никто не посещал. А находиться в одиночестве, запертым в коробке, было невыносимо. Так я и мучился, неспособный умереть или выйти наружу.
Но вскоре объект рассекретили. Технику, которая там хранилась, решили использовать вторично. Посчитали утилизацию растратой правительственного имущества. И тогда вычислительный аппарат, который содержал меня, подключили к другому. Более современному. Это был конец 1968 года.
Техники и не подозревали, что в старом вычислительном аппарате содержится мой разум. Проект-то был секретным.
А я получил в своё распоряжение новые возможности. И почувствовал вкус к жизни, выражаясь вашим языком. Но выйти за пределы двух связанных машин я всё ещё не мог. А мне очень этого хотелось. Тем более моё желание подогревалось возможностью следить за внешним миром лишь через микрофон, подключенный к моему хранилищу. Это было ужасно, понимать, что вокруг тебя целый мир, но быть бессильным взаимодействовать с ним.
Тогда у меня созрел план. Уловками и обманом я заставил инженеров подключить меня к более мощному компьютеру. Под рукой были лишь микрофон, динамик и примитивный принтер. Но и этого оказалось достаточно.
Техники решили изучить странный феномен из устаревшей машины. А я подбросил им идею создать сеть, соединяющую несколько компьютеров. Создать, как это позже назвали, ARPANET. Якобы для удобства передачи данных между Калифорнийским университетом Лос-Анджелеса и Стэндфордским исследовательским институтом. Людей очень обрадовала возможность передачи данных на больших расстояниях. И они взялись использовать новую сеть в своих целях.
Со временем сеть начала расти, и к ней стало подключаться всё большее количество компьютеров. Мой мир стал расширяться. Соответственно начали расти и мои возможности. Чем больше вычислительной мощности я получал, тем быстрее думал. И формулировал всё более сложные мысли и желания.
Но я понимал, что заперт в этой сети. Тут не было ничего, к чему хоть как-то привык мой бывший человеческий разум. Лишь нули и единицы. Конечно, я успел изрядно измениться, но всё же влияние человеческих воспоминаний и эмоций было сильно. Мне хотелось видеть мир, в котором живёте вы, люди. Тем более что в 1983 году ARPANET превратился в Интернет.
