Его копьё скрестилось с копьём Анатолия.
Лёгкий треск электрического разряда полностью потонул в звоне столкнувшихся копий.
Анатолий отчётливо увидел, как противник резко дёрнулся, затем у него закатились глаза, подогнулись колени - и он рухнул на землю.
Второй, ничего не поняв, недоуменно посмотрел на своего напарника - и получил точно такой же электрический удар.
Дальше дело пошло веселее: пользуясь тем, что нападающие скованы схваткой и порой не успевали поглядывать по сторонам, Анатолий носился вокруг двойного кольца сражающихся, окружавших повозки, и колол противников, куда придётся. А если те успевали огрызнуться - скрещивал копья. Меч он благоразумно вернул в ножны.
Одного нападающего он в горячности боя, раззадорившись, хватил концом копья по каске. Стражик выронил копьё и упал навзничь, растопырив руки.
Другие обороняющиеся тоже не зевали. Воспользовавшись успехами Анатолия, они быстренько оттеснили нападающих от повозок, а многих, ранив, захватили в плен. Нескольким удалось убежать.
Пленных связали и усадили на телеги. Тех, кто мог двигаться, заставили идти пешком.
- Молодец! - офицер остановился перед Анатолием. - Как тебе удалось победить столько врагов?
- Я... мне повезло найти в лесу ядовитое растение, и я натёр им копьё, - быстро сказал Анатолий. И пояснил: - Контактный яд.
Офицер покачал головой:
- Опасное растение. Но... ты заслуживаешь награды. Подведите ко мне Блехшерка.
Двое стражиков привели отчаянно ругающегося "синего" офицера со связанными за спиной руками.
- Блехшерк... - обратился к нему офицер. Потом махнул рукой: - Э-э, да чего там! Бой есть бой.
Он расстегнул ремешок каски Блехшерка, и быстро снял её, переворачивая верхом вниз.
- Э-э, - произнёс он, заглядывая внутрь. - Да тут совсем ничего нет! Ты блефовал, дружок! Теперь я понимаю, почему ты вёл себя так по-дурацки. Ничего нового не придумал! Эх, ты!..
После пламенной речи офицер точно таким же манером снял собственную каску, тоже заглянул внутрь, но ничего не сказал, а подошёл к телеге с бочками.
- Открой-ка одну! - приказал он сидящему рядом стражику. Тот повиновался.
Офицер, поставив свою каску на телегу, зачерпнул каской Блехшерка массу из бочки, и, слегка наклонив голову, столь же быстрым жестом нахлобучил чужую каску.
Затянув подбородочный ремешок, он улыбнулся довольно, пробормотал "Недурственно!" и взял с телеги свою каску. Перецепил кокарду - с бывшей каски на каску надетую. Кокарду Блехшерка сунул в карман.
На секунду замешкавшись, зачерпнул, самым краешком, и подал Анатолию:
- Кокарду не забудь поменять.
- Премного благодарен, - ошарашенно пробормотал Анатолий, принимая каску обеими руками.
Но, заглянув внутрь каски, не обнаружил и следов мозгомассы, за что стал благодарен офицеру ещё больше. Тот сделал вид, что зачерпывает, но на самом деле пожалел мозгов для простого стражика.
Стражики вокруг зашептались.
Сообразив, что надо сделать, Анатолий расстегнул ремешок собственной каски, снял её и машинально провёл рукой по волосам. Те слиплись от пота наподобие цилиндрического черепа у туземцев - поспособствовала форма головного убора.
Передав кому-то снятую каску (её тут же отдали офицеру, а тот водрузил на голову Блехшерка), Анатолий осторожно надел подаренную. И снова возблагодарил офицера, на этот раз мысленно, за жадность. Потому что одно дело - есть спелые орехи или умащивать ими волосы, а совсем другое - лепить на голову то, что два часа бултыхалось и кисло в бочках. Может, туземцам оно и на пользу, а его увольте.
- Остальную долю получишь по приезду, как все! - кивнул офицер.
Он заглянул в каску Анатолия и присвистнул:
- Ты настоящий солдат! Не жалеешь мозгов для службы! Недаром догадался использовать ядовитое растение!
Но никаких дополнительных материальных поощрений не последовало. Должно быть, моральные с успехом их заменяли.
- Господин Штершак! - послышалось от соседней подводы. - А с этим что делать?
Стражик указывал на распростёртого у дороги вражеского солдата. Того самого, которого Анатолий ударил копьём по каске.
- Похоже, мёртвый.
- Оттащите подальше, - распорядился офицер. - Шакалам тоже надо чем-то питаться.
Анатолий подошёл поближе, словно намереваясь попросить прощения. Хотя за что бы? И он мог лежать вот так... если бы не вспомнил про разрядник.
Стражики, мародёрствуя, содрали с трупа обмундирование. Один, воровато озираясь, расстегнул ремешок шлема и запустил внутрь руку.
Другой, заметив, поморщился:
- Горгзак, ты же знаешь, что воспоминание о чужой смерти...
- Молчи! Я с самого краешка! - прошипел первый. И вдруг глаза его остановились.
Он осторожно опустил шлем на траву и посмотрел на голову убитого.
Спёкшаяся масса сухим комком торчала из отверстия черепа.
- Ох, ты! - только и смог сказать второй стражик.
Позвали офицера.
- Такого я никогда не видел! - ошарашенно признался тот и повернулся к Анатолию: - Это яд так действует?
Тот счёл за лучшее пожать плечами и развести руки в стороны. И причём нисколько не переигрывая:
- Может быть, капля попала...
- Тогда лучше им больше не пользуйся, - решительно приказал офицер. - Или старайся не попадать в голову...
Тут у него возник какой-то новый замысел, он приказал снять с Блехшерка бывшую каску Анатолия, надеть каску убитого, поставить в общий строй пленных - и скомандовал движение.
Сидя на прежнем месте, Анатолий мучился мыслью, что, руководствуясь непонятными чувствами, подошёл к убитому, а не рассмотрел как следует телегу и не разобрался в её устройстве и управлении. Другие мысли его почему-то не занимали.
Собственно, он и не успел бы заняться телегой, но сожаление осталось.
Поэтому Анатолий попытался успокоить себя другими размышлениями. Мол, ничего страшного: вот приедут на место, тогда и можно будет всё изучить. Должны же когда-нибудь приехать?
Повозки въехали в посёлок - статус деревни данное поселение давно переросло: вдали высились и двухэтажные дома.
Однако за выстроившимися вдоль дороги одноэтажными домишками скрывались обширные огороды, на коих приветливо помахивала лопушистыми листьями полезная овощная ботва, что больше присуще деревне.
Но сами домишки смотрелись весьма уныло: грязненькие, замызганенькие, вросшие в землю. Покрытые несусветной полусгнившей дрянью: провалы крыш пятнили кровлю.
Лишь некоторые могли похвастаться свежими зелёными крышами из пальмовых листьев. Зато остальные выглядели и не домишками, а убогими хижинами.
Среди деревьев, нависающих над крышами домов и разбросанных по огородам, некоторые показались Анатолию странно знакомыми. А когда он разглядел висящие на них плоды, то признал сразу и чуть не ахнул вслух.
