Белый уродливый шрам пересекал его правую щеку и тонкий рот так, что казалось, лицо его навечно застыло в хитрой иронической улыбке. Однако, его серые глаза были холодны.
И я увидел, как лесные жители отступили назад, окружив нас кольцом и наблюдая.
Бородач вытянул руку и одним движением спрятал Арле за себя. Невооруженный, он сделал шаг вперед по направлению ко мне.
— Нет, Ллорин! — вскричала Арле. — Не трогай его!
— Ганелон, — сказал он.
При звуке этого имени шепот страха и ненависти пронесся по окружавшей нас толпе. Я увидел скрытые движения рук, тянувшихся к оружию на поясах. Я увидел, как изменилось лицо Арле.
Но изворотливость Ганелона пришла мне на помощь.
— О, нет, — сказал я и потер рукой лоб. — Я Бонд. Это была отрава, которую дал мне Совет. Она все еще действует.
— Какая отрава?
— Не знаю, — ответил я Ллорину. — Она была в вине, которое дала мне выпить Медея. И долгое путешествие сегодня ночью утомило меня.
Я сделал несколько неуверенных шагов в сторону и прислонился к валуну, тряся головой, как будто для того, чтобы прояснить мысли. Но я был настороже. Шепот подозрения стих.
Прохладные пальцы дотронулись до моей руки.
— Мой дорогой, — сказала Арле и резко повернулась к Ллорину. Неужели ты думаешь, что я не отличу Эдварда Бонда от Ганелона? Ллорин — ты дурак!
— Если бы эти двое не были идентичны, нам никогда бы не удалось поменять их вначале, — грубо сказал Ллорин. — Будь уверена, Арле. Очень уверена.
Сейчас шепот опять стал нарастать.
— Лучше быть уверенным, — шептали лесные жители. — Не рискуй, Арле. Если это Ганелон — он должен умереть!
В зеленых глазах Арле вновь появилось сомнение. Она отпустила мои руки и пристально уставилась на меня. И сомнение не исчезло с ее лица.
Я ответил ей взглядом на взгляд.
— Ну, Арле? — сказал я.
Губы ее задрожали.
— Этого не может быть, я это знаю — но Ллорин тоже прав. Ты сам должен знать это, мы не можем рисковать. Если этот дьявол Ганелон вернется после того, что произошло, всем нам придет конец.
«Дьявол, — подумал я. — Дьявол Ганелон». Да, Ганелон ненавидел лесных жителей. Но сейчас у него была другая, более великая ненависть. В час его слабости Совет предал его. Лесные жители могли подождать; его месть — нет. И теперь Ганелон сам разрушит Кер Сайкир и Замок так, что их крушение надолго запомнится членам Совета!
А это означало, что сейчас надо вести себя крайне осторожно.
— Да, Ллорин прав, — сказал я. — Вы сейчас не можете определить, Ганелон я, или нет. Может быть, ты и знаешь это, Арле, — я улыбнулся ей. Но... рисковать нельзя. Пусть Ллорин испытает меня.
— Ну? — Ллорин вопросительно взглянул на Арле.
Она нерешительно переводила свой взгляд с меня на бородача.
— Я... ну хорошо, я согласна.
Ллорин коротко рассмеялся.
— Мое испытание может и не удаться. Но есть та, которая может видеть правду. Фрейдис.
— Пусть Фрейдис испытает меня, — быстро ответил я — и был вознагражден тем, что увидел, как Ллорин заколебался.
— Очень хорошо, — сказал он после непродолжительного молчания. — Если я ошибаюсь, то приношу свои извинения прямо сейчас. Но если прав, я убью тебя, или попытаюсь это сделать. Только еще одного человека я убью с большим удовольствием, но оборотень пока не в моей власти.
И вновь Ллорин дотронулся до своей щеки с уродливым шрамом. При мысли о лорде Матолче его серые глаза засветились, загорелись на какое-то мгновение. Я видел, как ненавидят, и раньше. Но никогда не видел такой ненависти, какую Ллорин питал к оборотню.
Ну что ж, пусть он убьет Матолча, если сможет. Было другое, более мягкое горло, в которое я мечтал вонзить свои пальцы. И все ее колдовство не уберегло бы ведьму в алом, когда Ганелон вернется в Кэр Сайкир и сломает Совет, как веточку в своих руках!
И вновь черная пропасть навалилась на меня. Эта ярость уничтожила Эдварда Бонда, но она не уничтожила хитрости Ганелона.
— Как скажешь, Ллорин, — спокойно сказал я. — Пойдем сейчас к Фрейдис.
Он коротко кивнул. Мы двинулись по дороге вперед, окруженные лесными жителями. Ллорин с одного бока, Арле — удивленная и встревоженная — с другого. Покорные рабы шли следом.
Стены каньона скрыли нас. Впереди показалось отверстие входа в пещеру.
Мы расположились неправильным полукругом, глядя на этот вход. Наступила тишина, прерываемая только шелестом листьев на ветру. Красное солнце поднималось над стеной горы.
Из темноты до нас донесся голос, глубокий, вибрирующий и властный.
— Я не сплю, — произнес он. — В чем вы нуждаетесь?
— Мать Фрейдис, мы отбили рабов, захваченных Советом, — быстро сказала Арле. — Они все еще спят.
— Пошлите их ко мне.
Ллорин злобно посмотрел на Арле. Он сделал шаг вперед.
— Мать Фрейдис, — позвал он.
— Я слышу.
— Нам нужно твое ясновидение. Этот человек утверждает, что он Эдвард Бонд, но я думаю, что он — Ганелон, вернувшийся из мира Земли, куда ты послала его.
Наступило продолжительное молчание.
— Пошлите его ко мне, — наконец произнес голос. — Но сначала пошлите рабов.
По знаку Ллорина лесные жители начали подталкивать рабов ко входу в пещеру.
Они не сопротивлялись. С ничего не выражающими глазами семенили они к пещере и, один за другим, исчезали в ее темноте.
Ллорин поглядел на меня и дернул головой, указывая на вход.
Я улыбнулся.
— Когда я выйду, мы опять будем друзьями, как прежде, — сказал я.
Глаза его оставались такими же холодными, как и раньше.
— Это решит Фрейдис.
Я повернулся к Арле.
— Фрейдис решит, — сказал я. — Но бояться нечего, Арле. Помни это. Я — не Ганелон.
Она смотрела на меня испуганным взором, неуверенная, когда я отступил от нее на шаг или два.
Безмолвная толпа лесных жителей уставилась на нас, наблюдая. Они держали оружие наготове.
Я мягко рассмеялся, повернулся и вошел в черное отверстие пещеры.
Тьма поглотила меня.
Это звучит странно, но я был абсолютно уверен в себе, когда шел вперед по полого поднимающейся тропинке внутри пещеры. Впереди, за поворотом, я увидел мерцание света и улыбнулся. Мне было очень трудно говорить с этими лесными беглецами-выскочками, как с равными, как будто я все еще был Эдвардом Бондом. Мне трудно будет говорить и с их колдуньей, хотя смешно было думать, что она сможет обладать такими же знаниями, как Лорд Совета. Кое-что она должна знать, иначе ей никогда бы не удалась замена, которая послала меня в мир Земли, а сюда привела Эдварда Бонда. Но я считал, что запросто смогу обмануть и ее, и всех, кого смогут выставить против меня повстанцы.
