Эдгар Берроуз - Принцесса Марса. Боги Марса. Владыка Марса (сборник)

Потом я быстро спустился во внутренний двор, где в последний раз видел Вулу, и, к немалой радости, увидел, что преданный зверь по-прежнему там.

Двенадцать огромных банхов лежали на пороге своих клеток, наблюдая за псом и угрожающе рыча, но не смели ослушаться приказа Тувии. Я поблагодарил судьбу за то, что в свое время она сделала девушку смотрительницей зверей в недрах Золотых утесов и одарила доброй и отзывчивой натурой, позволившей завоевать преданность и любовь столь свирепых существ.

Вула радостно запрыгал на месте, увидев меня, а как только челнок коснулся камней мощеного двора, вскочил на палубу, и от его медвежьих выражений счастья суденышко едва не перевернулось.

Под злобные крики стражей-фернов мы поднялись над последним оплотом священных фернов и полетели на северо-восток, к Каолу, – ведь именно это название произнес Матаи Шанг.

Во второй половине дня я заметил впереди точку – это было воздушное судно. Уверен, именно этот корабль уносил прочь мою потерянную любовь и моих врагов.

К вечеру расстояние между нами значительно сократилось. Понимая, что враги наверняка заметили меня и потому не зажгут огней с наступлением темноты, я отладил целевой компас – изумительный маленький марсианский механизм, который, будучи настроенным на некий объект, постоянно указывает на него и отмечает все перемены в его положении.

Всю ночь мы мчались сквозь пустоту над низкими холмами и дном мертвых морей, над поселениями красных марсиан и заброшенными городами, над похожими на ленты полосами возделанных земель. Они совпадают с водными путями, что опоясывают планету, – на Земле их называют марсианскими каналами.

Рассвет показал, что я почти нагнал воздушное судно, летящее впереди. Это был корабль гораздо крупнее моего, но не такой быстроходный, однако он успел покрыть огромное расстояние до того, как началась погоня.

Изменение растительности внизу дало мне понять, что мы быстро приближаемся к экватору. Расстояние между судами вполне позволяло использовать носовое орудие, но, хотя на палубе не было видно Деи Торис, я боялся стрелять.

Зато Турида ничто не сдерживало, правда он не сразу поверил в то, что за ним действительно гонюсь именно я, однако глазам своим не доверять он не мог. И потому датор собственноручно направил на меня кормовое орудие, а через секунду взрывной радиевый снаряд промчался в опасной близости от моей палубы.

Следующий выстрел чернокожего оказался более точным: снаряд ударил в нос моего челнока и взорвался от столкновения, проделав огромную дыру в носовых накопителях энергии. Кроме того, мотор вышел из строя.

Челнок с такой скоростью нырнул вниз, что я едва успел привязать Вулу к палубе и сам пристегнуться к якорному кольцу, прежде чем суденышко приняло вертикальное положение и устремилось к земле.

Кормовые накопители энергии все же не дали ему падать слишком быстро, но Турид продолжал атаку, рассчитывая повредить и их, и, если бы один из его выстрелов оказался удачным, я бы на этот раз действительно врезался в грунт с бешеной скоростью и не смог бы избежать смерти.

Снаряд за снарядом то пролетали мимо, то попадали в мой челнок, однако каким-то чудом не задевали ни меня, ни Вулу, и кормовые накопители также не были повреждены. Но такое везение не могло длиться вечно, и я, уверенный в том, что Турид уже не оставит меня в живых, дождался очередного взрыва и тут же, вскинув руки над головой, растянулся во весь рост и расслабил мышцы, изображая труп.

Уловка сработала, и Турид прекратил обстрел. Вскоре я услышал удаляющийся шум винтов и понял, что в очередной раз спасся.

Подбитый челнок медленно опустился на землю. Я высвободил Вулу и себя из ремней, державших нас, и осмотрелся. Оказалось, что мы сели на краю естественного леса – весьма редкого явления на поверхности умирающего Марса. Если не считать леса в долине Дор рядом с затерянным морем Корус, я вообще до сих пор не видел на планете ничего подобного.

Подбитый челнок медленно опустился на землю.

Из книг и от путешественников я знал, что где-то существует малоизученная земля Каол и лежит она у экватора, к востоку от Гелиума.

Говорили, что в этой низине царит чрезвычайная, тропическая жара, там живут краснокожие люди, мало чем отличающиеся по обычаям и внешности от других красных народов Барсума.

Я знал, что они принадлежали к тем обитателям внешнего мира, которые по-прежнему отчаянно цеплялись за развенчанную религию священных фернов. Матаи Шанг наверняка нашел бы у них и добрый прием, и надежное убежище, а вот Джона Картера вряд ли могло ждать что-то, кроме бесславной гибели.

Почти полная изоляция каольцев обуславливалась тем фактом, что их земля не соединялась с местами обитания других народов водными путями, да они в том и не нуждались, поскольку низинная болотистая почва была обеспечена водой, и местные жители всегда получали богатые тропические урожаи.

Огромные пространства каменистых холмов и засушливых почв окружали Каол, расхолаживая тех, кто желал бы наладить отношения с этим племенем. И поскольку на воинственном Барсуме практически не существовало международной торговли и каждый народ обеспечивал себя сам, о дворе джеддака Каола и его странном, но интересном народе почти ничего не было известно.

Время от времени случайные охотничьи отряды забредали в этот далекий уголок мира, но враждебность местных жителей обычно приводила к несчастьям и постепенно отвадила от этих мест самых бесстрашных любителей пострелять в неведомых зверей, бродивших в джунглях.

Мне было ясно, что мы на границе Каола, но где теперь искать Дею Торис, я представления не имел; не знал я и того, как далеко вглубь огромного леса можно проникнуть.

А вот Вула вовсе не казался растерянным.

Как только я отпустил его, он высоко вскинул голову и принялся кружить у опушки леса. Потом остановился, обернулся, проверяя, иду ли я за ним, – и ринулся прямиком в чащу, в том самом направлении, в каком мы летели до того, как выстрел Турида прервал наш полет.

Я, спотыкаясь, со всех ног бежал за ним по склону, начинавшемуся сразу за кромкой леса.

Огромные деревья вздымали над нами свои кроны, их пышные ветви совершенно скрывали небо. Легко было понять, почему в Каоле не нуждались в воздушном флоте; здешние города, спрятанные среди высоченных стволов, были абсолютно невидимы сверху, и приземлиться здесь, даже отчаянно рискуя, не смог бы самый маленький челнок.

Как и где собирались посадить свой корабль Турид и Матаи Шанг, я, конечно, и представить себе не мог, хотя позже узнал, что в каждом городе Каола есть узкая сторожевая башня, достигающая вершин деревьев, и там день и ночь стоит караул, на случай тайного нападения враждебного флота. Именно к одной такой башне и приблизился без труда геккадор священных фернов, и оттуда его отряд спокойно спустился на землю.