Тщетно ждал он этого случая. Несмотря на то, что студенты налаживали радиостанцию, присоединив к ней сухие батареи, и все это делалось не в лабораторных, а в полевых условиях, ребята были как никогда внимательны и осторожны. Еще бы! Дело касалось их чести. Сомнительная честь Медоварова находилась под угрозой. Но ему повезло.
Оставались считанные дни до первого взрыва. Для защиты "Альтаира" саперы сделали бетонный ящик, вкопали его в землю на склоне горы. На это место пришел Набатников, осмотрел его и приказал "убрать" соседнюю скалу. Своим краем она загораживала часть горы, а потому выброс будет виден не полностью. Кроме того, скала могла изменить направление взрывной волны, о чем Набатникова предупреждали испытанные специалисты этого дела. В конце концов, он решил очистить место для основных испытаний, пусть ничто не мешает.
Взрыв скалы был назначен на два часа дня.
Об этом ничего не знал Багрецов. Еще вчера поздней ночью, когда заканчивалась наладка радиостанции и были "выжаты" ненавистные Толь Толичу миллиамперы, Вадим понял, что друзей надо освободить от проверки его несчастного аппаратика. Они уже помогли наладить разборчивость передачи. Без них он бы этого не сделал. Вышло так, что при смене ламп "керосинка" вдруг закапризничала и отказалась передавать свистящие звуки в начале слова. Для проверки Вадим пользовался специально придуманной фразой: "Сто скворцов на сене". Он повторял ее в микрофон, а Лева отвечал, что слышит другое - "то кворцов на ене". Буква "с" отрезалась начисто.
Наконец добились ясной и четкой передачи. Вадим отказался от дальнейшей помощи ребят, иначе телевизионщики сами могут засыпаться. Им нужно "Альтаир" устанавливать, а не тащить неудачника из болота, тем более что они его почти уже выволокли и посадили на кочку. А обсохнет он и без посторонней помощи. Остались сущие пустяки - испытать "керосинки" на дальность. Один справится не впервой.
Поэтому, едва забрезжил рассвет, Вадим тихонько встал и, стараясь не разбудить ребят, вытащил все свое техническое имущество из палатки. Отойдя подальше, в самый конец территории лагеря, где были сложены пустые ящики из-под разной аппаратуры, рядом с кабельной катушкой, Вадим поставил радиостанцию, подключил к ней батареи - зачем же расходовать горючее! - и, закрепив кнопку вызова, чтобы радиостанция непрерывно посылала музыкальный тон, отправился с другой "керосинкой" слушать эту хоть и несколько однообразную, но самую для него приятную музыку. Таким путем Багрецов мог определить, на каком расстоянии действует его переделанная и заново отрегулированная станция.
Проснувшись, студенты не удивились исчезновению Вадима. Дела его шли хорошо, помощь не требуется. Наверное, где-нибудь сидит под кустиками в холодке и наводит последний лоск перед демонстрацией "керосинок". А может быть, испытывает их: добровольных дикторов в лагере достаточно, попроси любого шофера, если он свободен, то с удовольствием поговорит с тобой по радио часок-другой.
Лева слегка обиделся на Димку, поискал его поблизости, хотел искать дальше, но Женечка приказал сменить аккумуляторы в телевизоре и еще раз проверить его перед ответственным делом. За этой работой Лева позабыл о своей обиде и о Димке вообще.
Женя и Митяй взобрались на гору, установили в бетонном ящике "Альтаир" и по совету здешних специалистов с увлечением начали пробовать разные варианты антенн. Когда же узнали от Афанасия Гавриловича о взрыве скалы, работа пошла еще быстрее. Хотелось провести как бы генеральную репетицию. Интересно, что будет видно на экране при обыкновенном взрыве? Вспышка, туча породы в воздухе, потом черный ливень щебня, песка, земли. Никто из ребят ничего подобного не видел.
Набатников вызвал к себе Медоварова.
- Перебросить лагерь за холм, - приказал он. - Проследите сами, чтобы ничего здесь не осталось, иначе засыплет. Начальника охраны я предупредил. Район взрыва оцеплен. Выставлены дополнительные посты. Проверьте еще раз выполнение моих распоряжений.
При организации взрывных работ выставляется специальная охрана, поэтому ни один человек не может проникнуть в запретную зону. Вадим ушел из лагеря еще утром. Радиостанция показывала прекрасную дальность, а значит, и увела его далеко от опасной зоны.
А вдруг слышимость прекратится? Тогда дальше идти бесцельно, испытатель поплетется обратно. Но и в этом случае ничего страшного не произойдет - район оцеплен. "Подождите здесь, гражданин, отдохните, полежите на травке до четырнадцати десяти", - посоветует Багрецову вежливый сержант. За жизнь Вадима можно было не беспокоиться.
Но разве только жизнь ему дорога?
Он шел по дороге, карабкался на кручи, спускался в лощины и слушал, слушал, как музыку, тонкий голосок радиостанции. В это утро она была ему дороже всего в мире, ибо слабым голосом своим говорила о вновь обретенном счастье, что отныне ее создатель, техник Багрецов, может доказать свою честность. Он прав, он никому не лгал, и даже в легкомыслии не упрекнет его Набатников. Но одного сознания, что он честен и не мог обмануть Афанасия Гавриловича, Багрецову мало. Надо, чтобы все убедились в этом. И хорошие люди и такие, как Медоваров. Люди разные населяют мир, и было бы глупым эгоизмом довольствоваться тем, что твои поступки могут оценить лишь идеально честные люди, справедливые и верящие тебе. Нет, ты всем покажи свою правду - и хорошим и плохим. Последним это особенно нужно, они недоверчивы.
И, как представлял себе Вадим, правда эта, которую нужно показать и Набатникову и обязательно Медоварову, пряталась сейчас за ящиками возле скалы: в маленькой коробке, где тлели волоски крохотных ламп и откуда, срываясь с антенны, через горы и долины прямо к Вадиму летела радостная волна, будто напоминая, что завтра кончаются его мучения. Завтра он передаст аппараты Набатникову. А там... а там... Нет, лучше не мечтать.
В этом был прав Багрецов - мечты преждевременны. Нет, не потому, что радиотехника может его подвести. Радиостанции перекрывали уже двенадцать километров. Вадим ног под собой не чувствовал и от счастья и от усталости. Он знал, что его "керосинки" будут работать абсолютно надежно, но не знал, что сейчас происходит в лагере.
Комариное жужжание слышалось в телефоне. Беспечный голосок ни о чем не предупреждал. А надо бы! Вспомни рассудительного Митяя - он же говорил тебе: "Козла бойся спереди, коня сзади, а злого завистника - со всех сторон". Нет, не помнил об этом Вадим.
* * * * * * * * * *
Медоваров по-хозяйски осматривал опустевшую территорию лагеря. Увезли палатки, аппаратуру, еще не распакованные грузы, убрали даже провода полевого телефона - не пропадать же добру. А ящики? Пустые ящики от аппаратов, но без них домой не поедешь. Разные теодолиты, пирометры, люксометры не погрузишь в машину навалом.
