Все время я ловил на себе напряженный взгляд Кэпа сквозь темные очки, и в конце концов мне стало смешно: подумать только, вот это существо по имени Кэп, которое скоро тоже должно стать капелькой черной крови земли капелькой нефти - и в этом виде подготовиться к переходу в пламя, существо, которое жадно жует воздух пересохшими губами, вбирает его дырявыми лоскутками легких, занято сейчас размышлениями, как проверить свои подозрения о моей принадлежности к поджигателям.
5
Я снова вспомнил о ней - и увидел ее.
- Не могу облегчить твое одиночество, - признался я.
- Тогда совсем не надо приходить, - ответила она устало.
- Но ты ведь ждешь меня.
- Не тебя, а его.
- Кого?
- Не все ли равно, если он никогда не придет.
- Не знаю, о ком ты говоришь.
- И знать не надо. Он - это ты.
- Но ждешь ты его, а не меня.
- Если его, то и тебя.
- Я запутался в твоих ответах. Говори яснее.
- Не могу. Сама опутанная. Ничего не понимаю.
И вдруг совсем другим тоном:
- Откуда ты взялся, милый?
Короткие рукава взлетели подрезанными крыльями, и руки - удивительные белые гибкие стебли - потянулись ко мне.
Мне было жаль ее, но все, что я мог сделать, это оборвать связь...
6
Большой южный порт галдел разноязыко, гудел двигателями автопогрузчиков. Вода отражала небо, и в нем, на белоснежных облаках, растекались пятна нефти. У причалов толпились, чуть ли не налезая друг на друга, белые лайнеры и черномазые буксиры, вислозадые баржи, яхты, похожие на чучела птиц, которые уже не смогут взлететь, угрюмые настороженные катера береговой охраны с зачехленными короткими стволами орудий и ракетных установок. Стрелы подъемных кранов переносили гроздья мешков и бочек из трюмов судов на берег и с берега - на палубы и в трюмы. Извивались, набухали огромные змеи-шланги, по которым прямо из нефтепровода закачивалась черная кровь земли в брюхо супертанкера "Сан-Пауло".
Ник несколько раз наведывался в бюро по найму матросов и непосредственно к шкиперу этого танкера. Коротышка увивался вокруг боцмана, и его попытки увенчались успехом.
Я уже понял, что именно на этом судне сосредоточены замыслы Кэпа и его людей, но не мог проникнуть в сами замыслы, в их содержание.
Коротышка вернулся возбужденный и доложил Кэпу, что его берут на танкер помощником механика. Кэп уединился с ним и с Ником, и они долго обсуждали план действий. Затем Кэп позвал меня и сказал, как о чем-то решенном:
- Док, пришла ваша золотая пора. На танкере "Сан-Пауло" очень нуждаются в услугах врача.
- Там кто-то заболел? - спросил я.
- Очень может быть, - уклончиво ответил Кэп. - Лучшего, чем вы, им не найти.
- А вам уже не понадобятся мои услуги? - поинтересовался я.
- Отчего же? Ваша доля в нашем деле не пропадет. Наоборот, - она увеличится после того... - он исподлобья поверх очков взглянул на меня, подыскивая подходящие слова, - после того, как команда танкера окончательно выздоровеет.
Рассеченная бровь Ника весело подпрыгнула, он раскатисто засмеялся.
Я не понял причины его веселья - видимо, Кэп сказал что-то остроумное.
- Итак, если вы не возражаете, Коротышка проводит вас на танкер, - с вкрадчивой ласковостью и, как всегда, учтиво сказал Кэп. - Я позабочусь, чтобы вы взяли с собой все необходимые инструменты.
И снова ухмылка появилась на изуродованном лице Ника. Но на этот раз в ней не было веселья. Пожалуй, она была жалкой и виноватой. В ней сквозила горечь. На короткое мгновение мне приоткрылось в этом человеке нечто иное, чем знали о нем все другие.
7
Коротышка явился с небольшим чемоданчиком. Поставил его у двери.
- Это послал вам Кэп. Тут весь набор инструментов, разрази меня бог.
Я поднял чемоданчик - он был достаточно тяжел, - щелкнул замком. Пружины откинули крышку. Сверкнули в своих гнездах скальпели, лазерные световоды, зажимы, стетоскоп, измерительные микроаппараты. Чемоданчик был до отказа набит инструментами и аппаратурой. Он был слишком тяжел.
- Пойдемте, док, - нетерпеливо сказал Коротышка и двинулся к двери.
По узким сходням мы поднялись на корму супертанкера. Коротышка по-свойски здоровался с матросами, он успел уже со многими познакомиться. Легко касаясь надраенных медных поручней, по-молодецки взбежал на палубу, представил меня сухопарому старпому.
Старпом заинтересованно и дружелюбно посмотрел на меня, задал несколько вопросов и повел к капитану, который оказался таким же поджарым, как он, с выступающими твердыми губами, большими залысинами и внимательными изучающими глазами. Под глазами уже намечались мешки. На этот раз они свидетельствовали не столько об усталости, сколько о больных почках. Я отметил, что нефрит у капитана быстро прогрессирует, и сказал ему о необходимости диеты. Он недовольно поморщился, приложил палец к губам, прося помолчать о болезни. Позже, когда старпом ушел, извиняюще улыбнулся:
- Вы точно подметили, док. Это является лучшей рекомендацией.
- Но лучшей рекомендацией будет ваше излечение.
Он отвел взгляд:
- Это - родовой "подарок". От деда - отцу, от отца - мне.
- Знаю. Впервые вы почувствовали неладное лет восемь назад. В тропиках.
Он испуганно заглянул мне в глаза:
- Все врачи говорили о неизлечимости...
- А я этого не говорю. Считаете это большим недостатком для корабельного врача?
Он скупо улыбнулся.
- Более того, я утверждаю противоположное.
- Чтобы завоевать мое расположение и... вселить несбыточую надежду? Его губы чуть дрогнули, и я заметил это. Капли пота выступили на высоком лбу.
Я подошел к нему вплотную, положил руки на поясницу, надавил на окончания нервов. Прежде, чем он успел опомниться, я сделал несколько движений пальцами.
- Ну как, колики прошли?
Он растерялся, одновременно прислушиваясь к своему телу и готовя ответ. Но вдруг недоверчиво-радостное выражение осветило его лицо, ставшее мальчишески-открытым.
- Пожалуй, с таким доком невозможно умереть. Итак, будем считать, что вы приступили к своим обязанностям.
На палубе меня ожидал Коротышка, чтобы отвести в каюту. Он нетерпеливо поглядывал на часы, его короткие толстые пальцы почему-то стали нервными и суетливыми. На мгновение мне почудились огонь и дым, послышался грохот взрыва. Что это? Последствия приключения в джунглях?
- Однако, док, долго вы пробыли с капитаном. А ведь нам надо спешить, черт побери!
- Почему?
- Я думал, наш Кэп сказал вам. Через двадцать минут необходимо покинуть танкер, разрази меня бог!
- Но почему?
Выражение бесшабашной пьяной ярости промелькнуло на его лице и исчезло. И снова мне почудились огонь и дым.
- Кэп ждет нас ровно в девятнадцать. Идемте поскорей в вашу каюту, черт побери!
