— Говори.
— Знаю, в твоих глазах я преступница, но на деле мой поступок нельзя считать преступлением.
— Что?! — едва не задохнулся от возмущения Аквилон. — Но ты убила Мозг!
— И еще я убила хранителей, своих друзей, и это, поверь, куда больше, чем какой-то там Мозг. Но я не раскаиваюсь. Я умертвила тирана, удерживавшего стальными цепями подчинения десятки некогда свободных планет. Лишившись Мозга, Совет не сможет контролировать их дальнейшее поведение, и эволюция примет естественный характер.
— Это абсурд.
— А эволюция и есть абсурд. Прогресс — дитя абсурда, смещающего грани общепринятых понятий. Я хотела влить свежую струю в общество, погрязшее в трясине догм и аксиоматичных правил. И создать свое, основанное на силе, чести, традициях древних.
— Но пока ты лишь разрушила! Разрушить куда проще, чем создать.
— Не всегда. Иногда разрушить очень сложно.
Изящная рука девушки потянулась к лицу Аквилона, настойчиво коснулась щеки, заставляя посьерранина смотреть в глаза. Зеленый омут этих глаз затягивал, пытался поглотить астронавта. Его естество растворялось в теплой волне послушания и покорности.
— Мозг умер, — глухо прозвучали в его сознании слова Джер Ди, — но большая часть хранившейся в нем информации сохранена мной в тайнике на одной из необитаемых планет. Эта информация даст нам власть. Мы разгоним Совет и будем править Содружеством. Мы покорим свободные планеты. Мы, вдвоем! Ведь, если вдуматься, мы прекрасная пара!
— Нет! — изо всех сил сопротивляясь сладкому дурману, выдавил Аквилон.
Джер Ди была раздражена его отказом. Волки, уловив ее недовольство, угрожающе зарычали.
— Подумай! — предложила она, сжимая маленькой, но крепкой ладошкой руку Аквилона. — Что ты имеешь от жизни? Убогое жилище? Талиптер? Детектор сфероощущений? Будь со мной, и ты будешь иметь все! Дворцы, эскадры космических кораблей — все, что пожелаешь. Тебе будут принадлежать целые города и планеты. Сотни прекрасных женщин будут услаждать тебя своими ласками, миллионы людей будут упреждать каждое твое желание. И главное — ты будешь иметь власть. Такую, какой не имел еще никто!
— А где будешь ты?
— Рядом с тобой.
— И эта власть будет принадлежать и тебе?
В глазах Джер Ди появился настороженный блеск.
— Да.
Аквилон хотел сказать, что подобную власть не разделить на двоих, но в тот же миг осознал, что эти слова могут стать последними в его жизни, что волки кинутся на него и растерзают прежде, чем он сумеет сомкнуть пальцы на тоненькой шейке. Поэтому он решил солгать и выиграть время.
— Хорошо, я согласен принять твое предложение.
Вряд ли Джер Ди поверила астронавту, но она играла свою игру и была вынуждена сделать вид, что удовлетворена его ответом. Улыбаясь, она не допускающим возражений тоном сказала:
— Завтра твой приятель Зют попытается разделаться с комедиантом Каспаром. Ты должен убить Зюта. И не вздумай играть со мной. Не забывай, что я считалась одним из лучших психологов Содружества, и, можешь не сомневаться, я такой и осталась. Твое сознание находится под моим постоянным контролем.
Девушка тихо свистнула, волки исчезли. И взошла луна.
Они шагали тихими улочками города. Их сердца бились одинаково, но не в такт.
Тук-тук-тук
Тук-тук-тук...
Через час должно было взойти солнце.
14
Лошади хрустко ступали по ковру опавшей листвы. В лесу вовсю властвовала осень. Посьерране выбрались за город с твердым намерением покончить с убийцей Мозга, которым, по утверждению Зюта, был не кто иной, как комедиант Каспар.
— Я схватил его! — горячо делился с Аквилоном пережитым коммодор. — В его груди бились два сердца! Я уверен!
— И почему же ты не арестовал его? — холодно поинтересовался Аквилон.
— Он вырвался и убежал.
Что-то здесь было не так. Аквилон внимательно изучил физиономию Зюта, но не нашел в ней ничего подозрительного.
Должно быть, испугавшись разоблачения, Каспар попытался исчезнуть. Городские стражники видели комедиантов за городом у Мыльного Бога. Их табор перебрался подальше от городских стен и, похоже, готовился покинуть земли Нюрнберга. Но перед тем как уйти, комедианты решили возмутить округу. По вечерам сотни крестьян из окрестных земель собирались у табора, и вожак комедиантов выступал перед ними с дерзкими речами. Более удобного момента для задержания преступника невозможно было придумать, и посьерране отправились на охоту. Михаэлю-Флурру было внушено, что они едут ловить бунтовщика Каспара по приказу городского совета. Чрезвычайно польщенный оказанным ему, гостю Нюрнберга, доверием, мастер Гартунг немедленно облачился в подходящий для сего опасного предприятия кожаный камзол и повесил на бок короткий острый меч, выкованный оружейниками Пассау.
Следы колес фургонов вели к табору комедиантов. Посьерране следовали прямо по этим следам. Впереди на вороном жеребце ехал мастер Михаэль, воинственно державший руку на эфесе меча. Сзади скакали Зют и Аквилон, вооруженные короткими копьями и мечами, а также спрятанными под плащами излучателями. Двигались молча. Купец мычал под нос какой-то воинственный мотивчик, Аквилон и Зют изредка переглядывались, словно желая, но не решаясь сказать что-то друг другу.
Миновав жидкую поросль выросшего на месте гари молодняка, всадники въехали на холм и остановились. У подножия холма был разбит табор. Комедианты занимались обыденными делами: мужчины чинили сбрую и цирковой инвентарь, женщины варили похлебку, приглядывали за резвящимися детьми. Со стороны бора шел оспастый трубач, тащивший на плече подстреленного зайца. Именно он заметил всадников и издал предостерегающий крик.
Даже если комедиант Каспар и не был тем человеком, которого разыскивали посьерране, на его совести было немало грехов. Потому, оставив сгрудившихся вокруг него крестьян, Каспар засеменил к фургонам, отвязал одну из лощадей, не без труда взгромоздился на нее и поскакал прочь от лагеря с явным намерением укрыться в лесной чаще.
— За ним! — взвизгнул Флурр. Путаясь в складках плаща, он выдернул из ножен меч и ударил стременами по бокам своего жеребца, заставляя его рвануться вниз по склону наперерез беглецу. Зют и Аквилон извлекли излучатели и последовали за товарищем.
Кони неслись во весь опор. Со стороны табора навстречу посьерранам нестройно бежали размахивающие вилами и косами крестьяне. Они намеревались задержать преследователей и дать своему Propagandist[21] возможность уйти.
Решительный лишь внешне, мастер Михаэль стал забирать вправо, Зют последовал за ним, но разгорячившийся Аквилон направил своего скакуна прямо навстречу бунтовщикам. Когда до них осталось не более трех десятков шагов, страж на скаку прицелился и несколько раз выстрелил. Мелтановые импульсы взметнули землю, разбросав крестьян во все стороны. Перед астронавтом встала стена огня. С трудом удержав взметнувшегося на дыбы коня, Аквилон бросил его вправо и поскакал вслед за товарищами, чьи быстрые кони уже настигали тощего одра Каспара.
