Может быть, даже правитель и не имеет права на личные привязанности.
Но эту маленькую слабость я себе позволяю. И так пришлось отказаться слишком от многого.
Может, конечно, меня тюрьма снова приучила к какой-никакой дисциплине. Будучи шибагом, я привыкла делать все, что мне нравится. Руководствоваться своими желаниями — и больше ничем.
Теперь это невозможно. Например, пришлось напрочь отказаться от секса. У ледианцев строгая мораль! По крайней мере, у старых. Сейчас-то на планете в этом плане творится змей знает что. Но если я начну спать с кем-то, не состоящим со мной в законном (притом еще и венчанном!) браке, это будет крах моего авторитета.
Мало того, мне пытались намекнуть, что вообще-то неплохо было бы и окреститься… и церковь посещать. Священник у нас замечательный. Как личность. Мы с ним даже подружились. Но уж от посещения церкви я отказалась наотрез. Если мне этого не простят — увы… Хотя пока, вроде бы, прощают. Но хватило с меня культа Адоне… Не хочу. Не верю — и не пойду.
Вот с Пао поговорить — это всегда пожалуйста. Он сидит за столом, как обычно, в своем будничном черном облачении, рядом — Кейро и Мика. Я улыбнулась друзьям.
— Привет.
— Привет, ваше высочество, — сказала Кейро. Отец Пао тоже что-то такое пробормотал.
— Садись, Синь, — сказала Мика, отодвигая для меня стул. Я села и взглянула на нее.
— Что на твоем корабле?
— Четыре заявления на свадьбы. Мне это не нравится, Синь.
— Гм, — я задумалась, — почему, собственно? Отдельных кают не хватает?
— И это тоже. Но это они знают и готовы продолжать жить в общих. У нас уже 26 таких семей. Причем 5 беременностей. Это уже нестроевые бойцы.
— А насчет запрета на беременность?
— Не со всеми проходит. И что сделаешь — ведь аборты у них табу… Синь, ну это невозможно, нельзя идти все время на поводу у подчиненных.
Я взглянула на Пао. Тот улыбнулся.
— Мика, а если рассматривать это иначе? 5 беременностей — это 5 новых бойцов. В будущем.
— Нам надо о настоящем думать, — пробормотала она. Пао пожал плечами.
— Решайте, девушки.
А что тут решать? Я и так знаю — изменение морали снизит боеготовность. Придется мириться.
— Смирись, Мика, — сказала я, — это еще не худшее. Зато они не пьянствуют и не ширяются.
— Дело не только в беременностях. Я вообще считаю, что семейным парам не место на войне. Личные привязанности ставятся выше общего дела, люди начинают бояться смерти…
— Мика, ты не права, — заговорила Кейро, — на Квирине все это именно так. Семейные люди — вместе или поврозь — летают в Космос, воюют, работают в СКОНе или спасателями. И все получается весьма эффективно.
— С другой стороны, Мика, прикинь, — сказала я, — когда мы прибудем… половина из них ляжет, это точно. Дай же ты людям пожить по-человечески. Хоть немного. Да пусть женятся, если это их развлечет.
— Ладно, ладно, — пробормотала Мика.
— Что у тебя еще?
— Техники ноют, вайстеров мало у них. Давление все время падает в машинном, надо выходить наружу, иначе никак. А после выхода вайстер ведь сутки непригоден еще…
— Сколько вам еще нужно?
— Ну десяток как минимум.
Я подумала.
— Отсюда могу дать штук шесть запасных, и еще по два пособирайте везде — я знаю, что у 6го, 13го точно есть… Скажите, мое личное разрешение.
— Спасибо, — Мика чуть просветлела лицом, — у меня тогда все.
— Девочки, — сказала Кейро озабоченно, — еще раз по поводу курса. Реннар передал, навигаторы считают, что через В112 было бы все же проще.
— Проще, но медленнее, — сказала я, — Кейро, я лично проверила курс — мы пройдем. Ничего там страшного нет абсолютно.
— Мы идем строем, — напомнила Кейро.
— Я знаю, но мы пройдем и строем там. Кейро, если кто-то будет сильно возмущаться, пусть подойдет прямо ко мне в приемные часы. Хорошо? Я объясню, как именно мы пройдем. Я уже ходила через такие гравиполя, даже более сильные. И тоже не одним кораблем. У тебя все?
— Да, все ясно. Да, еще… для моей лаборатории, Синагет — мне нужно еще десять человек. Необученных.
— На какое время?
— На пару недель, сейчас.
Кейро занималась, кроме прочего, еще и работой по специальности — нейрофизиологией. Мы, конечно, везли с собой (и уже использовали) все возможные квиринские штучки — мнемооблучатели, ментоскопы, парализаторы всевозможные, стимуляторы лучевые и химические… Кейро на Квирине занималась изучением информационного воздействия на мозг. Что могло стать очень актуальным для нас после победы. Нам ведь еще информационной борьбой заниматься, вправлять обратно вывихнутые «демократами» мозги.
— Поговори с Рео, программистам сейчас делать особенно нечего, он тебе выделит…
— Синь, может, налить чего? — предложила Мика, — а то скучно сидим.
— Мне кофе, — сказала я, — я сейчас больше ничего не хочу.
Мика взглянула на остальных.
— Мне тоже кофе, — улыбнулся отец Пао.
— Кринк ванильный, — заказала Кейро. Мика встала и отошла к окошечку коквинера.
— У вас что-нибудь есть, отец Пао? — спросила я. Он сказал.
— Община просила добавочную службу в воскресенье. Не все успевают на 9 часов. А в 11 уже общие мероприятия по информационной части, и у нас на «Ковчеге», и на других бортах…
— То есть речь о том, чтобы перенести информацию на 12, например?
— Да, на 12 нас бы устроило.
Я задумалась, прикидывая общее расписание. Щелкнула клавишей на спайсе, раскрывая в воздухе виртуальный планшет. Можно ли выиграть еще один совершенно свободный час, чтобы все эти религиозные фанатики успели отправить свои ритуалы?
Глупо, да. Но не более глупо, чем возить с собой публичный дом — а я уже и так делала.
— Хорошо, отец Пао, договорились. Делайте объявление, еще одну службу. Как угодно.
— Благодарю от имени общины. О, спасибо! — отец Пао вскочил, помогая Мике расставить бокалы.
— Вроде все с делами? — спросила я. Хотела уже схватить кружку и сделать глоток, но вовремя заметила, что отец Пао молитвенно сложил руки. Мы с Микой переглянулись, давя вздох, пока он читал свои молитвы. Затем Пао и Кейро перекрестились. Я сказала:
— Аминь, — и отхлебнула черный кофе, слегка приперченный, горячий почти до потери вкуса.
— Вроде все, — сказала Кейро, — у меня, по крайней мере.
Она вздохнула.
— У нас еще есть время, — я взглянула на часы, — посидим немного.
— Посидим, — откликнулась Мика.
— Сказать вам честно? — Кейро отправилась за новым кринком и продолжала говорить, полуобернувшись к нам, — Я боюсь. Я уже сейчас боюсь того, что будет, когда мы окажемся у Леды.
