— Спасибо, старшина, вы свободны — после этого он повернулся к классу — Ну-с, господа курсанты, позвольте представить вам Коробова Виктора Андреевича, с сегодняшнего дня он будет проходить обучение вместе с вами. Семенов!
— Я! — с места поднялся высокий сухощавый блондин.
— Вы назначаетесь куратором Коробова, он как можно скорее должен ознакомится с уже пройденным материалом. Помогите ему освоиться — он обратился ко мне — Меня зовут Чижов Павел Сергеевич, я являюсь куратором группы, а по совместительству веду у вас курс ксенобиологии от Исследовательского отдела. Садитесь за парту.
Мне было сложно перестроиться с дикого ритма тренировок, в который я втянулся в последнее время, поэтому я принялся рассматривать своих будущих партнеров. Они были чем-то похожи — физически сильные, короткие стрижки, неуловимая аура превосходства и уверенности в своих силах. Теперь мне стало понятно, что имел в виду Котельников, когда говорил, что мне еще расти и расти. На общем фоне выглядел я бледновато. Усилием воли я заставил себя слушать слова лектора.
Речь шла о классификации чужаков. Условно они делились на «офицеров» и «солдат», офицером считалась любая тварь высокого уровня (?), способная использовать знаки, солдатами считались все остальные. Причем зачастую солдат был сильнее офицера за счет внутренних способностей. Если исходить из этой классификации, знакомые мне твари были солдатами. Возможности чужаков различались очень сильно, по словам лектора, можно было пройти все Гнездо и ни разу не встретить двух тварей одного вида. Видимо, королева создавала новую особь под конкретную задачу. Весь урок был посвящен описанию и показу рисунков различных видов чужаков, нашей задачей нужно было научиться классифицировать их и определять уязвимые места.
После окончания лекции ко мне подошел Семенов.
— Сергей — я пожал протянутую руку — но ты зови меня Студент, мне так привычней. Ты к нам откуда?
— Из Москвы, меня проверили и обнаружили сильную оболочку. Я попросился сюда.
— Нет, я имею в виду, служил где?
— Нигде — естественно, сразу возник вопрос, почему мне позволили войти в состав боевого отряда. Не помню, сколько уже раз я рассказывал свою историю. К концу моего повествования вокруг меня собралась вся группа.
— Понятно — протянул Студент — а мы-то думали, чего тебя так по физухе гоняют. Ладно. Это — Ястреб, Палач, Пивоварень, Плетка, Злобный. Так всех и зови. По биологии тебя тянуть буду я, псионкой лучше всего владеет Палач, по знакам лучший Плетка. Но вообще если есть вопросы, подскажет любой.
Так состоялось наше знакомство. Ребята оказались неплохими, хотя в их отношении ко мне чувствовалась некоторая снисходительная настороженность. Все они были профессионалами, до вторжения чужаков воевали в различных горячих точках, и обладали настолько большим опытом войны, что сравнение с ними было просто бессмысленно. С другой стороны, убитые мной твари и одиночный спуск в Гнездо вызывали у них уважение. В общем, общаться было можно. Хотя несколько непривычно было обращаться по кличкам, сначала я пробовал называть их по именам, но скоро перестал — как мне объяснил Злобный «Андреев много, а Злобный один».
Ксенобиология не отличалась особой сложностью, нужно было только разобраться в терминологии. Куда более сложным предметом являлась псионика, кличку Палачу дали заслуженно. Конечно, многое давал преподаватель, но именно Палач объяснял на практике, как прокачивать энергию по телу, входить в транс, блокировать и осуществлять пси-воздействие, ускорять регенерацию ран и многое другое. Обучение проходило сложно, периоды успехов сменялись неудачами, когда результаты моих усилий приводили в оторопь не только меня, но и учителей. Дважды пришлось полежать в больнице, один раз с истощением, потом сломал руку, прошибая кирпич. Не разламывая, прошибая. Методы Палача были зачастую странными, в качестве примера приведу один случай.
Мне никак не давалась «Аура страха», ментальный прием, заключавшийся в воздействии на мозг объекта таким образом, что жертва испытывала беспричинный страх и не могла напасть на излучателя, т. е. псиона. Для меня сложность заключалась не в способности проецировать эмоции, а в моем нежелании вступать в конфликт с жертвой эксперимента, грубо говоря, надо было давить, а я обтекал. Палач долго не мог сломать такой настрой.
Очередное наше занятие состоялось в маленьком сарайчике за основным корпусом. Мой инструктор приволок огромный ящик, в котором что-то скреблось, после чего вытащил три пары наручников и бодренько сковал мне ноги. По прошлым опытам я знал, что сопротивляться бесполезно, Палач делал свое дело с бездушием и эффективностью автомата. После чего он приступил к объяснениям.
— Это — он хлопнул рукой по ящику, в ответ раздалось глухое рычание — Фриц, предыдущие два дня его дразнил человек в твоей куртке — теперь ясно, куда она пропала. — Убежать ты не сможешь, руками отбиться будет сложно, искусает, любовь внушить не успеешь. Готов?
— Иди на…
— Значит, готов.
Псина пулей выскочила из ящика, обежала его, потянула носом и развернулась в мою сторону. От вида здоровенного черного добермана с капающей из пасти слюной волосы у меня встали дыбом. Все тело задрожало, кончики пальцев пронзила горячая вспышка, движения собаки стали замедляться, я понял, что легко успею уйти с траектории ее прыжка. От страха я впервые в жизни вошел в «ускоренный ритм», своеобразный транс, когда организм воспринимает окружающее в несколько раз быстрее. Находится в таком состоянии долго было нельзя, тело человека не приспособлено для сверх нагрузок, не успевает за сознанием. Паника и злость настолько овладели мной и выплеснулись в жутком крике, я орал прямо в оскаленную собачью пасть.
Следующее, что сохранилось в памяти — лицо Палача, заглядывающее откуда-то сверху. — Ты как, цел?
Он с легкостью ушел от моего удара и присел на ящик — Неудачно с собачкой получилось, что я теперь завхозу скажу?
Доберман лежал на боку, сразу было видно, что он мертв.
— Что с ним? — почему у меня такой хриплый голос?
— Как тебе сказать, Аскет… Перестарался ты маленько.
Своим прозвищем я обязан Коробку. Он успел разболтать всему городку, что новый «супер» не пьет вина (раньше болел желудок, сейчас вылечился, но вкус по-прежнему не нравится), не курит, к женщинам относится без фанатизма, в футбол не играет, никогда не улыбается, цитирует Библию. Я не верующий человек, но Библию почитывал. Иногда полезно вставить к месту цитату из Священного Писания.
Примерно так проходили мои тренировки с Палачом. Впрочем, псионика считалась малоперспективной, любой чужак с легкостью блокировал воздействия человека, нас тренировали с упором на собственную защиту и обнаружение врага. Предполагалось, что более эффективными окажутся знаки.
