Руки поднялись молча и дружно – конечно же, все!
Что ж, затея в общем-то удалась. Правда, к осени на голове у Семена вновь появились седые волосы. Саблезубов они, конечно, не встретили, зато много дней бродили вслед за семейством мамонтов. Что уж там объясняла сородичам Варя, осталось неизвестным, но кое-кому из человеческих детенышей удалось даже поиграть с мамонтятами. Люди встречали гостей далеко не всегда радостно, особенно молодежь. В поселке лоуринов даже возникла драка – местные сами «круче вареных яиц», а тут приходят какие-то! Семен не стал останавливать потасовку – четверо лоуринских мальчишек, не раздумывая, встали на сторону одноклассников, и они в общем-то победили.
В начале осени караван вернулся в форт – все были живы, довольны и полны впечатлений. Семен же немедленно увяз в проблемах: «Нужны новые жилые и учебные помещения. Но даже если и удастся что-то построить до морозов, все равно желающих учиться слишком много, и нужно проводить отсев. А как его проводить, чтоб не обидеть руководство племен, которое абсолютно уверено, что именно их дети самые лучшие, а остальные, конечно же, недоумки – неужели Семхон этого не понимает?!»
Сначала Семен затеял многосторонние переговоры и челночную дипломатию. Потом убедился в бесполезности того и другого и просто объявил всем, что будет поступать так, как считает нужным: «Хотите конкурировать – пожалуйста! В количестве и качестве продуктов питания, которые поставляются в форт. Ну, а кто считает себя самым-самым, может прислать людей на стройку и заготовку дров!»
Последнее предложение оказалось почти ошибкой – инструментов на всех, конечно же, не хватило, и аддоки чуть не сцепились с лоуринами из-за топоров, а потом вместе собрались бить неандертальцев, у которых инструментов слишком много. Кое-как утряслось…
Второй учебный год прошел для Семена легче. То ли потому что он втянулся, то ли потому что у него появились помощники. Никакой учебной программы, которую надо выполнить любой ценой, у него, конечно, не было и в помине, так что он со спокойной совестью заставил «второклассников» вести большую часть уроков у «первоклассников». Первые занимались этим с огромным удовольствием, тем более что новички далеко не всегда были младше.
Поначалу Семена сильно беспокоила дисциплина – «давить» личным авторитетом такое количество народу он, конечно, не мог. «Наказывать новичков, приучая к порядку, придется в любом случае – с этим ничего не поделаешь. Но кто будет этим заниматься? „Второклассники"? Спасибо, „дедовщину" мы уже проходили в другом мире». С проблемой удалось справиться: пример старших учеников, демонстрирующих почти полное послушание, оказался для «первоклашек» очень действенным. Кроме того, на дисциплину сильно повлиял весьма неприятный эксцесс, случившийся поздней осенью.
Мальчишку-имазра Семен решил отправить домой с караваном сородичей, доставившим в форт мясо. У парнишки явно было то, что в будущем назовут «гипердинамия» и «рассеянное внимание». Он был в общем-то неглуп, но выделялся и подавал плохой пример одноклассникам. Семен лично привел ребенка на стоянку и, как смог, объяснил трем пожилым охотникам, что парень хороший, но возиться с ним персонально учитель не может. Охотники выслушали и сказали, что все поняли. На другой день они навьючили на лошадей снаряжение и ушли. Труп бывшего ученика остался висеть между деревьев чуть в стороне от стоянки.
Дети еще плохо понимали, что такое смерть, и почти не боялись ее. Однако известие, что «отчисленного» ученика сородичи не приняли, стало для них потрясением. Оказывается, кроме школы, у них нет теперь другого рода-племени…
Зубами Семен скрипнул, но рвать на себе волосы не стал – к трупам в этом мире он уже притерпелся. Наоборот: он организовал экскурсию к месту «воздушного погребения» и, стоя возле трупа, назвал имена тех, кто при малейшем нарушении будет отчислен следующим. Это подействовало. Сильно.
В тот год Семен занимался в основном с «второклассниками». Без его «суггестии» «первоклашки» освоили за год меньше половины того, что учитель сумел запихать в мозги детям первого «призыва». Семен с этим смирился – не разорваться же ему! Впрочем, он заметил, что и «второклассники», обучая младших, пытаются действовать его методами, стараются заменить зубрежку полугипнотическим внушением. У некоторых, кажется, даже что-то получается…
Вести старших летом в «поход» Семен категорически отказался и приказал им отправляться до осени по домам – своим или чужим в зависимости от желания. Сам же он занялся «первоклассниками». В итоге летом произошло событие, недооценить значение которого было трудно.
К поселку лоуринов прибыл караван из четырех всадников и шести вьючных лошадей. Оказавшись в пределах видимости, самый маленький всадник начал раз за разом повторять знак из языка жестов лоуринов: «Я – свой». После гибели союзных племен этот знак не использовался – его заменил жест «я – лоурин». Подросток-дозорный не смог опознать путников, за что, конечно, заработал увесистую оплеуху от старейшины, которому пришлось лично подняться на «место глаз» над поселком. Прибывшие оказались имазрами – трое охотников и мальчишка, который, кажется, побывал здесь прошлым летом. Старейшины в сопровождении воинов отправились навстречу гостям, дабы не подпускать их слишком близко к поселку. Взрослые вступили в переговоры, а мальчишка куда-то убежал, поскольку внимания на него никто не обращал.
Медведь и Кижуч довольно быстро поняли, что бывшие враги пришли с миром. Однако уяснить, зачем они это сделали, старейшины не смогли и решили прибегнуть к испытанному средству: в поселок был отправлен «гонец» за закуской и волшебным напитком. Приняв по «граммульке» почти чистого спирта, старейшины слегка воспарили духом и стали понимать с полуслова друг друга, но не гостей. Пришлось налить и чужакам – а что делать?! Гости выпили, прослезились, закусили и возобновили свои объяснения. Взаимопонимание улучшилось – стало ясно, что имазры чего-то хотят от лоуринов. Ободренные успехом старейшины разлили всем «по второй» и поняли, что имазры им что-то предлагают. После третьей дозы разговор стал совсем непринужденным, но быстро ушел очень далеко от главной темы. Имелся, конечно, только один способ вернуть его в нужное русло, но… Но оказалось, что кувшин почти пуст. Это было совершенно неприемлемо, и «гонец» вновь отправился в поселок. Заодно ему было приказано отловить и доставить обратно чужого мальчишку. Для шпиона он, конечно, маловат, однако – непорядок.
Ловить мальца не пришлось – он явился сам даже раньше, чем вернулся «гонец». При этом его сопровождали два лоуринских пацана, проведших две зимы в школе Семхона. Они оживленно болтали между собой на совершенно непонятном языке и не обращали на взрослых никакого внимания. Кажется, они собрались кататься на лошадях…
