– Я проснулся, – объявил он; люди подошли уже почти вплотную к ним, – и могу идти.
Кира отпустила его, и он твердо встал на ноги.
– Нам нужно…
Вейл выстрелил.
– Прошу прощения за долгое отсутствие, – объявила Нандита. – я пыталась спасти мир. – Она стояла в гостиной своего старого дома: того самого, откуда Ариэль сбежала много лет назад, поклявшись никогда больше не переступить его порога.
Ариэль, гневно сжав кулаки, огрызнулась:
– Ты лгала нам и раньше. Почему думаешь, что мы поверим тебе сейчас?
– Потому что теперь вы выросли, – просто ответила Нандита. – Или почти выросли. Детей следует оберегать от истины, но взрослым девушкам нужно смотреть ей прямо в лицо.
Пять лиц повернулись к ней, все пять женщин, с которыми была тесно связана жизнь Ариэли: ее сестры Мэдисон и Изольда, ее подруга Зочи Кесслер и мать Зочи, бывшая сенатор Кесслер. Арвен, дитя-чудо, тоже была здесь. Все захвачены армией партиалов и препровождены сюда негодовать, беспокоиться и умирать. Они собрались в Нандитином доме, потому что он был единственным, что у них осталось. «Знай партиалы, как близка нам Кира, – подумала Ариэль, – мы оказались бы в еще большей опасности».
– Сеть искала вас целый год, – изумилась сенатор Кесслер. – Где, черт возьми, вы пропадали и как связаны с армией партиалов?
– Я – их создательница.
– Что? – выдавила Кесслер, первой обретя дар речи. Ариэль от потрясения не могла выговорить ни слова. – Вы создали партиалов?
– В составе команды, разрабатывавшей их генетический код, – пояснила Нандита, стягивая пальто и шаль сморщенными пальцами. Привычных мозолей Ариэль не увидела: где бы старушка ни была, явно работала не в саду.
Кесслер кипела гневом:
– И вы вот так признаетесь в этом? Так просто? Вы породили одну из самых страшных сил зла, какую мир только…
– Я породила людей, – парировала Нандита, – как и любая другая мать. А партиалы, как и любые другие дети, способны и на добро, и на зло. Не я воспитывала их, и не я подавляла их так жестоко, что они были вынуждены поднять восстание.
– Вынуждены? – возмутилась Кесслер.
– Вы бы на их месте и не такое сделали! – огрызнулась Нандита. – Вы нападаете на все, с чем не согласны, яростнее, чем кто бы то ни было. Кроме Киры, возможно.
– Дай ей договорить, Эрин, – бросила Зочи. Ариэль никогда не слышала, чтобы девушка называла мать иначе как по имени.
– Хорошо, ты создала партиалов, – вернулась к теме Изольда. – Но это не объясняет твое исчезновение.
– Создавая их, мы заложили в них вирус, – объяснила Нандита. – Не совсем тот, что известен как РМ, прошу заметить: тот возбудитель, который в итоге был выпущен, оказался намного более вирулентным, чем мы намеревались, почему – мы сами не до конца понимаем. Но одновременно в каждого партиала было заложено и лекарство, которое может быть активировано вторым химическим триггером – э-э… стимулом. А потом, как видите, все полетело в тартарары.
– Ты по-прежнему не ответила, где была, – Ариэль стояла, скрестив руки на груди. Она так привыкла ненавидеть Нандиту, что обрушившаяся на нее череда признаний совершенно сбила девушку с толку: с одной стороны, у нее появились дополнительные причины ненавидеть эту женщину, подтвердились все ее подозрения и обвинения. С другой – ей претила мысль верить чему-либо, сказанному Нандитой. Даже если та обличала саму себя.
– Терпение, – ответила старушка. – як этому и веду. Но вам нужно сперва правильно настроиться.
– Ни фига нам не нужно! – буркнула Ариэль. – Нам нужны ответы.
– Я тебя таким словам не учила.
– Ты научила меня не доверять ни единому твоему слову! – выкрикнула Ариэль. – Завязывай переманивать нас на свою сторону и просто ответь на вопросы. Иначе любая в этой комнате с радостью выдаст тебя партиалам.
Нандита уставилась на нее: в древних глазах металось пламя. Она посмотрела на Ариэль, потом на Изольду, потом снова на Ариэль.
– Хорошо. Я уходила, потому что пыталась воссоздать химический триггер, активирующий лекарство.
Зочи нахмурилась:
– На самом деле это легко понять и так, «без настроя».
– Потому что я уже частично ввела вас в курс дела, – объяснила Нандита. – Я работала над этим одиннадцать лет, делая все возможное в имеющихся условиях, используя травы для выделения необходимых веществ. Год назад, во время очередной вылазки за нужными компонентами, я обнаружила то, что и представить себе не могла: лабораторию с сохранившимся оборудованием для генных модификаций и источник энергии для ее работы. Я пыталась вернуться домой, отвести вас туда, все объяснив, и решить проблему раз и навсегда. Но, увы, гражданская война, а теперь и вторжение партиалов сильно затрудняют передвижение.
– Но почему нас? – удивилась Ариэль. – Зачем тащить нас в лабораторию? Зачем ставить на нас опыты?
– А вот тут начинается часть, относительно которой вы еще не в курсе, – ответила Нандита. – Триггер требовался вам – лекарство в вас: в Кире, Ариэли и Изольде.
– Что? – изумилась Мэдисон.
Изольда потрясенно глядела на старушку, прикрывая огромный девятимесячный живот руками, словно защищая его от Нандитиных слов.
Ариэль слегка улыбнулась, ее замешательство и ужас отступили перед торжеством победы, которую она ждала так долго, что теперь не могла не упиваться ею:
– Так ты ставила на нас опыты!
– Я должна была воссоздать триггер с нуля, – оправдывалась Нандита. – А это означало много испытаний и ошибок.
– Стоп-стоп-стоп! – вступила Зочи. – Ты говоришь, лекарство было встроено в партиалов – зачем же пытаться получить его из этих трех девушек?
– В твоем вопросе уже содержится ответ, – улыбнулась Нандита.
– Мы – партиалки, – процедилаАриэль, не сводя глаз со старушки. – Твой маленький партиальский приютик. – Голова ее шла кругом от этого откровения, но гнев помогал сосредоточиться: она так долго ненавидела свою воспитательницу, напридумывала про нее столько теорий, что в этот шокирующий ответ поверила сразу. – Как ты могла так поступать с нами?! Мы относились к тебе как к матери!
– Я не могу быть партиалкой, – проговорила Изольда, явно оскорбленная. – Я не… я… я беременна. Партиалы бесплодны. – Она тряслась, и смеялась, и плакала одновременно. – Я человек, как все остальные.
– Я видела, как они росли и взрослели, – добавила Кесслер. – Партиалы не растут.
– Это новые модели, – пояснила Нандита. – Первые поколения создавались для войны, но все знали, что война не может длиться вечно. «ПараДжен» занимался бизнесом, а партиалы были продуктом, и совет директоров все время искал горячие новинки для следующего сезона. Что вы станете делать с технологией БиоСинтов, если вам больше не нужны солдаты?
