Бледная, взволнованная и хмурая, поднялась «невеста» на высокий помост.
Слейтон обратился к ней с приличествующей случаю речью. Указал на «незыблемость» закона о том, что каждая вступающая на Остров Погибших Кораблей женщина должна выбрать себе мужа.
— Быть может, мисс, этот закон вам покажется суровым. Но он необходим и, в конце концов, справедлив. До издания этого закона вопрос разрешался правом силы, поножовщиной между претендентами. И население Острова гибло, как от эпидемии…
Да, все это было, может быть, и разумно, но мисс Кингман было от этого не легче. Ее глаза невольно искали поддержки. Но ни Гатлинга, ни даже Симпкинса она не видела среди присутствующих. Слейтон заметил этот взгляд и улыбнулся.
Каждый претендент должен был с поклоном подходить к невесте и ждать ответа. Движением головы невеста отвечала «да» или «нет».
Один за другим потянулись женихи… Вся эта вереница возбуждала у мисс Кингман только ужас, отвращение, презрение, иногда и невольную улыбку, когда, например, перед нею предстал с палочкой в руке, «в наилучшем виде», самый древний поселенец Острова — итальянец Джулио Бокко.
Надо сказать, что Слейтон боялся в душе этого Мафусаила как конкурента. Действительно, у Бокко были шансы. Вивиана, глядя на него, замедлила с ответом, как бы что-то обдумывая, но потом также сделала отрицательный жест головой и тем, не зная того сама, спасла жизнь Бокко, так как в эту короткую минуту колебания Фергус Слейтон уже решил избавиться от Бокко, если счастье выпадет на его долю. Все продефилировали перед мисс Кингман. Последним предстал Слейтон…
Но мисс Кингман, скользнув глазом по его фигуре, решительно тряхнула головой:
— Нет.
— Ого! Вот так штука! Что же теперь делать? — послышались возгласы.
Слейтон был взбешен, но сдерживал себя.
— Мисс Кингман не пожелала выбрать никого из нас, — сказал он с внешним спокойствием. — Но это не может отменить наших законов. Придется изменить только способ выбора. Я предлагаю вот что: мисс Кингман должна стать моей женой. Если же кто-либо желает оспаривать ее у меня, пусть выходит, и мы померяемся силами. Кто победит, тот и получит ее. — И Слейтон, быстро засучив рукава, стал в боевую позу.
Минута прошла в выжидательном молчании.
И вдруг при общем смехе старик Бокко, сбросив костюм, смело ринулся на Слейтона. Толпа окружила их. Видно было, что Бокко был когда-то хорошим боксером. Ему удалось ловко отразить несколько ударов Слейтона. Раз, на третьем выпаде, он сам нанес довольно чувствительный удар Слейтону в челюсть снизу, но тут же покатился на пол от сильного удара в грудь. Он был побежден.
Вслед за ним вышел новый претендент — ирландец О’Гара. Он был дюжий, широкоплечий малый и считался одним из лучших боксеров.
Бой разгорелся с новой силой. Но Слейтон, сильный, спокойный и методичный, скоро осилил и этого противника. Обливаясь кровью, О’Гара лежал на полу, выплевывая выбитые зубы.
Третьего соперника не находилось…
Победа осталась за Слейтоном, и он подошел к мисс Кингман и протянул ей руку. Вивиана пошатнулась и ухватилась за руку старухи Додэ-Тернип.
Гатлинг сидел в темном карцере, обдумывая свое положение. В это время в дверь кто-то тихо постучал.
— Мистер Гатлинг! Это я, Аристид Тернип-Додэ… Как вы себя чувствуете?
— Благодарю вас, Тернип. Не можете ли вы сказать, день сейчас или ночь?
— Вечер, мистер Гатлинг. И, можно сказать, высокоторжественный вечер. Мисс Кингман выбирает себе мужа… Все мужское население участвует в этой церемонии, за исключением двоих женатых: меня и Флореса. Поэтому нам и поручили дежурство: мне — у вашей камеры заключения, а Флоресу — у Симпкинса.
— Послушайте, мистер Тернип, откройте мне дверь.
— С величайшим удовольствием сделал бы это, но не могу. Боюсь. Вы не знаете Слейтона. Он расплющит меня в лепешку и бросит на съедение крабам.
— Не бойтесь, Тернип. Даю вам слово, что…
— Ни-ни. Ни за что не открою. А вот, гм… — и он понизил голос, — если вы сами выберетесь оттуда, тогда я ни при чем…
— Куда же я выберусь?
Тернип понизил голос до шепота:
— В левом углу каюты, на высоте человеческого роста, есть этакий кошачий лазок, прикрытый фанерною дощечкой. Вы дощечку-то отдерните, ну и… А напротив — Симпкинс, между прочим…
Тернип не успел еще докончить фразы, как Гатлинг уже лихорадочно шарил руками по стенам, нашел дощечку и быстро оторвал ее. В карцер проник луч света, Гатлинг поднялся на руках и пролез через узкое окошко в полутемный коридор, который выводил на палубу. В стене напротив было такое же окно, забитое фанерой. Не там ли помещается Симпкинс? Гатлинг оторвал фанеру и скоро действительно увидал выглядывавшее из окна удивленное лицо сыщика.
— Живей вылезайте оттуда! Черт знает что такое! Приходится еще выручать из тюрьмы своего собственного тюремщика! Экий вы неловкий! Держитесь за мою руку! Ну! Так! Идем.
Гатлинг в сопровождении Симпкинса вошел в зал «выбора невесты» в тот момент, когда Слейтон протягивал руку к мисс Кингман.
В каюте произошло движение, потом наступила выжидательная тишина.
Зловеще-взволнованный вид Гатлинга обещал присутствовавшим, что должны развернуться интересные события.
— На чем остановились выборы? — громко спросил Гатлинг, стоя у порога каюты.
Слейтон вздрогнул. Едва заметная судорога прошла по его лицу, но через мгновение он уже овладел собой. Повернувшись к Гатлингу, он спокойно сказал, указывая на мисс Кингман:
— Вы опоздали. Она по праву будет моей женой.
— Я возражаю. Вы незаконно лишили меня и Симпкинса свободы и устранили от выборов.
— Никаких разговоров…
Но в толпе уже начиналось волнение. В этот момент Гатлинг впервые заметил, что у Слейтона есть своя партия, которая готова поддержать его во всем, но есть и враги. Они-то и кричали о том, что вновь пришедшие должны быть допущены к «конкурсу».
— Хорошо! — вскричал Слейтон. — Продлим наше соревнование! — И, сжав кулаки, он поднял их к лицу Гатлинга: — Желаете помериться силами?
— Даже настаиваю на этом!
Толпа довольно загудела.
Бой предстоял жаркий.
— На палубу! На палубу! — раздались голоса.
Все вышли на палубу. Очертили круг. Враги сняли тужурки и засучили рукава. Старик Бокко взял на себя роль арбитра. Островитяне затаив дыхание следили за каждым движением противников.
По данному сигналу они одновременно сошлись в центре круга. Гатлинг повел горячую атаку. Слейтон методично и как-то вяло отбивал.
