— Она даст о себе знать. Через неделю. Передайте Сезару.
— Какому Сезару?
— Команданте Сезару дю Гальмаро.
Лейтенант пожал бесчувственную руку полковника и отправился отдавать распоряжения. Через несколько минут на площадке перед Каркуситантхой не было ни солдат, ни «Доди», ни Лизы с Эленгой.
— Ты куда? — Сандра заметила, что Дина быстрым шагом идет в сторону пещеры.
— Я сейчас. У меня там радиомаяк. Включу, и будем ждать, пока за нами фуру пришлют.
— Фуру?
— Десантный экраноплан. Увидишь.
— И что потом?
— А потом — на наш подводный крейсер, и в Гардарику. У папы погостила — теперь у меня побудешь. Тем более что Лопо твоему здесь все равно не жить, пока мы с Сезаром не договоримся. А на это нужно время…
…и поскольку экспедиция, которую возглавил мой отец, лорд Сааган Танваалронг, не вернулась в условленный срок, я счел своим долгом по достижении мной совершеннолетия отправиться к побережью Харварлаора. Три корабля, построенные по моему заказу на казенных верфях Панэрдосса, я решил назвать именами древних богов, надеясь на их покровительство в этом нелегком и опасном плавании. «Ега-Хранительница», «Оден-Судия» и «Веол-Воитель» отправились в плаванье, как только воды Егерского залива освободились ото льда. Плаванье, слава Творцу, прошло благополучно, и на девяносто третьи сутки нашему взору открылись белоснежные вершины Харварлаора.
Печальная весть ожидала меня на берегу. Капитан Марлаани и еще двадцать два матроса «Эрдосского Тигра» остались в живых благодаря чуду, сотворенному, по их словам Егой-Хранительницей, которую они дважды наблюдали. Но, увы, мой отец, лорд Сааган Танваалронг не дожил до того дня, когда Ега дала обреченным на гибель кров и пищу. Впрочем, боцман Сарго утверждает, что их спасительница не могла быть Егой, поскольку ее милосердия и могущества хватило бы, чтобы дать им новый корабль и открыть путь к берегам Эрдосса. Несчастные двенадцать лет ждали спасения. Я позволил им погрузиться на «Егу-Хранительницу» и вернуться домой. С ними же для погребения в родовом склепе я отправил останки отца.
Было бы бесчестно по отношению к его памяти уйти, не достигнув тех целей, которые он ставил перед своей экспедицией. Собрав отряд из семнадцати храбрецов, я отправился искать путь через горы к легендарным храмам Харварлаора. Капитан Марлаани в последний момент отказался возвращаться в Эрдосс и присоединился к нашему отряду.
После того, как мы преодолели первый перевал, на место нашей ночной стоянки обрушился камнепад, и двое моих спутников так и остались погребенными под огромными булыжниками. Во время второй ночевки на наш лагерь спустилась снежная лавина, и только чудом никто не пострадал. На следующий день два матроса упали в пропасть, споткнувшись на ровном месте, а Ламо Тингор, потомок благородных эллоров, по традиции признававших вассальную зависимость от дома Танваалронгов, бесследно исчез среди бела дня. Ночью порыв ледяного ветра сбросил в бездонную пропасть наши заплечные мешки со всеми запасами пищи. Стало ясно, что какие-то силы противятся нашему продвижению вперед. На шестой день пути капитан Марлаани предложил мне идти дальше вдвоем, а всех остальных отправить обратно, чтобы не подвергать риску их жизни. Большинство наших спутников отказались возвращаться, но я приказал им следовать назад и ожидать нас с капитаном еще два месяца. На девятый день пути мы дошли до храма древних богов. Больше всего меня поразило не величие сооружения, а то, что храм был совершенно цел, вплоть до позолоты на ногтях мраморной Еги. Мой отец, лорд Сааган Танваалронг, во время своего первого посещения Харварлаора видел этот храм и описывал его как величественные руины. Как только мы приступили к обследованию святилища, на нас напали дикари, одетые в звериные шкуры и вооруженные лукам, короткими дротиками и пращами, но первый выстрел из мушкета капитана Марлаани остановил их и заставил пасть на колени перед нами, при этом они, ужасно фальшивя и путая слова, запели Песнь Начала.
Я понял, что поторопился счесть этих людей варварами, поскольку они владели староэрдосской речью, а их старшина, назвавший себя вархатом, именовал меня Оденом-Судией, а капитана Марлаани — Веолом-Воителем. Мы не стали их разубеждать, справедливо полагая, что подобное заблуждение аборигенов поможет нам проникнуть вглубь острова и беспрепятственно вернуться назад. К тому же, у меня были все основания полагать, что подобный поворот событий — не что иное, как покровительство древних богов, и это позволило мне не считать свой обман чем-то постыдным.
Семнадцать дней мы шли через горы в сопровождении семи вархатов. Этот отрезок пути отнял бы у нас гораздо меньше времени, но в каждом селении горян нас ожидал пир, где нас потчевали жареным мясом горных козлов и пьянящим соком каких-то корней. К тому же, дважды в день, утром и вечером, вархаты, стоя на коленях, пели Песнь Начала от первого стиха до последнего, и это тоже отнимало много времени.
По пути вархаты показали нам истинное чудо, которое именовали домом Еги. По их словам, Ега-Хранительница совсем недавно покинула свое жилище. Нам позволили войти за ограду, и оказалось, что стоит войти в сад, и стужа высокогорья уступает место приятной прохладе и благоуханию чудесных цветов. Но когда мы хотели войти в дом, нам преградил дорогу странный зверь, который возник прямо из воздуха. Вархаты сказали, что это бимбо, который не пустит в дом никого до возвращения хозяйки, и будет ждать ее вечно, поскольку бессмертен, как и сама Ега.
Наконец, мы спустились на равнину, которую здесь называют Варлагором, населенную двумя народами — тигетами и тланами. Оба народа похожи друг на друга нравами и обычаями, говорят на одном и том же языке, который, впрочем, не похож ни на один из тех, что мне приходилось слышать. Незадолго до нашего появления у тланов иссякла правящая династия, и они избрали себе предводителя по имени Заккар, который, впрочем, так и продолжает жить в скромном жилище на самой окраине земель, принадлежащих его народу, и занимается кузнечным ремеслом. В его доме нам пришлось задержаться на три дня, поскольку он не желал с нами расставаться до тех пор, пока мы не откроем ему несколько секретов металлургии. К счастью, капитан Марлаани в молодости был подмастерьем цеха кузнецов. Он отковал прямой эрдосский меч тройной закалки и показал предводителю тланов несколько приемов боя, наглядно продемонстрировав, что один воин, вооруженный таким мечом, способен противостоять троим бойцам, имеющим короткие секиры.
Самым удивительным из того, что нам удалось увидеть здесь, было то, что у горна, в котором мастер раздувал пламя, не было мехов. Он просто произносил какие-то заклинания, и ветер сам влетал в поддувало. Что это? Секреты древней магии, которую в Эрдоссе и большинстве других обитаемых земель считают суеверием? Или сговор с какими-то силами, суть которых давно и прочно забыта нами?
