Председатель суда: А что произошло перед подиумом?
Полковник Пирсон: В руках у мичмана был флагшток в чехле, и перед подиумом он вскинул его вверх и развернул штандарт.
Председатель суда: А что было изображено на этом штандарте?
Полковник Пирсон: Какая-то рыба, сэр… И красный зигзаг…
Председатель суда: Был отснят фильм, который в значительной степени подтверждает ваши показания, полковник.
Полковник Пирсон: Полковник Самнер Слихтер сделал все от него зависящее, но команда «Сепрешен» неожиданным маневром вышла из колонны и появилась на набережной чуть раньше, чем это ожидалось. Они стали прыгать в воду, все до одного, прямо через парапет, да еще при оружии, сэр. Только этот маленький лейтенант обхватил за шею мичмана, и тот прыгнул вместе с ним. Все заняло не более десяти секунд, и набережная опустела…
Из официальных материалов военного министерства вскоре стало известно, что полковнику Пирсону присвоен чин бригадного генерала. Все дело с парадом в Пэл-Мэл временно удалось скрыть.
ДОНЕСЕНИЕ ИЕЗУИТА ДЖОКИ КАЛЬЕРИ
ГЕНЕРАЛУ ОРДЕНА ПЬЕТРО АРРУППЕ
Первые сведения о «дрейн-брейне» в океанические просторы поступили от Немецкой комиссии по «дрейн-брейну» из Гамбурга. Вот что говорилось об этом в статье в «Дойче беобахтер» от тридцатого мая Года Предгрозового Затишья:
«…Этому следует положить конец! Германский гений должен принадлежать земле, его породившей, а его плоды — немецкому народу. Да, на немецкой земле пока не создан гимн свободе, который мы могли бы поставить рядом с «Марсельезой», с ее иррационным порывом к неведомой и неуловимой «свободе», но пусть назовут нам хоть какой-нибудь раздел современных точных наук, в котором немцы не научились разыгрывать самые изысканные фуги и кантаты. Тем более прискорбно, что в погоне за большим благополучием порой лучшие представители немецкой нации покидают пределы своей родины и устремляются в другие страны. Разумеется, их окружают вниманием, до сих пор не доступным на их родине. Явление это, известное под названием «дрейн-брейн» (утечка мозгов), породило целую литературу во всех европейских странах, и мы не стали бы привлекать внимание читателей к этому вопросу, если бы не выяснили некоторые новые факты, заставляющие нас насторожиться.
Корреспондент нашего еженедельника сообщает из Нью-Орлеана:
«Приехавший в Нью-Орлеан уроженец этого города физик-ядерщик Поль Мэрри заявил в узком кругу, что он не возвращается в Центр по исследованию термоядерных реакций, а покидает страну по контракту с уполномоченным фирмы «Свободные океанические исследования». Аванс, выданный этой фирмой, — столь значителен, что даже такой видный специалист, как Поль Мэрри, дважды удостоенный премии Ферми, дал согласие отправиться в неизвестном направлении сроком на пять лет. Характерно, что один из пунктов контракта предусматривал запрет на какую-либо переписку, за исключением посылки поздравительных открыток и извещений о состоянии здоровья стандартного образца. Супруга Поля Мэрри показала нашему корреспонденту две или три таких открытки, полученных ею после отъезда ее супруга. Вот текст одной из них:
Солнце ярко,
Светит жарко.
Я здоров.
Жди. Вернусь.
Этот, с позволения сказать, «текст» отпечатан типографским способом, а подпись Поля Мэрри оттиснута с клише.
Самым любопытным являются почтовые отметки. Письмо было послано из Нью-Йорка. Марка на открытке изображает дельфина, пересеченного красной молнией…
Подобные же сведения мы имеем из многих стран мира».
Статья заканчивалась серьезным предупреждением:
«Пока ни один немецкий ученый еще не был, насколько нам известно, завербован этой таинственной фирмой, но мы хотели бы предупредить своих соотечественников о недопустимости делиться своими знаниями в ущерб развитию германской науки».
Это настроение просуществовало не более полугода. Тот же еженедельник был вынужден вскоре поместить пространную статью, в которой утверждалось совершенно обратное:
«Дрейн-брейн», — говорилось в этой статье, — несомненно, неприятное явление для немецкой науки. Но если мы читаем сообщения о том, что ученые многих стран получают приглашения от фирмы «Свободные океанические исследования», которая вынашивает антигерманские цели и поэтому опасается производить вербовку немецких ученых, пренебрежение к лучшим умам Германии выглядит, по крайней мере, странным».
И вдруг — сенсационное сообщение из Вероны!..
Фредерико Мирандолино, некогда занимавший пост Главного Управляющего Голубятнями принца Юсуфа Камаля эд-Дина, передал в римскую вечернюю газету документ, извлеченный им из почтового цилиндра чужого голубя, случайно севшего в его домашней голубятне.
Дело было осенью, когда сотрудники Ватикана находились «на водах», но публикация вечерней газеты вызвала неудовольствие управляющего делами Ватикана кардинала Лоретта, случайно задержавшегося в Риме в связи с бракоразводным процессом его племянницы. Мы не можем. привести здесь опубликованный документ полностью из-за его обширности, но даже в отдельных выдержках он производит сильное впечатление. Найденное Фредерико Мирандолино письмо представляет собой своего рода отчет-дневник видного деятеля ордена иезуитов Джоки Кальери своему начальству. Мы вынуждены предоставить слово этому духовному лицу вопреки мнению известного авторитета по вопросам священников, монахов и лиц всякого иного духовного звания, который рекомендовал чураться этой «чумы всякой радости» и гнать их отовсюду так, как пчелы изгоняют из своих ульев трутней. Франсуа Рабле, которому принадлежат эти рекомендации, не представлял себе, какую эволюцию пройдут духовные особы, а в особенности члены ордена иезуитов. Для доказательства мы приведем только несколько данных об авторе письма, почерпнутых нами из любезно предоставленного нам Всемирной ассоциацией атеистов сверхсекретного досье.
Джоки Кальери — сын хорватской эмигрантки, дочери полковника Джоки Мато, и Альфонсо Кальери, владельца прачечной в Турине. Возраст- тридцать шесть лет. Окончил три университета (Париж, Льеж и Кембридж), в совершенстве знает двенадцать языков, свободно читает, но не говорит еще на тринадцати. Крупнейший специалист в области математической лингвистики.
Вступить в орден иезуитов решил добровольно, после неудачной попытки устроить личную жизнь. Успешно выдержал восьмилетний испытательный срок, на протяжении которого последовательно прошел следующие этапы: тренер по баскетболу в Анголе, тюремный духовник в Лиссабоне, врач инфекционного отделения городской больницы в Даккаре, Эстрадный певец (выступал с сольными номерами на Европейском континенте и в Америке в сопровождении джаза «Четыре красивых Роберта»), вновь двухлетняя служба в отделении для смертников секретной тюрьмы в Боливии, так называемой «Черной Мадонны». Его перу принадлежит двадцать семь крупных монографий по различным вопросам лингвистики, политики и культуры тех стран, в которых он работал.
