Спасенный был весел. Он радостно поднялся на спасательный катер, довольно болтал с экипажем и с улыбкой подписал все документы. Уже в пути он поинтересовался, с какой компанией имеют контракт спасатели. Узнав, что это «АстроМаркет», одна из самых богатых и влиятельных фирм, занимающихся, помимо прочего, торговлей с инопланетянами, спасенный, по непонятной причине, развеселился еще больше.
— У вас есть мои координаты, парни? — спросил он, как будто ответ был ему неизвестен. — Если у ребят из «Астро-Маркета» возникнут какие-либо проблемы при торговле… о нет, я уверен, что у них не бывает никаких проблем, но все же… Так вот, в случае чего, разыщите меня. Кто знает, может быть, я окажусь им чем-нибудь полезен.
Рисунки Виктора ДУНЬКО
Карина Шаинян
МЫС МАЯМ-РАФ
— Не экспедиция, а полевые работы, — в десятый раз поправил Юльку отец. — Так, по мелочи уточнить… — он замолчал, сворачивая с дороги.
Машина затормозила во дворе института. Там уже стоял «Урал», и в тени его оранжевой туши тихо переговаривались несколько человек. Юлька узнала дядю Диму… то есть Дмитрия Антоновича, начальника партии, и облегченно вздохнула: сразу остаться наедине с незнакомыми взрослыми людьми было бы страшновато, а рядом со старым другом отца она чувствовала себя почти свободно. Остальные совсем не были похожи на геологов (не то что дядя Дима, широкоплечий и бородатый): хрупкая румяная старушка, сидящая в кабине, высокий кряжистый дед. Тощий и вертлявый тип в красной бандане озабоченно осматривал колеса вездехода.
— Ну, Юлька, знакомься, — сказал из-за спины отец. Рядом с ним улыбался невысокий парень лет тридцати.
— Петр Алексеевич у нас повар, — указал отец на старика. У того был большой сизый нос, растрепанные седые волосы и улыбка добродушного пирата. Юлька робко пожала протянутую руку.
— Повар? — удивленно переспросила она.
— Стар я уже по маршруту скакать, — улыбнулся Петр Алексеевич.
— Владимир — водитель.
Вертлявый небрежно кивнул, не отрываясь от колес.
— Ну, и наши геологи. Сергей Александрович… — отец повернулся к стоящему рядом парню.
— Просто Сергей, — улыбнулся тот. «Симпатичный», — решила Юлька. Темные живые глаза, твердо очерченное лицо, легкая щетина. Он был в вытертой, выгоревшей штормовке, и Юлька с отвращением скосилась на свою новенькую зеленую курточку. Вздохнула: когда еще ткань приобретет такой благородный оттенок… «Интересно, он женат?» — подумала вдруг Юлька и покраснела.
— …и Таисия Михайловна, — отвлек ее отец, подводя к выглянувшей из кабины старушке. — Таисия Михайловна, вы ей мартышничать не давайте, хорошо?
— Ну пап! — возмутилась Юлька. Таисия Михайловна улыбнулась, по загорелому лицу разбежалась сеть морщин.
— Ничего, мы сработаемся, — потрепав Юльку по голове, старушка скрылась в машине.
— Будешь жить в палатке с Михалной, и на маршрут с ней же ходить, — тихо сказал отец.
— Она что, по обрывам будет лазать? — изумилась Юлька.
— Ты у нее еще отдыха запросишь, — рассмеялся Дмитрий, — наша Михална еще ого-го!
— Да, мама — молодец, — гордо улыбнулся Сергей. Юлька фыркнула. Надо же — такой большой, а до сих пор… Что до сих пор — Юлька додумать не успела.
— Ну все, — заторопил отец, — хватай рюкзак и прыгай в будку.
Вездеход, рыча, пробивался сквозь тайгу. Старая грунтовка, ведущая к покинутому людьми Ныврово, давно ушла в сторону, и теперь машина петляла по просекам между сопками. Проклиная крошечные окошки и тряску, Юлька на четвереньках умостилась на скамейке и прилипла к стеклу. Она уже несколько раз крепко приложилась к нему лбом, но смотреть в окно не перестала. Когда машина остановилась у брода через темную речку, окруженную лиственницами, Сергей хитро подмигнул девочке. Отвел в сторонку Таисию Михайловну, загадочно с ней перешептываясь. Вернулся, довольный, и погнал сконфуженную и обрадованную Юльку в кабину.
Здесь так же немилосердно трясло, и в тесноте Юлька все время билась одной коленкой о дверную ручку, а другой — о ногу Таисии Михайловны, но и неудобства, и смущение быстро были забыты. Сопки расступились, остались позади последние лиственницы, и перед восхищенной Юлькой открылась долина Мати. Взревывая и разбрасывая торфяную жижу, вездеход шел вдоль заболоченного русла. В сочной зелени осоки вспыхивали солнечные поляны пижмы и пятна цветущего шиповника. Река неторопливо несла чайную воду к распахнувшему стальные крылья морю. Задохнувшись, Юлька смотрела, как огромная шоколадно-белая птица неторопливо летит к далекому мысу, похожему на спящего у воды зверя. Запах соли перебил аромат хвои и железистый запашок болота. «Урал» спустился на плотный серый песок и пошел по отливной полосе к багровой громадине Маям-Рафа. Водитель расслабленно засвистел, довольно посматривая на плотный ровный песок.
— Следы, — вдруг удивленно сказал он. — Кто-то нам навстречу проехал.
— Рыбнадзор, — безразлично предположила Таисия Михайловна.
— У них «ГАЗ», — возразил Вова, — а это от «Урала» следы. Браконьеры?
Таисия Михайловна промолчала, досадливо дернув плечом.
Лагерь разбили, не доехав до мыса километров пять, на узкой полосе пляжа, зажатой между скалами и морем. Следы чужой машины тянулись от Маям-Рафа. Вова несколько раз прошелся вдоль колеи, что-то бормоча под нос, а потом присел у машины и нахохлился. Только когда Сергей потащил его накачивать надувную лодку, водитель ожил и снова принялся рассуждать о подозрительных следах, но, заметив вежливую рассеянность геолога, затих, недовольно махнув рукой.
Пока взрослые ставили палатки, Юлька металась, не зная, на что смотреть. Лиственничный лес наверху казался далеким и заманчивым, но лезть туда было строго-настрого запрещено. Юлька не расстраивалась: у нее и так разбегались глаза. Таежный ручей разбивался о красноватые камни обрыва на тонкие нити. Водопад был обрамлен изумрудной порослью мха, в котором яркими костерками дрожали саранки. Подножие скал терялось в зарослях лопухов — таких огромных, что Юлька могла бы встать под ними в полный рост. Ближе к воде тянулась полоса плавника — песок между гигантскими стволами лиственниц, выброшенных на берег штормами, был усеян мелким мусором и длинными полупрозрачными лентами морской капусты. Серебристый от старости и соли, звонкий бурелом сплошь оплели заросли дикого горошка — Юлька немедленно сорвала несколько стручков. Молочные горошины таяли во рту, а девочка уже неслась дальше — через сузившуюся отливную полосу к свинцовым волнам, оставлявшим на песке языки желтоватой пены. Здесь уже складывали в надувную лодку сети.
