— Поскользнулся в душе, — объяснил тролль. — Упал очень неловко. Ну что, переносим его в машину?
— Ну, если ты поможешь… Или сходить за каталкой?
— Обязательно помогу, — кивнул тролль. — Без каталки обойдемся. Только прихватите с собой еще и его вещи.
— Нам тоже пора, — добавил Дзинтон. — Карина, пойдем.
Он осторожно помог девочке встать и повел к двери на улицу вслед за Караби, несущим мальчика. Карина вцепилась ему в руку и повисла на ней, чтобы не упасть, так у нее подгибались коленки.
— Что с девочкой? — спросил у него медик. — На ней лица нет.
— Переутомление, — коротко ответил тот. — Не волнуйся, господин, дома отлежится.
— Нужно соизмерять нагрузки и возможности, — проворчал медик, выходя вслед за ними. — Она же еще ребенок, да еще в таком возрасте. Сердечно-сосудистая система отстает в развитии от организма в целом, нельзя гонять ее на тренировке до потери сознания. И вызови такси, ей нельзя идти пешком.
— Спасибо, господин, я учту, — кивнул Дзинтон. — А такси я уже вызвал, оно придет минут через пять.
Когда мигающие огни «скорой помощи» исчезли в ночной темноте, Карина почувствовала, как силы окончательно оставляют ее. Она медленно начала оседать на землю, но сильные руки Дзинтона подхватили ее. Она обняла его за шею, положила голову на плечо и забылась внезапно накатившим блаженным сном.
— Что с ней? — озабоченно спросил Караби. — Она действительно плохо выглядит.
— Ничего страшного, обычное нервное перенапряжение. Эффектор не пользуется ресурсами организма-носителя, паутинный аккумулятор собирает энергию из окружающей среды. Она просто переволновалась — ну, и напрягалась без нужды, плюс наложилось усталость от тренировки. В следующий раз пройдет легче.
— Надеюсь, следующий раз произойдет не в моей школе, — хмыкнул тролль. — Сейчас мне еще родителям звонить, объясняться. В какую, он сказал, его больницу повезли? В Третью городскую?
— Да.
— Хорошо. Знаешь, Дзинтон, а ведь Карина действительно уникум. Я еще ни разу не слышал о девианте, который умеет лечить с помощью своих способностей. Подумать только — сращивать кости, пусть и на живую нитку! Хирурги в больнице с ума сойдут, когда руку просветят!
— Ты много еще о чем не слышал, — негромко, чтобы не разбудить девочку, засмеялся Демиург. — И не только ты. Придет время — и миру в очередной раз предстоит серьезно удивиться. Наноманипулятор — еще и не самый удивительный компонент эффектора. Пока что держи язык за зубами, не время афишировать ее способности. Но теперь ты понимаешь, почему я так в ней заинтересован?
— Превосходно понимаю. Сам с нетерпением ожидаю, когда начну ее учить по-настоящему. У меня тут пара интересных идей наклюнулась. Вот окрепнет немного, освоится — и попробуем…
— Попробуй. Только со мной предварительно поделись.
— Обязательно. А пока ждем твое такси, давай поговорим об ее физической подготовке…
Листва живой изгороди шелестела под легким ночным ветерком. Территорию в окулярах ноктовизора заливал призрачный зеленый свет. Джок еле слышно хмыкнул — он решительно не понимал, чего можно бояться в тихом пригороде Оканаки. Даже собаки нет. Обычный двухэтажный домик слегка на отшибе, каких полно в ленивых резервациях для богачей. Не ночного же патруля опасаться, в самом деле! Разжиревшие на практически дармовых хозяйских харчах бывшие полицейские не смогут разглядеть кучу дерьма, даже когда в нее вляпаются. Хоть бы схемы патрулирования меняли. Толку чуть, но все не так скучно.
Он прислушался. Последние жужжащие звуки двигателя патрульной машины давно растаяли в тихой ночи. Следующий проход — ровно через полтора часа. А им больше пяти минут не понадобится.
Наемник поднял руку, обнажив фосфоресцирующие штрихи на пальцах левой перчатки, и подал знак. Две тени бесшумно спрыгнули на придомовую лужайку с могучей ветви, нависающей над изгородью. Несколькими мгновениями позже Джок, в последний раз оглянувшись на дорогу, присоединился к ним. Втроем они скользнули к задней двери дома. Кумер щелчком выключил ноктовизор, вздернул его на лоб, присел на корточки, зажав в зубах маленький фонарик, и вытащил отмычку. Секунду спустя он тихо ругнулся.
— Что? — яростным шепотом спросил Джок.
Вместо ответа Кумер легко ткнул дверь указательным пальцем — и та, еле слышно скрипнув, чуть приотворилась. Не заперто? Джок только пожал плечами. По данным наблюдений парень-опекун не отличался серьезностью, так что подобной неряшливости следовало ожидать. Одной проблемой меньше.
Двадцать секунд спустя, капнув в петли предусмотрительно прихваченным маслом, они рассредоточились по большой гостиной, совмещенной с кухней. План дома все трое помнили наизусть. Спальня девчонки — второй этаж, первая дверь слева. Спальня опекуна — первый этаж, три шага из гостиной по короткому коридорчику. Остальные три комнаты дома пустуют.
Взмах руки — и Кумер вместе с Симоном двинулись вверх по лестнице, осторожно пробуя ногами ступеньки: не заскрипят ли? Слишком мало времени на подготовку операции, слишком мало — даже не удалось проникнуть в дом в отсутствие жильцов, чтобы исследовать его поосновательнее. Еще бы пару дней… Джок тряхнул головой. Ладно, и так обойдемся. Делов-то — прижать девчонке к мордочке маску со снотворной гадостью и бесшумно раствориться в ночи. Даже охрану нейтрализовать не требуется. Хотя, если подумать, что-то здесь не так. Платить за плевое похищение бешеные деньги трем опытным экс-диверсантам, особенно когда большая часть оперативных материалов уже собрана, а план подготовлен, выглядело неумным расточительством. Нанять в соседней Бурисамаре шайку воров, которых там немеряно, вышло бы в три раза дешевле и почти столь же качественно. Им еще и привычнее детишек таскать. А для группы Джока после стольки лет охоты за настоящими «языками» воровать мелкую соплюшку выглядело самой натуральной профанацией ремесла.
Внезапно включившийся в комнате свет резанул его глаза через окуляры ноктовизора словно ножом.
— Что ты здесь делаешь?
Джок, матерясь сквозь зубы, вскочил на ноги, вздергивая ноктовизор на лоб. Как он не услышал шагов? По ушам ударил детский визг, ухнуло два глухих удара, словно на втором этаже уронили что-то тяжелое, но мягкое. По лестнице, вопя во весь голос, дробно ссыпалась та самая соплюшка, совершенно голая, только болтается лента в волосах. Сквозь резь в глазных яблоках наемник разглядел, как девчонка подскочила к опекуну, разгневанно упершему руки в бока, и вцепилась в его халат.
